Знамя химеры

Настроение Уриэля не улучшилось, когда он узнал, что магистр в очередной раз покинул лагерь, а его шпионы вновь не смогли за ним проследить.

Его плохое настроение не могло остаться незамеченным. Поэтому за обеденным столом было необычайно тихо. Мало кто хотел стать объектом внимания вспыльчивого господина. Гробовую тишину нарушал только звон ложек о тарелки да нервные остроты особо близких друзей высокого лорда, сидевших рядом с ним.

Миновав застывших вокруг навеса стражников, к похожему на трон креслу Уриэля подошел запыхавшийся ирлимар рейнджеров.

– Разведчики вернулись, милорд. – Ирлимар замер в почтительном поклоне.

– Есть что-то интересное?

– Один из дальних разъездов наткнулся на мертвого гонца, угодившего в засаду разбойников.

– Гонец? – удивился Уриэль. – Нашли что-то интересное?

– Взгляните сами, garonel’lare. – Эльф продемонстрировал главе Дома грязный свиток с обгоревшим краем. – Было при нем. Разбойники обчистили бедолагу до нитки, даже сапоги с мертвеца сняли, остальные вещи кинули в костер. Свиток чудом уцелел.

– Давай сюда!

Почтительно поклонившись в очередной раз, рейнджер отдал свиток. Печать была сорвана, а бумага потемнела от сырости, но послание еще можно было разобрать. По мере прочтения брови высокого лорда изумленно поднимались вверх.

– Карту Восточного королевства мне! Живо! – стремительно поднявшись, потребовал он.

Один из стражников бросился в шатер главы дома и через минуту принес оттуда свернутую карту.

Смахнув на землю обеденную посуду, Уриэль развернул карту перед собой. Что-то найдя на ней, он ударил сжатым кулаком по столу и скомкал карту:

– Будь ты проклят, Леклис! И будь проклят я сам за то, что когда-то решил растянуть удовольствие от твоей казни. Предатели, кругом одни предатели! – Приближенные высокого лорда давно уже не видели своего господина в такой ярости. – Снимаем осаду, через два дня армия должна быть на пути в столицу этого мерзкого королевства. Этот проклятый мятежник каким-то чудом сумел ее захватить!

Большинство собравшихся горячо поддержали своего господина, спеша продемонстрировать ему свою преданность. Унылое осадное сидение всем до смерти надоело, да и все приближающаяся зима не добавляла оптимизма. Почти все они были назначены на свои должности не за какие-то заслуги, а за дружбу с высоким лордом, который был щедр на должности и звания для своих прихлебателей. Ветераны, получившие офицерские звания за верную службу, инстинктивно презирали их, но как мало оставалось в армии дома старых офицеров! Немилость герцога выкашивала их ряды с регулярностью вражеских мечей. Вот и сейчас небольшая группа ветеранов молча обменивалась красноречивыми взглядами, не решаясь оспорить решение главы. Наконец один из ирлимаров все же попытался возразить:

– Разумно ли это, garonel’lare? – спросил он. – Орки вот-вот падут. Да и зачем дробить армию?

Смерив его презрительным взглядом, Уриэль обратился к стражникам:

– Уберите от меня этого труса!

Стражники проворно заломили руки эльфа за спину и увели его прочь. Он не сопротивлялся, его никто не ударил, но с сегодняшнего дня его карьера была окончена.

– На чем я остановился?

– Через два дня мы должны выступить, – подобострастно склонил голову один из друзей Уриэля.

– Верно, а для тебя, Илгорм, есть дело.

– Можете располагать мной, garonel’lare!

– Я дам тебе семь тысяч конницы, почти треть всей моей армии. Выступите немедленно! Герцог Табаса предал меня и выступил на помощь Леклису. Они не должны объединиться! Привези мне голову этого ничтожества, а еще лучше – привези мне его живым в железной клетке!

– Будет исполнено, garonel’lare! – Еще раз коротко поклонившись, Илгорм поднялся из-за стола и направился готовиться к походу.

Спустя три часа копыта легконогих лошадей эльфийских конных лучников вздымали комья земли, спеша на юг-восток.

Оставшиеся войска дома спешно снимали осаду.

* * *

– Вот, garonel’lare, были на опушке леса.

Уриэль окинул взглядом небольшую группу стоящих на коленях полукровок. Из-за невысокого роста и длинных бород их можно было бы принять за гномов, но было видно, что гномами они были в лучшем случае наполовину.

– Кто такие?

Один из полукровок настороженно посмотрел на главу дома.

– Мы? Эта… Лесорубы, значит, – запинаясь, вымолвил он.

– К главе Дома восходящего солнца следует обращаться garonel’lare или, если такому животному, как ты, недоступна старшая речь, высокий лорд! – Один из стражников с силой ударил ногой в лицо полукровки.

– Высокий лорд, – поспешно добавил тот, утирая рукавом кровь с разбитой губы.

– Что вы тут делаете? – презрительно скривился Уриэль.

– Мы, высокий лорд, лесорубы, значит. Наш поселок на другой стороне леса, а я староста ихний. Мы, эта… Зима скоро… – Полукровка вновь вытер кровоточащую губу и поспешно добавил: – Высокий лорд. Самая, значит, наша работа: в столицу дров наготовить. Второй день уже, значит, тута, высокий лорд, лес валим.

Из леса действительно раздавался отдаленный перестук топоров, предостерегающие крики и треск деревьев.

– Сколько вас?

– Так, эта… Высокий лорд, больше сотни. Весь поселок тута, значит. Лес в столицу готовим… мы.

– Шпионите?

– Что вы, высокий лорд! – испуганно запричитал староста. – Мы мирные лесорубы. Лес рубим, лес продаем.

Разговор с полукровкой утомил Уриэля, он тронул коня дальше, не обращая более на коленопреклоненных полукровок никакого внимания. Вслед за ним двинулась его свита.

– Это тупое животное было недостаточно почтительно со мной, – зло процедил Уриэль сквозь зубы. – Напомни мне повесить семью старосты, когда мы будем проезжать через их грязный поселок, – повернулся он к одному из своих спутников со знаками различия лоргона дома*.

# # * Лоргон – звание в армии эльфийских домов, соответствующее званию полковника у людей и полукровок. У орков аналога подобному званию нет.

– Слушаюсь, garonel’lare, – склонил голову эльф. – А что, если они действительно шпионят на принца?

– Этот скот?! – Уриэль обернулся и еще раз быстро оглядел низкорослых бородачей. – Тогда у Леклиса дела совсем плохи, если у него такие шпионы.

Уриэль не мог слышать, что неистово отбивающий поклоны староста лесорубов, приблизив в очередной раз лицо почти к самой земле, процедил сквозь сжатые от ненависти зубы: «Он вас уже ждет, высокий лорд».

Армия эльфов бодрым маршем входила в сумрак осеннего леса.

* * *

Лес дышит прохладой. Обильных снегопадов еще не было, но кое-где под деревьями видны обширные белые пятна нерастаявшего снега. Прихваченную заморозками землю покрывает ковер сухих иголок. Огромный, в половину человеческого роста, муравейник, уютно расположившийся под старой сосной, выглядит пустынным: маленькие труженики, собравшись кучей в глубине, ждут большого снега. Между тем пестрый дятел старательно пытается добраться до полусонных муравьев, не обращая никакого внимания на многочисленных зрителей.

Шпионы сообщили, что армия герцога ускоренным маршем движется прямо к столице.

А их уже ждали.

За невероятно напряженные десять дней мне все же удалось набрать армию, а арсеналы королевского дворца позволили ее худо-бедно вооружить. И теперь в густом сосновом лесу в двух переходах от столицы около двадцати пяти тысяч моих воинов ожидали прихода эльфов.

«Не сражайся с гномом в подземельях, с эльфом – в лесу, с орком – нигде».

Старая поговорка никак не шла у меня из головы. Навязывать сражение эльфам в лесу – такой неслыханной дерзости не случалось уже лет восемьсот. И именно поэтому вся собранная мной армия затаилась вдоль петляющей лесной дороги, образуя гигантскую воронку, в которую, громыхая обозами, вползала маршевая колонна армии Дома восходящего солнца. Эльфы были столь самоуверенны – лес – это их дом! – что даже не выслали патрулей своих знаменитых рейнджеров для разведки.