В львиной шкуре

— Это сделали тхаги, служители богини Кали, — дрожа от холода и страха, произнёс ребёнок…

Вербовать детей советовал офицерам Бурков. Особенно это хорошо получалось в среде, где процветала кастовость. Перейти ещё при жизни из низшей касты в высшую, было мечтой для многих индусов. И если взрослые в силу устоявшегося мировоззрения могли противиться нарушению традиций, то детские мечты и желания легко перешагивали через все запреты.

— Как ты узнал про убийство?

— Я увидел, что к дону Юрию подошли мужчины и представились купцами. Но я их узнал, это не купцы. Они лишь на лодках перевозят товары и людей. Мне стало интересно, зачем перевозчики врут…

— И ты решил проследить?

— Да, — тут же ответил мальчик.

— И что дальше?

— Они завели его в дом неподалёку отсюда. Я в окошко видел, как один перевозчик угощал дона Юрия напитками, другой рассказывал о торговле, а третий в это время накинул ему сзади на шею верёвку и стал душить. Когда дон Юрий перестал сопротивляться и затих, перевозчики сели возле него и стали восхвалять богиню Кали. Как стемнело, они перенесли его сюда и бросили в колодец.

— И ты всё время следил за ними и никуда не уходил?

— Да.

— Рагху, ты смелый ребёнок и когда вырастишь, то обязательно станешь воином. Это я тебе обещаю.

— Правда? — обрадовался мальчик, родители которого были погонщиками буйволов.

— Правда, — ответил офицер и задумался.

Он думал, что делать дальше? Что делать с телом покойного товарища? Что говорить местным властям? Как наказать убийц? И больше всего мужчину мучил вопрос, почему убили Юру? Даже если это фанатики, про которых много говорили патриарх и министр безопасности, то всё равно, очень бы хотелось понять их цель. Не верил Филипп Смектин, что тхаги (душители) ни с того ни с сего вдруг решили убить офицера другого государства.

— Ты, говоришь, что знаешь, где убийцы живут? — спросил он у мальчика.

— Да.

— Ты покажешь мне их дом, — велел офицер, — но о том, что сегодня произошло, рассказывать нельзя никому! Запомнил? Иначе не быть тебе воином!

— Да, дон Филипп, я запомнил.

После этого мужчина прочитал над телом покойного друга молитву и снова отнёс его к колодцу, аккуратно опустив на дно. Ребёнок же, согретый теплом очага сладко спал.

— Рагху, — услышал мальчик своё имя и открыл глаза.

Перед ним стоял дон Филипп, а за окном уже брезжил рассвет.

— Что?

— Пора. Пошли, покажешь мне дом тех, кто убил дона Юрия. Только помни, о том, что случилось сегодня ночью, нельзя рассказывать никому.

— Я помню…

Прошло четыре месяца. Корабли русичей в составе торгового дау "Недотрога" и клипера "Лев" стояли на рейде в порт Дабул. На борту адмиральского судна, в каюте капитана, сидел Филип Смектин и докладывал Башлыкову обо всём, что произошло за время его пребывания в Индии.

— Вслед за Юрой должны были и меня на тот свет отправить, — говорил он. — Проследил я этих убийц. На нас их натравил торговец, который подчинялся мелику Хасану. Это один из придворных султана.

— А как ты всё это узнал?

— Вечером, на другой день после смерти Юры, я спрятался возле дома убийц. Торговец пришёл к ним, чтобы рассчитаться за первую жертву. То, что офицер русичей пропал, уже знали, я с утра обратился к властям по этому поводу, но правду открывать побоялся. Спугнуть всех мог, да и на себя подозрение навлёк бы…

— Да, Юру очень жалко, — печально ответил Башлыков, — Что дальше было?

— Проследил я за этим торговцем незаметно, потом поймал его и допросил хорошенько в укромном месте. От него-то и узнал про дворцовые интриги, да конкуренцию торговую.

— А мы этому мелику Хасану, чем мешали?

— Во-первых: кое-что из наших подношений Махмуд Гаван подарил султану, чем вызвал его расположение и зависть у своих соперников. Во-вторых: торговлю мы начали вести через визиря, а это дало ему и прибыль и усиление. Оружие-то оценили, плюс наша реклама сыграла свою роль. "И за что первому министру такое счастье?" — подумали завистники, вот и решили его с нами поссорить. Представьте, что вы приезжаете, а нас нет… С кого спрос?

— С визиря, — согласился Костя и поинтересовался, — а чем дело-то закончилось?

— До мелика Хасана мне не добраться, да и слишком рискованно это. И не только для меня, а для всей нашей торговли в целом. Тогда я задушил купца, а труп к убийцам в дом подбросил. Рагху же привёл солдат, сказав, что якобы видел, как уважаемого купца убивают. Тело обнаружили и перевозчиков сразу арестовали. Те в отказ, а к ним пытки… Ну и начали они про свои преступления рассказывать… Там и убийство Юры всплыло. В общем, достали его из колодца и с почестями похоронили.

— Да, Филипп, не зря Артём Николаевич говорил, что ты в шахматы лучше всех играешь. Такую комбинацию провёл… А за Тростникова Юру мы этому Хасану ещё отомстим…

— Товарищ адмирал, а почему "Леопард" не пришёл?

— "Леопард" охраняет второй дау, который мы назвали "Кокетка". Они из Момбасы много товара и рабов в Звёздный повезли, а я сюда. Сам понимаешь, кораблей у нас мало и моряков тоже. Отпускать же торговые суда без охраны нельзя. Мы случайно узнали, что на Мадагаскаре пираты убежище нашли. Поэтому рисковать не хотим.

— Понятно.

— А как строительство фактории идёт? — спросил Константин.

— По всему периметру возвели трёхметровый каменный забор. На его углах и со стороны ворот башни десятиметровые поставили. Сейчас внутри периметра идёт строительство складов и казарм. Как они будут готовы, то и церковь можно будет строить.

— Церковь — это хорошо. А что о визире слышно? — задал вопрос адмирал.

— Воюет. Всё на юг рвётся. Виджаянагарская империя ему покоя не даёт.

— Ничего, авось с нашей помощью одолеет её. Мы ружья и пистолеты привезли. Плюс двадцать пять солдат во главе с Олегом Быстровым. Скорее всего, ему и ещё пятёрке ребят придётся инструкторами поработать. Если тысячу солдат визиря новой тактике обучат, то уже не плохой кулак получится. А ты домой собирайся потихоньку, вместо тебя второй мой лейтенант останется.

— Фёдор Рыбкин? — спросил Филипп.

— Ну, а кто же ещё? Ты его и Олега готовь, вводи в курс местных дел, пока мы здесь. Чересчур долго задерживаться в Дабуле, у нас резона нет. Ещё разведку индийских портов вдоль западного побережья надо провести, узнать, что да как…

А казна у визиря в последнее время была скудновата. Постоянная война, которую он вёл против князей южной Индии, съедала все накопления. Поэтому предложение Кости приобрести привезённые товары и оружие в обмен на рабов, мастеров, селитру, железо, сельхоз продукцию и текстиль, Махмуд Гаван принял довольно охотно.

— Уважаемый визирь, — обратился к нему Костя, — как говорит мой император, чтобы вести успешную войну, нужны три вещи…

— И какие же? — заинтересовался первый министр.

— Деньги, деньги и ещё раз, деньги, — ответил Башлыков, и мужчины понимающе улыбнулись друг другу, а адмирал спросил, — как вы думаете, если в следующем году порт Гоа упадёт к вашим ногам, это как-то возместит убытки, понесённые вами в результате нынешней войны.

— Это было бы слишком хорошо, но, думаю, что такое вряд ли возможно. Хоть моя армия и сильна, но не стоит недооценивать противника.

— А если у вас появится сильный союзник? — закинул Костя удочку.

— А что союзник попросит взамен своей помощи? — спросил визирь, понимая, что просто так ничего не делается.

— Возможность беспошлинно торговать в Гоа, немного земли для фактории и то, что нами будет с бою взято…

— Вы так уверены в победе? — удивился визирь.

— Наши корабли имеют мощное вооружение, и на что оно способно, я знаю.

— Ну, допустим, — призадумался Махмуд Гаван.

— Уважаемый мелик, я понимаю ваши сомнения, но, во-первых: у вас теперь есть новое оружие, которое очень эффективно против бронированной конницы. Во-вторых: один из лучших наших офицеров с помощниками остаётся здесь в качестве инструктора. Они смогут обучить пехоту новой тактике, которую мы с успехом применяли против своих врагов. И в-третьих: выдержат ли ваши враги удары сразу с двух сторон? Лично я в этом сомневаюсь.