Страница 19 из 143
Это было похвально.
Но мне была ненавистна сама мысль о том, что вместе с остальными он должен был брать то, что мог получить.
Мне хотелось, чтобы его желания исполнились. Чтобы он был счастлив. Если не иметь всего (потому что кто из нас имел?), то, по крайней мере, иметь столько, сколько он мог получить. Любить свою семью, свой дом, свою работу… свою жизнь. Не выполняя того, что он не хотел.
— Здрасьте, миз Хэтуэй.
Я обернулась на приветствие Эшлинг и улыбнулась, поймав взгляд ее прекрасных голубых глаз.
— Здравствуй, цветочек. Еще раз спасибо за твою помощь вчера.
Микки не ошибся. Она любила помогать. Она упорно трудилась, в основном потому, что вещи быстро исчезали, а она носилась вокруг, переставляя все так, чтобы другие предметы для продажи были привлекательно выставлены и не выглядели подобранными непонятно где или похожими на отбросы, так как ранние пташки заполучили лучшее. Она также продавала напитки, угощения, и когда каждый диспенсер для напитков был куплен, она помогла мне их вымыть и упаковать для новых владельцев.
— Без проблем, — повторила она слова брата, которые тот произнес ранее, направляясь на кухню и глядя на отца снизу вверх. — Хочешь, я займусь шпинатом?
— Более чем, красавица, — тихо сказал он, глядя на нее так же пристально. — Убедись, что он свежий. У меня куча дел с грилем.
— Ладно, папа, — пробормотала она, оглядывая стол и все вокруг, мгновенно оценивая ситуацию, и, видя, что Микки уже сделал, а что еще предстояло сделать, она оставила все необходимое, убрав то, что больше не понадобиться.
Да, она была хорошей девочкой, которая любила заботиться о своей семье, и мне это нравилось, поэтому я тоже начала немного влюбляться в тихую, милую Эшлинг Донован.
— Сынок, хочешь зажечь гриль и подготовить его для своего отца? — предложил Микки.
— Однозначно! — громко согласился Килл.
Микки улыбнулся своему мальчику.
— Зажги его.
Киллиан помчалась прочь.
Микки подошел к холодильнику и достал свое пиво.
Когда он повернулся, то поймал мой взгляд.
— Давай перейдем наружу.
— Звучит неплохо, — согласилась я.
Он протянул руку и взял пакет чипсов тортильи, которые лежали на стойке, и сказал Эшлинг:
— Возьми из холодильника гуакамоле, прежде чем уйдешь, хорошо, дорогая?
— Да, папа, — ответила она.
Мы вышли, и я увидела, что когда Рианнон оставила мебель, она также оставила мебель для веранды. Кроме того, я отметила, что эта семья любила проводить время вне дома.
У боковых перил веранды, которая охватывала гостиную и кухню по всей длине дома, стоял колоссальных размеров сияющий гриль. Кроме того, там был четырехместный кованый железный стол с зонтиком и креслами-качалками с высокой спинкой, на которых, как я знала, будет удобно, потому что на них были пышные темно-серые подушки. Там же стояли два одинаковых шезлонга с такими же подушками, повернутыми в сторону заднего двора Микки, где росли в основном деревья. И, наконец, в противоположном от гриля конце веранды располагался небольшой диванчик, перед которым стояла тахта, а по бокам — столики.
На густо засаженном деревьями заднем дворе, где близко к веранде подходил узкий участок газона, я увидела автомобильную шину, прикрепленную к дереву. В траве лежали фрисби (точнее, три). А с одной стороны было установлено что-то вроде узкой бейсбольной тарелки, а за ней — высокая широкая сетка для остановки брошенных мячей.
Я последовала за Микки, но он направился к грилю, чтобы посмотреть, чем занимается Киллиан.
Я выбрала столик, где мы все могли бы посидеть, поесть чипсов с гуакамоле и поболтать. Микки и Киллиан присоединились ко мне. После того, как Микки сел, он открыл чипсы, и бросил их на стол.
Эшлинг вышла с самодельным гуакамоле, имевшим идеальный намек на кинзу, приятный привкус чеснока и минимум помидоров, что делало его божественным (творение Микки, заставившее меня с нетерпением ждать обеда). Она увидела чипсы, закатила глаза на отца и пошла обратно в дом, вернувшись с миской, в которую высыпала чипсы (начинающая хозяйка, и наверняка хорошая).
И мы все сидели, жуя, потягивая напитки, а Киллиан почти все время разговаривал с Микки, а я вставляла словечко то тут, то там.
Вскоре после этого Микки встал и пошел за мясом.
Он принялся жарить.
По доброжелательному требованию отца дети безропотно встали, схватили со стола все необходимое, включая красивые пластиковые тарелки, и накрыли на стол.
Когда пришло время, Эшлинг пошла готовить салат из шпината.
В конце концов, я съела больше, чем за последние недели (и мой желудок протестовал, но я его не слушала, потому что все было очень вкусно) и, к удивлению Микки, сделала именно то, чего он от меня хотел.
Я отдыхала, пила пиво, ела вкусную еду, в замечательный летний день сидела с прекрасной семьей на веранде в Мэне и расслаблялась.
*****
— Детка.
Я находилась в опасной зоне.
— Эй.
Рука лежала у меня на бедре.
Шоссе прямо в опасную зону.
Эта рука мягко встряхнула меня.
— Эми.
Мои глаза распахнулись, и я увидела темно-фиолетовый твил.
Я точно знала, где нахожусь.
Я была в доме с семьей, которая меня любила.
В доме, где мы сидели на солнечной веранде и угощались тремя разными салатами (все отличные), великолепно поджаренными сосисками и куриными грудками в соусе барбекю. За этим последовал божественный шоколадный торт, по сравнению с которым мои кексы с глазурью казались опилками, покрытыми наполнителем для подушек.
В доме, где я сказала четырнадцатилетней девочке, что думаю о ее торте, и она отдала мне весь мир, когда ее голубые глаза засияли.
В доме, где мы болтали, смеялись и закончили трапезу игрой во фрисби.
В доме, где я могла бегать по заднему двору с детьми, которые наслаждались моей компанией, демонстрируя свое мастерство во фрисби, потому что я была потрясающим игроком, учитывая, что мы с братом как можно чаще ходили на пляж (это то, что ты делаешь, когда растешь в Ла-Хойе, у нас был пляж, мы им пользовались), и играли во фрисби. А умение хорошо играть во фрисби — это, по-видимому, навык, который ты не теряешь.
В доме, где во время игры во фрисби одиннадцатилетний мальчик сказал мне, что я «бомба», потому что я была потрясающим игроком.
В доме, где после фрисби мы расположились на большом уютном диване в гостиной, чтобы посмотреть, как Том Круз и Вэл Килмер играют в волейбол (среди прочего), и от пива, полного живота и замечательной компании, расслабленная и непринужденная, я заснула, свернувшись калачиком в углу этого большого, уютного, фиолетового дивана.
В этот момент, все еще в полусне, я повернула голову и посмотрела в удивительные голубые глаза Микки Донована.
Это не заставило меня стряхнуть сон.
Нет, сон овладел мной, и я остался в опасной зоне, потому что мне это нравилось.
Потому что я находилась в доме с красивым мужчиной, который защищал меня, кормил, смеялся вместе со мной, был открытым, честным, любил своих детей, не скрывал своего восхищения моими способностями к фрисби и заботился обо мне.
— Дети в постели, — этот красивый мужчина в своем уютном доме шептал мне слова, которые прекрасный отец, прекрасный муж, прекрасный любовник сказал бы своей женщине. — Тебе нужно было выспаться, поэтому я дал тебе поспать. Теперь мы оба должны завалиться в свои кровати, Эми.
Да, должны. Нам нужно было лечь спать.
Но в полусне, глядя на самого красивого мужчину, которого я когда-либо видела, имея единственный по-настоящему хороший день за три года, проводя с ним время, будучи частью его жизни, частью его семьи, я решила сначала, что мне нужно завалиться на него.
Так я и сделала, моргая от сна, который все еще держал меня в своей власти, не желая и, возможно, не в силах отпустить его, я наклонилась вперед. В то же время я подняла руку, обхватывая сбоку его сильную шею, чувствуя мускулы, а также ощущая трепет от осознания того, что таким твердым, вероятно, он был повсюду.