Страница 1 из 143
КРИСТЕН ЭШЛИ
Воспарить к небесам
Серия «Магдалена». Книга 2
Перевод: Алла
ПРОЛОГ
Начать заново
Я стояла посреди огромной комнаты, длинная, высокая стена окон открывала серый вид на Атлантический океан, пенящийся на фоне скалы, моя мебель (по большей части) стояла там, где я хотела, остальное пространство было занято коробками, сложенными в высокие штабеля.
Я привезла слишком много вещей.
Я должна была пройти через это. Обдумать все это. Отсеять лишнее.
Начать заново.
Вот что мне было нужно.
Вот почему я была здесь.
Начать заново.
Проблема заключалась в том, что для этого мне нужно было вернуться и исправить ошибки прошлого.
Думая о своей самой большой ошибке, я услышала звонок в дверь.
Покупая дом на расстоянии, не посмотрев ничего, кроме фотографий, очевидно, что я не слышала звука своего дверного звонка. Услышав его теперь, я удивилась, что он оказался таким же ошеломляющим и элегантным, как и остальная часть дома. Приглушенные перезвоны, нежно звеневшие в пространстве, будто были тщательно подобраны именно для этого места.
Я посмотрела на дверь с ее изогнутым разрезом необычного витражного стекла, как раз когда громкий стук, который ни в малейшей степени не был нежным, раздался тут же вслед за звонком.
Сквозь голубые, пурпурные и розовые тона витража я не видела ничего, кроме тени, но все равно знала, что за стеклом скрывается тело. Я бы узнала очертания этого тела где угодно.
— Амелия! Открой, черт подери!
Так оно и было.
Конрад.
Сердитый.
На самом деле, очень злой.
Таким он был уже много лет.
Я поспешила к двери по нескольким причинам.
Во-первых, он все еще стучал, а мне нравилась моя дверь. Она была сделана на заказ, чтобы соответствовать дому. Я не хотела, чтобы он ее повредил. А я знала, что он был достаточно зол, чтобы продолжать стучать и делать это так сильно, что с дверью может что-то случиться.
Во-вторых, я не хотела, чтобы он ждал. Он был зол, а я не хотела, чтобы он злился еще больше. Хотя я не могла себе представить, куда уж больше. Я потратила годы, исследуя глубины его гнева. Однако, обнаружила, что эти глубины были бесконечны.
И в-третьих — он имел право злиться, а я не хотела делать ничего, что давало бы ему больше прав.
Я подошла к двери, щелкнула замком, открыла ее и посмотрела на своего бывшего мужа.
Боже, как же он красив. Очень… очень… красив.
Мое сердце сжалось.
— Ты, мать твою, сделала это, — прорычал он, его глаза были прищурены, ярость так очевидна, так осязаема, что я могла ощутить ее вкус.
Я привыкла к этому вкусу. Он был едким, обжигал язык. Я ненавидела его, но где-то по пути пристрастилась к нему.
— Кон, — прошептала я.
— Не могла оставить все как было, — отрезал он.
— Пожалуйста, просто…
— Мы в порядке. У нас все хорошо. Мы наконец-то далеко от тебя и счастливы, а ты… — Он яростно замотал головой: — Черт, ты… — он сделал глубокий вдох, а затем закричал: — должна показаться здесь и все испортить!
О да. Очень злой.
— Это не входит в мои намерения, Кон, — успокаивающе ответила я. — Я знаю, что ты не поверишь, но…
— Знаешь, что я в это не поверю? — проревел он. — Знаешь? Да, сука, ты знаешь, мать твою! Конечно же, ты, блядь, знаешь!
Я подняла руки в успокаивающем жесте.
— Правда. Дай мне время. Я обещаю…
— Ты обещаешь? — прогремел он. — Это ты? Обещание от тебя? Что за гребаная шутка!
— Если ты дашь мне время, Кон… — мягко начала я.
Я остановилась, когда он наклонился ко мне, подойдя ближе.
— Время? Ты тупая, гребаная сука! Сколько же в тебе дерьма! Время? Я не дам тебе времени. Я тебе ни хрена не дам. Амелия, если ты налажаешь со мной, с моей женой, с моими детьми, ты мне за это заплатишь. Снова. Ты меня слышишь? Я заставлю тебя заплатить, мать твою!
Я открыла рот, чтобы что-то сказать. Что это были не его дети, а наши.
Однако, прежде чем я успела издать хотя бы звук, я услышала низкий голос, требующий:
— Отойди. Сейчас же.
Конрад резко обернулся.
Я посмотрела за его спину, и мир завис.
Потому что в пяти футах от Конрада, стоявшего на моем крыльце, я увидела высокого мускулистого мужчину с коротко подстриженными темными волосами и самыми красивыми голубыми глазами, которые я когда-либо видела в своей жизни.
Эти глаза были устремлены на Конрада. Они были в ярости.
Но я этого не видела.
Я видела лишь его.
Его синие брюки хаки висели на узких бедрах и прикрывали длинные ноги с заметно мускулистыми бедрами. Синяя футболка в тон плотно облегала широкую грудь и массивные бицепсы. Футболка с узнаваемой эмблемой креста над сердцем с надписью «MFD» (Прим. переводчика: Magdalena Fire Department — Пожарная часть Магдалены) посередине и «пожарные» вверху, «спасатели» внизу. Его сильная челюсть была покрыта темной пятичасовой щетиной с намеком на седину, бакенбарды соответствовали его густым, коротко остриженным волосам.
И эти глаза. Эти глаза, которые сейчас были злыми, но, взглянув лишь раз, я знала, они могут быть очень разными. Могут быть теплыми. Могут смеяться.
Могут быть разочарованными. Могут быть нетерпеливыми. Могут быть решительными.
Могут быть радостными.
Могут быть горячими.
И я поняла, лишь взглянув, что хочу увидеть эти глаза во всех их проявлениях.
Да, я хотела этого, но я также хотела большего.
Я хотела, чтобы он чувствовал все то, что эти глаза могли передать мне.
Я хотела сделать его счастливым. Мне хотелось рассмешить его. Мне даже хотелось его разозлить.
Но больше всего в этот момент мне захотелось, во множестве способов, заставить эти прекрасные голубые глаза воспылать огнем страсти.
Да, стоя в своем новом доме, лицом к лицу с любовью всей моей жизни, моим бывшим мужем, мужчиной, которого я потеряла, мужчиной, которого я не думала, что смогу забыть, но знала, что должна найти выход — ради него, но в основном ради наших детей — вот что я думала.
Я хотела всего этого от незнакомца.
И хотела немедленно.
— А ты кто такой, черт возьми? — раздраженно спросил Конрад, выдергивая меня из моих мыслей.
— Я мужчина, которому не нравится, когда другой мужчина кричит, угрожает и оскорбляет женщину. А теперь, я сказал, отойди, — ответил незнакомец.
— Это не твое дело, — сообщил ему Конрад.
— Мужчина видит, как другой делает то, что я только что видел, сделал ты, и боится, что ты ошибаешься. Это мое дело. — Он произнес это и даже не остановился, прежде чем сказать: — Повторю еще раз, отойди.
Конрад повернулся ко мне.
— Ты знаешь этого засранца?
Прежде чем я успела ответить, Конрад уже не стоял у моей входной двери.
Он сошел с крыльца, сделав несколько шагов во двор, а незнакомец оказался спиной ко мне, встав в дверях между мной и Конрадом. Я должна была видеть, как он двигался. И все же это произошло так быстро, что мне показалось, будто ничего не было.
Но это случилось, и вот он, этот незнакомец, бессознательно встал между мной и моей самой серьезной ошибкой.
Защищая меня.
У меня никогда такого не было. Только не за мои сорок семь лет жизни.
Я не знала, правильно ли это, что мне понравилось, я просто знала, что мне это понравилось.
Ладно, да.
Абсолютно, на сто процентов да.
Я не знала его, но знала, что мне хочется всего от этого мужчины.
— Иди куда-нибудь. Остынь, — приказал незнакомец. — Ты знаешь эту женщину, и тебе есть, что ей сказать, и ты скажешь, только гораздо спокойнее и с гораздо большим уважением. Я правильно понял?
Я посмотрела через его спину (что было нелегко, футболка льнула к его плечам и мышцам, и это было приятное зрелище), чтобы увидеть, как Конрад побледнел еще больше после того, как мужчина вытолкнул его во двор.