Чёрная Дань

И тут она поняла, что этот голос здесь не для того, чтобы что-то придумывать, а для того, чтобы критиковать её мысли. Придя к этому выводу, Ира решила назвать его Маленьким Скептиком.

«Да уж поменьше тебя буду, мадам Корова!» – отозвался Маленький Скептик.

– Ты хочешь, чтобы я здесь откинула коньки?

«Это всё равно случится в скором времени. Ты одна в лесу. Ты жирная малолетка. И у тебя нет даже элементарных навыков выживания в диких условиях. Признайся себе – твои шансы выжить примерно такие же, как и похудеть к лету».

Стараясь не обращать на Маленького Скептика внимания, Ира пошла вдоль ручья вниз по течению.

Через пару часов ходьбы к Маленькому Скептику присоединился товарищ – Маленький Проглот. Ира ужаснулась, вспомнив, что с самого утра (а, точнее, со времени пробуждения) ничего не ела. При том, что обычно она к этому времени съедала столько, сколько её сверстники за весь день.

Ира дико проголодалась, однако из еды она смогла найти лишь какие-то ягоды. Они росли на кустарнике, склонившем свои ветви к журчащей воде. Ягоды напоминали смородину по форме и цвету, но у них не было того маленького отростка, что есть у смородины. Ира не знала, съедобны ли они. Эти ягоды отличались от тех, что давал им Ратег, но это вовсе не значило, что они не такие же ядовитые. Ира стояла, тупо глядя на ягоды и думая – есть или не есть.

Её выручила сорока. Птица спикировала с неба, села на кустарник и принялась с аппетитом поглощать ягоды.

«Если она ест, значит и мне можно» – подумала Ира. Маленький Скептик тут же оживился, собираясь пояснить ей, насколько это заключение несостоятельно, и какие конкретно в нём логические дыры. Однако Ира усилием воли заткнула его. Подойдя к кусту и спугнув сороку, она стала набивать рот ягодами. И начав, уже не могла остановиться, пока не обобрала весь куст. Надо сказать, чувство голода от этого стало лишь сильнее. Как будто Иру раздразнили всяческими яствами, а дали съесть лишь маленький кусочек хлеба. Голодная и подавленная, Ира двинулась дальше. Временами ей попадались ещё кусты с ягодами, и она их ела. Однако голод слегка отступил, лишь когда она начала жевать листья деревьев.

К реке она вышла через несколько часов. Это произошло почти внезапно – чаща вдруг оборвалась, и Ира оказалась на крутом травянистом берегу. Увидев неспешно идущие воды, Ира села отдохнуть. Она совсем не делала перерывов с тех пор, как нашла ручей и только теперь поняла, как устала. Привалившись туловищем к ближайшему стволу, Ира задремала.

Проснулась она от того, что к шее чуть ниже подбородка прикоснулось что-то холодное. Ира открыла глаза и увидела перед собой руку, одетую в серую поношенную ткань и держащую изогнутый клинок.

– Не шевелись, – предупредил её женский голос. Довольно-таки милый голос. Ира ожидала чего-то более грубого, – Кто ты такая?

Ира задумалась – что бы ответить? Кем она была здесь? И кем ей следует быть, чтобы лезвие не чиркнуло по шее?

– Меня зовут Ирина.

– Странное имя, – сказал голос, – Первый раз такое слышу. И откуда ты, Ирина?

– Издалека, – сказала Ира, – Меня и моих друзей похитили Чернявые и привезли сюда. Я от них сбежала.

Держащая нож склонилась, и перед Ирой возникло бледное девичье лицо, окружённое чёрными кудрявыми волосами. Девушка была одета в серый потрёпанный плащ, а на спине у неё висели лук и колчан со стрелами.

– Чернявые, говоришь?

Ира хотела было кивнуть, но вспомнила, что это небезопасно, и передумала.

– Да, – сказала она, – Они везли нас по просёлку в живом фургоне.

– Встань! – велела незнакомка, отходя на шаг назад, но всё ещё держа нож на изготовку. Ира повиновалась, – Повернись лицом к дереву.

У Иры ёкнуло в груди.

– Пожалуйста, не убивай меня!

– Поворачивайся! – повторила девушка.

Ира отвернулась к дереву и зажмурилась. Ей стало так страшно, что она с трудом сдержала позыв облегчиться. Однако вместо удара ножом, которого она ожидала, последовали поглаживания. Сначала по спине, потом по бокам, а затем и по конечностям. Ира поняла, что её обыскивают.

– Хорошо, – сказала девушка, закончив досмотр и, видимо, удовлетворившись, – Можешь снова повернуться.

Ира повернулась к незнакомке лицом. Та заткнула нож за пояс и спросила:

– Объясни мне – как такой жирный телёночек смог удрать от Чернявых? Они ведь довольно бодрые ребята.

– Что, прости?

– Как ты убежала от Чернявых. Я, конечно, понимаю, что «жирный телёночек» не самое приятное название, но ты ведь и сама понимаешь, что больше похожа на корову, чем на человека.

Ира рассердилась.

– Это не даёт тебе права меня оскорблять, – сказала она.

Девушка рассмеялась. Смех её был подобен колокольчику, и от него Ира невольно перестала злиться.

– Право, говоришь? Мой бегемотик, в наше время у человека есть лишь одно право, которое никто не может нарушить. Знаешь какое?

Ира покачала головой.

– Ты имеешь полное право сражаться за свою жалкую жизнь. Всё остальное уже лет дцать не имеет никакой силы. С тех пор как грянул Рагнарёк, некому защищать чьи-либо права.

Ира ничего не ответила, поэтому наступила пауза.

– Но ты не вешай хобот, слонёнок, – сказала девушка, хлопнув Иру по плечу и улыбнувшись, – Есть хочешь?

Ира кивнула.

– Ну вот и хорошо. Могу угостить куропаткой. Меня, кстати, Райда зовут.

Она достала из сумки, висящей у неё на плече, птичью тушку и протянула Ире.

– Ощипывать умеешь?

– Наверное, – сказала Ира, беря птицу.

– Отлично.

Пока Ира пыталась ободрать с куропатки перья (ей это удавалось с переменным успехом), Райда набрала хвороста и сложила костёр.

– Ты из Тритона? – спросила Ира.

– Ага.

– Он далеко отсюда?

– Не очень, – сказала Райда, – Где-то полтора дня пути… Но это для меня, а для тебя, пожалуй, три. Ты так и не рассказала, как убежала от Чернявых.

Ира вкратце пересказала, что с ней случилось с тех пор, как она очнулась в фургоне.

– Так ты знаешь Ратега? – спросила Райда по окончании рассказа.

– Ну да. А ты тоже?

– Его все в Тритоне знают. Хороший дядька. Правда, немного поехавший. Но он меня спас от Чернявых

Ира хлопнула себя по лбу, вспомнив, что говорил Ратег.

– Так вот оно что! – сказала она, – Ты та самая Райда? Он про тебя немного рассказывал.

– Вот как? – сказала Райда.

Она положила птицу в прогоревшие угли.

– Значит, ты откуда-то из Дальних Земель? – спросила она.

– Как?

– Так мы называем всё, что дальше двухсот километров.

Райда махнула веткой, которую держала, в сторону реки, указывая на противоположный берег.

– Там находится дремучий лес, который называется Парма, – сказала она, – А за ним – горы. Мы называем их Каменной Стеной. Хотя до Рагнарёка они назывались как-то по-другому, но никто не помнит как. Если пойдёшь по течению реки, придёшь к берегу Бурного Моря. А начинается она в бескрайних болотах. Здесь начинается Возрождённый Лес, он раньше тоже был частью Пармы. Но в Рагнарёк та её часть сгорела и теперь отрастает заново. Сколько тянется Возрождённый Лес знает только… никто. Так вот – всё, что за этими пределами, называется Дальними Землями. Со времён Рагнарёка никто оттуда не приходил.

– А кто-нибудь из ваших ходил туда? – спросила Ира.

– Ну, несколько смельчаков пытались пересечь Возрождённый Лес. Кто-то возвращался ни с чем, кто-то вовсе не возвращался. Один прошёл почти три сотни километров, вернулся едва живой и со странными ожогами. Не встретил никого. Все люди, которых там можно найти – это Чернявые. А в другие стороны никто не ходил. Надеюсь, не нужно объяснять почему?

Посчитав, что птица испеклась, Райда достала тушку, изрядно измазанную золой. Однако Ира и не подумала брезговать, она была слишком голодна. Когда с едой было покончено, Райда поднялась на ноги и сказала:

– Ну всё, нам пора топать. Сегодня уже двенадцатый день. Если к завтрашнему закату не переберёмся на другую сторону реки, нам кранты. А до моста ещё прилично идти.