Отступники

Дверь в бар отворилась, пропуская морозный воздух вовнутрь. Какой-то пьяница крикнул, чтобы закрыли дверцу сортира. Абель поежился. Он уже давно не был в таких местах, как минимум… Года четыре или около того.

— Мне, — Абель сидел перед стойкой, — Вод… Воды.

«Если он увидит меня в таком состоянии, то точно разочаруются!» — грыз губы Абель.

Бармен выглядел молодым. Имел стильную бородку и полностью лысую башку (Абель приметил, что это уже не первый безволосый в его жизни), а также имел, так сказать, модную одежку — белую рубашку с красным жилетом.

— Ваша вода, милорд, — стакан оказался в руках Абеля, тот в ответ отдал маленькую монету бармену.

«Зачем же он послал меня сюда… Зачем он взял меня?» — недоумевал Абель, — «А что если?..»

Он прикрыл глаза. Вспоминал все уроки концентрации с Линдой, вдохнул поглубже и… Слушал. Две девушки перешептываются в уголку бара, какой-то пьяница просит больше пива, кто-то спустился по лестнице со второго этажа (это таверна, так что, скорее всего, там и находятся комнаты), кто-то обсуждает…

— Слышал, что Руди достал какую-то хреновину из гномьих шахт, — голос принадлежал какому-то старику.

— Гномьих? Гномов же не существует уже тысячи, а то десятки тысяч лет! Твой Руди — обычный фантазер, — ответил второй.

— Хоть сотни тысяч лет, но, как он говорит, там всё такое маленькое, что, либо там раньше жила огромная семья карликов, либо же эти катакомбы раньше принадлежали гномам.

— Хм… Ну и? Что же он там нашёл?

— Говорит, что вещь из Аметиста, мол, использует магию Тьмы!

— И как он это понял? — второй голос издал противную отрыжку.

— Так на ней такая записка и была «Для Тьмы»!

Неожиданно скрипнула половица, совсем рядом с Абелем. Он думал меньше секунды: «Ногой надавали слишком сильно, будто бы переваливали свой вес на переднюю часть тела!». Тот раскрыл глаза в последний момент уворачиваясь от летящего в него кулака.

Это был огромный бугай, что с самого момента, как Абель вошёл в бар, подозрительно, с опаской, смотрел на него. Громила был в изорванной одежде, явно простолюдин, но его мускулатура была развита даже лучше, чем у Уи!

— Я тебя знаю, ты тот букашка, что избил друзей моего брата, — оскалился громила.

— Э? Слушай, мне кажется, что по сравнению с тобой, — но не успел Абель и договорить, как мужик вновь замахнулся огромным кулаком.

Принц снова замер, продумывая свои ходы. Как говорил Норман: «Если ты можешь предугадать ход соперника — хорошо, но если ты можешь предсказать всю вашу драку — это легкая победа.» Абель кувыркнулся вбок, виртуозно уворачиваясь от громадного кулака бугая, к столику с двумя девушками.

— Простите, миледи, — склонил голову Абель, заставляя девушек зардеться, после чего взял большую бутылку шампанского.

— А-аргх! — взревел мужик, когда понял, что снова не попал, — Мой брат был в банде «Летучая монета» в Аметисте, но сказал, что какой-то щенок, что уж очень похож на тебя, зверски убил членов банды и чуть не прикончил его самого.

Он выхватил тесак, что до этого висел на поясе. Абель лишь ухмыльнулся, видимо, он и представить не мог, что призраки прошлого всё также будут продолжать его преследовать.

Абель прыгнул вперед, скользя под ногами мужика, тот даже понять ничего не успел, но когда Абель уже был на ногах и был готов «бить морды»…

— Стоять! — перед ними появился тот лысый бармен, он держал в руках одноствольное ружье, а его палец уже находился на спусковом крючке. Он не будет колебаться.

Абель пожал плечами, ставя на рядом находящийся стол бутылку шампанского. Он потянулся, глядя на то, как громила давился слюной. Потёр ладонями, поблагодарил бармена за то, что спасли Абеля от, так сказать, самозащиты, заплатив пару больших монет «коронам». А после выбежал из бара, помчавшись за теми двумя мужчинами, что выбежали в тот же момент, как в таверне завязалась драка.

«У них есть то, что принадлежит мне!» — лишь посмеялся Абель, когда понимал, что стал одним из них, Изумрудовцем.

Часть 33.1

Часть 33.1

Неделю назад

Абелю сообщили, что ему уже пора собираться. Как никак — поездка в Рубин, технологический шедевр человечества! К таким путешествиям он относится… Волнительно.

Он собирал в сумку лишь то, что может ему пригодиться: сменная одежда, пояс с метательными ножами (Линда явно привила Абелю мысль, что держать дистанцию в бою — важно), а также фотоаппарат, потому что он хочет заснять дирижабли.

Услышав скрип половицы, он обернулся, глянул на свою кровать, что всегда зовёт его прилечь, стоит ему взглянуть на него… Эти мягкие подушки, холодное одеяло…

— Ут-тро вечером мудренее, — оправдывал он себя.

И с такой мыслей он прыгнул. Прыгнул прямо на те самые подушки, обмотавшись, словно гусеница, шелковистым одеялом, и готовясь, наконец-то, увидеть свой сон.

Этот день прошёл для Эвелин… Нет смысла скрывать — ужасно. Она узнала о существовании старшего брата, который имеет такие баснословные силы, что может, по словам Аарогуста, уничтожить даже короля Изумруда!..

А ещё он хочет престол, а соответственно желает смерти Эвелин.

Но на самом деле… Принцесса совсем не волновалось, отнюдь — её сердце словно подсказывало, что в этом нет ничего плохого. Только что именно имело её сердце ввиду под «нет ничего плохого», её гибель или же новоявленного брата, она понять не могла.

Вся эта канитель ужасно изматывала её и плюхнулась на кровать в ожидании сна, что сможет смягчить произошедшее сегодня…

Сон

— Я нормально выгляжу? — сглотнул Абель.

— Луиза сделала из тебя конфетку, настоящую ловушку для светлых принцесс, — отвечал он, глядя на то, как его пасынок нервничает, — Обещаю, что она не сведёт глаз с тебя.

— Знаешь, твоих обещаний никогда не хватало надолго, Норман.

Норман лишь усмехнулся и взмахнул своими блондинистыми прядями волос, после чего поправил бабочку на теле своего подопечного.

— Сегодня ты должен найти свой, — он сделал паузу и, кажется, подмигнул, — Лучик света.

Уши Абеля покраснели, да и щёки тоже переняли цвет помидора. Он проверил манжеты, после чего показательно хмыкнул и пошёл к дверям уборной. Уже открывая её, он немного повернулся, кинув:

— Спасибо, — и уши его были такими же красными.

Когда Абель вышел, то увидел толпу окружившую две поворотных лестниц, ведущих из коридора дворца прямиком сюда, в зал к гостям.

Многие девушки шептались, в их словах слышалось что-то про принцессу, про её официальный дебют на публике. Абель пробрался как можно ближе, нырял под юбками высокопоставленных дам, и элегантно отодвигал отпрысков баронов, что также ждали выхода принцессы.

И вскоре раздались звуки трубы со словами:

— Его Величество Аарогуст фон Краун, Её Величество Элеонора фон Краун — низкий паренёк со странной прической сделал паузу, после чего, когда двери с золотистыми орнаментами начали открываться. — И Её Высочество Эвелин фон Краун!

И все разговоры прекратились. Взгляды были направлены на тех, кто выходил из дверей. На ту, ради которой все пришли. Все склонились, когда королевская семья появилась в дверях.

С тех пор, как Изумруд и Аметист объявили войну что-то произошло и принцессу заперли в стенах дворца. Никто не видел её больше двух лет — она созрела, а про её красоту слагали легенды, королевская стража, что частенько заседает в барах всё время делиться о том, что от Её Высочества нельзя оторвать глаз.

И когда толпа подняла головы, то полностью подтвердили это.

Эти фиолетовые, длинные и кучерявые волосы с пепельными прядями, диадема, величественно восседающая на её голове. Слегка вздёрнутый носик и… Аметистовые сверкающие глаза.

Иссиня-чёрные розы вкрапленные в волосы медленно переходили от головы до её пышного платья, полностью уходящего в пол. Его лиф был разукрашен еле заметными белыми точками, словно звёзды, а цвет медленно переходил от тёмно-синего верха до голубого полупрозрачного пышного подола. А её руки были скрыты в черных митенках.