Отступники

«Кажется, или то, что я общаюсь с камнями — это не хорошо?» — подумал Абель, глядя на это всё.

— Кха! — кашель Лайона окончательно вывел Абеля из состояния концентрации.

Капитан вырвал свою руку из хватки принца, выплёвывая на неё маленький камешек, такой же, который был в духовной комнате Абеля. Лайон сразу почувствовал, как легко ему стало дышать, и вообще, стоять на ногах. Он исчез из поле зрения парня, видимо, пошёл звать и всех остальных.

Это продлилось минут пятнадцать, не больше. Все эти камни, попадая в комнату Абеля и видя его там, моментально сдавались, предлагая свою службу и пополняя силы своего нового господина.

Но потери были слишком большими. Умер Томас, Анелольн, даже Широ, что казался несгибаемым. Из 96 в живых остались лишь 30! И то, некоторые из них точно выжили из ума. Жизнь в них поддерживал лишь Робби, что приходил сюда каждый день и давал надежду на спасение.

Мягкие кожаные перчатки, шершавые на ощупь, а на указательном пальце даже потрёпанные, на обеих перчатках. Почему-то, всё тело наполнилось теплом, когда Абель сжимал их в своих руках. Ему не хотелось их надевать, держа их, это напоминало ему те недолгие моменты, что они были провели с Эвелин.

Аметист

— Ваше Высочество, не двигайтесь! — слегка повысил голос старик, — Я должен влить всю свою силу, чтобы распечатать ваше состояние астрала.

Это была большая комната, которая находится на вершине башни мага, Сильджертольда. В принципе, если взглянуть на комнату — типичная библиотека. Множество книжных шкафов с книгами-пылесборниками, пюпитры (подставки для книг) с толстыми фолиантами и гримуарами. А вместо окон были витражи, изображающие легендарное сражение Багровой стрелы. Также стояли несколько витрин, под стеклами которых были палочки и жезлы, видимо, Сильджертольд собирает их во время своих долгих путешествий.

Эвелин стояла в самой середине комнаты, её окружали письмена, которые помогла нанести Софья, написанные на языке Предков. Несколько кругов с витиеватыми иероглифами и рисунками были нарисованы вокруг принцессы, а когда формула была закончена, то Софи выгнали, чтобы не нанести вред её сутирипсу. Сам же колдун приготовился массово терять духовную энергию.

От старика-колдуна начало исходить голубоватое свечение, постепенно оно перекрашивалось в разные цвета стихий и элементов, которыми обладал Сильджертольд. Параллельно с этим Эвелин читала слова-направители, что ей дал маг. Благодаря им это свечение, мана, находила дорогу до нужной руны, нарисованной на полу. Помаленьку-потихоньку они вливали энергию Сильджертольда, которую он копил на протяжении целой жизни, пока белые руны наконец-то не засверкали золотистым цветом.

Колдун шатался, еле стоял на ногах, но всё равно начал читать нужное заклинание из области Света. Медленно глаза Эвелин закрывались, словно она засыпала, пока её хрупкое тело окончательно не свалилось на холодный пол.

Это была тёмная комната. Эвелин стояла в полной тьме, судорожно махая руками и ища очертания предметов. Глаза не привыкали, а паника только усиливалась. Но…

Вдалеке зажглась свеча. Эвелин бросилась к ней, бежала и совсем не замечала, как кто-то смотрел на неё. Не замечала и то, как огонь распространялся по всей комнате. Но когда добежала — свеча потухла.

Слёзы предательски хлынули из глаз, выдавая состояние Принцессы. Она не знала почему, но она боялась. Она содрогалась каждый раз, как видела знакомые глаза во тьме. Это его глаза.

***

Она испугалась шепота за своей спиной, поэтому её повалил на пол беспомощный слабак. Он был бессовестным, не имеющим ни капли милосердия. Его звали Юджин Грант и он был настоящим отморозком.

Она лежала на холодном полу, когда он разорвал её одежду в клочья. Эвелин пыталась защититься, но тогда он был сильнее её в разы. Она только и могла, что закрывать своё лицо руками, видя его узкие глаза, на которые брызгала кровь из ран принцессы. Она видела только его карие зрачки.

***

Эвелин закричала, пав на колени и закрыв голову руками. Руки тряслись и единственное, чем она могла это остановить, как она подумала, — это прокусить их. Как говорил кто-то: «Одну боль можно заглушить другой».

Но когда зубы вцепились в мягкую и нежную плоть, то она остановилась. Почувствовала что-то теплое, мягкое… Будто бы её мать, Элеонора фон Краун, обняла её, прижав к своей груди. Такое родное чувство…

Она подняла голову. Это был белый дым, совсем такой же, как после выстрела из ружья — подумала в тот момент Эвелин. Постепенно он пропадал, как облака, из-за которых выходило солнце. Оно осветило всю комнату вокруг Эвелин, безжалостно выжигая всю тьму, что таилась там. Всё тьму Эвелин.

С самого детства Сильджертольд запечатал её духовную комнату, из-за чего Эвелин помутилась рассудком и не могла восстановиться, но с «открытием дверей» она сразу почувствовала себя лучше. Гораздо лучше.

— Кажется, вам полегчало, Ваше Высочество, — рядом оказалась Софья, что помогла встать принцессе, — Сильджертольд удалился к целительнице, но попросил передать вам это.

В руках телохранительницы оказалась толстая книга с выцветшим жёлтым переплетом и названием «Для света». Эвелин попросила отнести его в её покои, а сама, улыбнувшись подруге, побежала вниз, во двор замка, где сейчас должны быть король и королева, её родители.

«Ты чувствуешь, Абель?» — думала она, мчась вниз по винтовой лестнице, — «Чувствуешь, что этот груз исчез?»

Глава 6. Часть 31

Глава 6. Часть 31

— Уи, выбери наряд получше, — нахмурился король Изумруда, — В Рубине немного другая мода… Лучше посоветуйся с Луизой на этот счёт… Твой вкус, как и всегда, оставляет желать лучшего.

— С-сделаю в лучшем виде, — поник лысый.

Один из слуг, Уи, был высоким и мускулистым, а в молодости, наверняка, ещё и красивым. Сейчас это… Старик, который сохранил лишь толику от своих предыдущих сил. Как-то раз, когда Абель чаёвничал с Миором Уайтом, во время одной из встреч, то тот рассказал, что около тридцати лет назад Уи был настоящим… Непобедимым воином, который даже не мог контролировать свою силу.

Абель очень часто слышит истории о временах, когда Норман был обычным дворянином, не королём. Рассказы о многочисленных войнах в других мирах, на аренах. Кажется, что жизнь Нормана была гораздо интереснее и насыщеннее, чем жизнь принца.

До дебюта Абеля осталось всего два года, а им нужно проделать ещё уйму дел, касаемо политики (установить прочный контракт с Рубином, дабы снабдили Изумруд первоклассным оружием, а также наладить связь с Подводным царством, чтобы то не пришло на подмогу Аметисту в ответственный момент).

С момента, как Абель вытащил зерна болезни из пассажиров корабля, жители насторожились — ранее больные люди вышли из своей тюрьмы. Теперь в порту почти никого нет, лишь изредка завсегдатаи баров выходят из домов. Людей можно найти, если зайти в город поглубже, там живёт и вся аристократия, соответственно, защита там будет лучше и никто не беспокоится о слухах про чуму.

Норман посоветовал своему сыну приготовиться к ужасам, которые… Косвенно касаются и самого Абеля, ведь они отправляются в Рубин — королевство, где чуме, зернам болезни, никто не может помешать сеять хаос. Состояние Аметиста не известно, но, как думает Норман, они также по колено в навозе, так сказать, с этой чумой.

***

— Значит, ею можем заразиться и мы, — размышлял вслух Норман, глядя на маленький круглый камешек, что ему отдал Абель, — Я подумаю, что с этим можно сделать… Значит, пока что наша поездка откладывается.

Одиннадцать человек, что сидели за длинным столом, разодетых в разноцветные одежды, раздосадованно вздохнули. Всё-таки, не каждый день можно покинуть Изумруд и отправиться в королевство технологического прогресса — Рубин.