Страница 1 из 4
Все имена и события вымышлены,
любое совпадение случайно.
Посвящается моему любимому мужу Олегу.
Глава 1
– Здравствуйте, Катрин, – девушка подошла ко мне поближе, и я почувствовала запах моих любимых духов от Нины Риччи. – Меня зовут Натали Мартен. Я знаю, что в связи с подготовкой к юбилею Вашего мужа, у Вас очень мало времени, но все-таки хочу просить Вас собрать для моей книги небольшое количество фотографий детства и юности Вашего супруга, известного модельера Леона Дюбуа, а также некоторые фотографии, которые не вошли в социальные сети и незнакомы широкой общественности. Хотелось бы, чтобы Вы поделились воспоминаниями о своем супруге. Мое издательство очень хочет успеть выпустить книгу к юбилею Вашего мужа.
Когда я согласилась встретиться с автором пяти книг о выдающихся людях Франции, я не знала, что увижу перед собой молодую женщину лет тридцати. Мне почему-то казалось, что Натали Мартен, которая очень подробно описывает жизнь и творчество знаменитых людей, должна быть солидной женщиной, с большим жизненным опытом. Но передо мной сидела стройная шатенка с большими зелеными глазами в узеньких брючках и коротеньком свитере. На шее у нее висела небольшая золотая цепочка с кулоном знака зодиака. Я присмотрелась и увидела, что по знаку зодиака она тоже Рак, как и я. Мне это понравилось. Ракам я всегда доверяла. На ушах висели маленькие сережки с зеленым камушком. Я обратила внимание на пальцы собеседницы. Они были тонкие и длинные. Обручального кольца не было, но это ничего не значило, так как в последнее время не все француженки носили кольца, и обручальные кольца часто оставляли дома из-за большой занятости. Они просто не успевали его надевать.
Большой блокнот с обычной ручкой говорил в ее пользу. Я не люблю, когда включают диктофон. После того как мне журналисты давали прослушать запись того, что я наговорила, я никогда не узнавала свой голос. Имея музыкальное образование, я знала, что у меня сопрано, но на диктофоне слышала какой-то очень тонкий и дребезжащий голос. Я потом не могла долго вникнуть в смысл моей речи, старалась быстрее согласиться со сказанным мной, а потом жалела. Эх, надо было этого не говорить или то не раскрывать. Но бывало уже поздно.
А здесь просто блокнот, страницы которого можно было вырвать или ненужное зачеркнуть.
– Здравствуйте, Натали. Я очень рада нашей встрече, и мне самой хотелось бы, чтобы читатели и широкая общественность узнала, как труден и тернист путь известного модельера, – я пригласила писательницу перейти в наш с мужем кабинет.
Это был не просто кабинет, а хранилище воспоминаний и самое большое пространство в нашем доме.
Натали Мартен широко распахнула глаза, и было от чего. По периметру комнаты стояли большие книжные шкафы, где хранились полные собрания сочинений Стендаля, Бальзака, Гюго и других французских писателей. Были книги американских, английских, итальянских и немецких писателей в оригинале, китайских, русских, японских, индийских, польских, болгарских и других писателей в переводе. Глаза разбегались.
– Скажите, пожалуйста, – спросила Натали, – а вы все это прочитали?
– Мы не просто все это прочитали, но и перечитываем регулярно, – ответила я. – Дело в том, что мы с мужем очень любим читать книги, а поскольку знаем языки, любим читать в оригинале. Кстати, Вы можете об этом написать в Вашей книге. Мы никого из журналистов не приглашали в наш с мужем кабинет. Мы и сошлись с ним на этой почве. Он и я в детстве и в юности все свободное время посвящали чтению книг. Очень часто не высыпались по этому поводу. Я научилась читать в 5 лет, с тех пор не прерываю этого чудесного путешествия в творческий мир писателей. Я и профессию свою выбрала, рассматривая красочные иллюстрации в некоторых книгах. В то время чаще всего иллюстрации были черно-белые. Пока мама не видела, я их раскрашивала. Ох и влетело же мне однажды. Маме принесли почитать какую-то редкую книгу. Роман был любовный, но не такой, какой печатают сейчас, без всякой эротики. Просто кто-то посмотрел на девушку, поцелуи и объятия, но не более того. Я, конечно, прочитала эту книгу втихаря, чтобы никто не знал, но на последней странице была прекрасная иллюстрация: море и горы, вдалеке дельфины и двое на берегу стоят, держась за руки. Я раскрасила и море, и горы, и этих двоих, нарисовала даже красивую рамочку. Но маме ничего не сказала. Когда пришло время отдавать книгу, меня поставили в угол, я стояла два часа. Мне все это время выговаривала мама, что это чужая книга, что не хорошо брать без разрешения чужие книги, да еще и рисовать что-то. Но хозяйка книги пришла в восторг. Она сказала, что сама хотела раскрасить эту последнюю иллюстрацию, что у меня талант, и что глупо было меня держать два часа в углу. Эту книгу потом давали читать другим людям, и мамина подруга рассказывала про меня всем этим людям.
– Как это все интересно! Можно я об этом напишу. Мне удается описывать документальные факты художественным слогом, – попросила Натали.
– Конечно, а то все считают, что модельеры только и делают, что рисуют, – сказала я. – Я покажу Вам его стол и эскизы, по которым муж уже сшил одежду, а также свой стол. Вы, наверное, думаете, что я рисую все на компьютере? Да, конечно, компьютерные технологии очень облегчили нам жизнь, но свои рисунки я создаю вручную, а потом уже переношу в компьютер.
– Скажите, пожалуйста, – спросила Натали после того, как сфотографировала мой стол и стол супруга, – а как Вы пришли к этой профессии? Я думала после Вашего рассказа, что Вы будете заниматься иллюстрациями к книгам, а тут такая редкая профессия.
– После художественной школы я долго думала, куда пойти учиться и поскольку шила в детстве своим куклам платья, юбки, кофточки и даже пальто, решила рисовать именно по ткани, поступила в Парсонс Париж, где обучали этому ремеслу. Я занимаюсь росписью по ткани много лет. Мы с мужем познакомились благодаря этой профессии, – ответила я.
– Расскажите, пожалуйста, это будет очень интересно нашим читателям, – попросила Натали.
Я подошла к книжному шкафу и открыла самую нижнюю полку. Там хранились все наши фотографии. Достав самый первый альбом, я разрешила Натали сканировать некоторые фотографии, а потом взяла свои и его детские фотографии. Я рассказала про детство супруга. Он рос в небогатой семье, его отец работал механиком на заводе, мать бухгалтером на небольшом производстве. Родители будущего известного модельера работали, не покладая рук. Сестру его звали Тереза, она была на десять лет его старше. Она удачно вышла замуж за известного винодела, родила троих ребятишек и сейчас спокойно занимается воспитанием внуков. Кстати, она тоже художник, ее картины покупают известные люди не только во Франции, но и за рубежом.
– К сожалению, родители мужа уже умерли, но они успели порадоваться успехам сына и дочери, продолжила я свой рассказ. – У меня же есть отец. Я часто навещаю его, он живет в пригороде Парижа. Очень увлекся садоводством, выращивает овощи и фрукты, которыми снабжает не только нас, но и своих младших брата и сестру.
Я показала фотографии и из своего детства. Вот я стою на берегу моря и смотрю на отплывающую яхту, вот я с сестрой Ирэн, которая тоже была старше меня на десять лет, вот я в художественной школе с одноклассниками выставляю свои первые работы на ярмарке. А это уже Леон с родителями и сестрой на своем первом показе.
– Мы с Леоном познакомились на показе одного известного в то время модельера. Он пригласил Леона, который только что окончил Марангони Париж и пришел работать к тому. Показ был шикарный. Как сейчас помню, десять вечерних платьев глубоких синих цветов и два свадебных платья белого и голубого цвета. Коллекция его так и называлась «Брызги моря». После показа был фуршет, как и полагается. Я, еще молодая девчонка, студентка Парсонс Париж, пришла на показ с подругой, которая принимала участие в показе в качестве модели. Мы с ней разговорились, и я обмолвилась, что поскольку коллекция называется «Брызги моря», на втором и третьем платьях не хватало на ткани белых полос. Меня услышал тот модельер. Он подошел ко мне и спросил, а какие бы полосы я хотела видеть на этих платьях. Моя подруга сделала большие глаза, призывая молчать. Но я всегда умела отстаивать свою точку зрения. Я взяла блокнот, который всегда носила с собой и разноцветные мелки. Я нарисовала на одной странице синий квадрат, представляя кусочек шелка, оставила много белого места, а потом дорисовала волнистые линии, заштриховывая синим цветом белые места. На другой странице такой же синий квадрат, но уже нарисовала белые зигзаги. Я сказала ему, что часто рисовала в детстве море, и видела белые волны. Подруга чуть в обморок не упала. Наверное, она пожалела, что пригласила меня. Модельер, однако, расхвалил мою идею, сказал, что в следующей коллекции обязательно эти идеи использует и спросил меня, где я учусь, и как мое имя. Я рассказала, что учусь в Парсонс Париж на втором курсе, и хочу работать художником по ткани. Рядом с ним стоял Леон Дюбуа, начинающий модельер, мой будущий супруг, который смотрел на меня, открыв рот.