Страница 6 из 15
– Здорово! – Восторгается медбрат.
– Поздравляю, – присоединяется к нему ассистент, затем поднимается и заинтересованно подходит в Волиной, – Это вы берёте, чтобы преступление раскрыть?
– А ты сомневаешься? – вставляется сразу медбрат.
– Нет, – отвечает ассистент, – Но я не понимаю, как по такому маленькому предмету можно поймать преступника?
– Можно, ассистент, – говорит медбрат и, желая показать свои обширные знания в криминалистике, берёт в руки кусочек ткани и смотрит его на просвет, – Всё очень просто. Смотри. Видишь поперечные нити?
Ассистент внимательно разглядывает ткань.
– Вижу.
– Что это значит?
– Не знаю.
Медбрат с серьёзным видом обводит всех, находящихся в операционной, и продолжает:
– Это значит, что человек, который сейчас смотрит на этот кусок обгоревшей ткани и ищет по нему преступника, полный идиот.
Все смеются.
– Да ну вас! – Машет рукой ассистент, понимая, что его разыгрывают.
Волина закрывает пробирки и прячет их в сумку.
Клава поворачивается к Захарову:
– Со мной разобрались, теперь будем разбираться с вами, полковник Захаров.
Он удивлённо смотрит на девочку:
– А что со мной разбираться?
– Вы женаты? – Без объяснений спрашивает Клава.
– Нет.
– Вы больной?
– Нет.
– Тогда почему не женаты?
Захаров теряется, не зная, как отвечать маленькой девочке на этот «взрослый» вопрос:
– Я… э… я сейчас не женат. А раньше был…
– Дети есть? – Продолжает допрос Клава.
– Нет.
– Почему? У вас были проблемы с сексом?
Захаров от удивления открывает рот:
– С чем?
– Не изображайте удивление, полковник Захаров, – просит девочка, – будто не знаете, откуда дети берутся?
– Знаю, – решительно говорит он, – Их аист приносит.
– А вот здесь вы ошибаетесь.
– Да?
– Да. Их находят в капусте.
Захаров облегченно выдыхает:
– Что ты говоришь?
Величко возвращается во двор щукинского дома. Сначала осматривается, потом подходит к покосившемуся сараю, открывает дверь и входит внутрь.
На стене Величко нащупывает выключатель и щелкает им. Под потолком загорается лампочка, цоколь которой висит просто на проволоке. Под одной стеной стоит двуспальная кровать с железными спинками и блестящими набалдашниками. На стене висит обгоревший по краям ковёр. Под окном стол с двумя стульями, в углу свалены шесть факелов.
Величко поднимает один и смотрит в окно в сторону леса, туда, где спрятался Щукин.
– Сволочь!
Волина, переодевшись после операции, идёт по коридору. Навстречу ей выходят Захаров и Клава.
– Александра Леонидовна, получите своё сокровище, – говорит он.
– Она вас не заговорила, полковник Сергей Алексеевич? – Спрашивает Волина.
– Нет, что вы, – успокаивает её Захаров, – Всё было в рамках светской беседы.
– Перемыли всем косточки? – Улыбается она.
– До президентов и министров не дошли, – улыбается он в ответ.
– Спасибо.
– Как Кольцова?
– Выкарабкается.
– Когда её можно будет допросить?
– Не раньше, чем через двое суток.
Захаров вздыхает:
– Жаль.
– Ничем не могу помочь, Сергей Алексеевич.
– Вас куда-нибудь подвезти? – Интересуется он.
– Спасибо, не надо, – отказывается она.
Захаров топчется на месте.
– Ну, я тогда пойду?
Волина улыбается:
– Идите.
Захаров быстро уходит. Волина приседает перед дочерью:
– Клава, о чем вы говорили с Захаровым?
– Про всё, – отвечает дочь, – Про меня, про тебя.
– А что про меня? – Спрашивает Волина.
– Что ты у меня хорошая, – сообщает Клава.
– Это он так сказал?
– Да.
Волина довольна этому сообщению. Она берёт за руку Клаву и тоже направляется к выходу. В приемный покой забегает главврач.
– Александра Леонидовна, вы не сказали мне, как прошла операция?
– Успешно.
– А если подробнее? Все интересуются состоянием Кольцовой. И здравотдел, и правительство города, и пресса. Подскажите, что отвечать?
– Подскажу, – соглашается Волина, – Говорите, что состояние удовлетворительное. Кризис прошёл. Есть надежда на выздоровление.
– Никаких последствий?
– Увы, могут быть проблемы со зрением. Радует, что верхние дыхательные пути не повреждены.
Разговор главврача и Волиной подслушивают ассистент и медбрат, находясь за поворотом.
– Интересно, попросит он её вернуться? – Волнуется медбрат.
– Нет, – отвечает ассистент, – Не попросит. Сдрейфит.
– А мне кажется, попросит, – возражает медбрат, – Он уже без неё поработал три дня и понял, что лучше её терпеть, чем получать жалобы от пациентов.
Главврач подходит к Волиной поближе.
– Александра Леонидовна, я хочу ещё раз поблагодарить вас за помощь.
– Пожалуйста, – кивает она.
– Если бы не вы…
– Что вы! – Театрально произносит Волина, – Если бы не вы, я бы сейчас горбатилась в больнице скорой помощи и получала не благодарность, а очередной нагоняй.
– Не преувеличивайте, Александра Леонидовна, – не соглашается главврач, – Я всегда вас ценил, как великолепного врача.
– Признание позднее, но приятное, – примирительно говорит она.
– Лучше позже, чем никогда.
За углом медбрат и ассистент держат скрещенные пальцы.
– Да проси ты уже её, в самом деле! – Умоляет медбрат.
– Чего он тянет? – Нервничает ассистент.
Главврач откашливается:
– Я хочу попросить вас, Александра Леонидовна…
– Если вы хотите, чтобы я вернулась… – перебивает его Волина.
– Да, – говорит медбрат.
– Да, – произносит ассистент.
– Да, – подтверждает главврач.
– Поздно, – сообщает Волина, – Я нашла себе другую работу.
Медбрат и ассистент разочарованно присаживаются на длинную скамейку, стоящую вдоль стены.
– Теперь она точно не вернётся, – сожалеет медбрат.
– Может, это и хорошо, – вздыхает ассистент.
– Что ты несёшь?
– А я рад за неё. Если она так решила, значит, ей действительно нравиться эта работа.
Волина берёт за руку Клаву.
– Ну, куда пойдём?
– В морг, – радостно отвечает дочь.
Капитан Величко подходит к ларьку Сушко. Он закрыт. Величко оглядывается и видит учительницу Клюеву, сидящую на лавочке с другой стороны улицы. Величко направляется к ней.
– Мария Ивановна, вы не знаете, где Сушко?
– Знаю, – отвечает та, – В город поехала за продуктами.
– А вы бы не могли мне помочь? – Просит он.
Клюева поднимается.
– Пожалуйста. Что нужно?
– Мне нужны понятые. В сарае у Щукина я обнаружил факелы. Точно таким был подожжен дом Кольцовой, – говорит Величко.
– Ну и что? – Спрашивает учительница.
– Как что? – Удивляется Величко, – Это же улика.
Клюева вздыхает:
– Таких улик в каждом дворе по десятку. А у Щукина ещё больше.
– Почему? – Не понимает он.
– Потому что он эти факелы изготавливает, – объясняет она.
– Зачем?
– Погреба сушить. Наш посёлок у болота стоит, а потому влажность большая. Электрокаминами это делать – дорогое удовольствие. Вот он этот бизнес и организовал. А Сушко продаёт их в своём ларьке.
Величко расстраивается, понимая, что факела, которые он обнаружил в сарае Щукина, не являются вещественными доказательствами:
– Выходит, что он не мог устроить этот пожар?
Клюева вздыхает, оглядывается по сторонам и креститься:
– Прости, Господи! Мог.
– Объясните?
Она приближается ближе к Величко:
– Три дня назад Щукин так нализался, что его пришлось успокаивать.
– Ну?
– Поджог факел и хотел спалить дом Кольцовой. Тогда его Сушко остановила.
– Вы это сами видели? – Спрашивает Величко, радуясь, что появилась первая зацепка в расследовании этого уголовного дела.