Проклятый код

Йонг Кан сделал паузу и спросил.

— Например, что вы делали такого, что не обратились в национальное отделение Интерпола Китая?

Йонг Кан был опытным сеульским полицейским. В полицию он пришел из армии, где служил в антитеррористическом спецназе в батальоне «707». Он был потомственным военным, как его дед, отец, но вот сам он резко изменил семейной традиции, демобилизовавшись из армии пошел, служить в полицию, став одним из лучших полицейских в стране. Через некоторое время его выдвинули на главу юго-восточного отделения Интерпола, которое он совмещал с работой в полиции в Республики Корея.

— Это связано с Мэн Хунвэйем, — ответил Георг, — с его коррупционными схемами в некоторых крупных транснациональных компаниях.

— Связанных с биотехнологиями? — продолжая улыбаться, невозмутимо спросил Йонг Кан, — после ваших невероятных приключений, — иронично сказал он, — остался серьезный радиоактивный след.

Он достал из нагрудного кармана маленький шприц-дозатор из слоенного боросиликатного и свинцового стекла, покрутил его, задумчиво глядя на него и положил обратно в карман.

Георг попытался прочесть его мысли, используя нейронную активность в коре головного мозга. Но наткнулся на очень хороший имплантат от компании Самсунг защищающий Кана от проникновения в его сознание. Возможно, не будь Георг, так слаб он попытался взломать имплантат, но нейромод требовал от него больших сил, больше, чем было у него сейчас.

— Да, — подтвердил Георг глядя прямо в глаза Йонг Кану.

— Ну что ж пусть будет такая версия, — Йонг Кан слегка разочарованно качнул головой.

Георг понимал, что этот корейский полицейский тертый калач и не поверил ни одному его слову. И даже чуть качнул головой, чтобы дать ему открыто понять, что он сомневается. Конечно же, он сейчас на стороне Георга и будет ему помогать всем, чем сможет, но если речь пойдет об интересах его страны, он без сомнения будет отстаивать именно их, он будет отстаивать интересы всего человечества.

Кан встал.

— У нас говорят, «Не торопись выпить свой суп из кимчхи». Хорошо, — утвердительно кивнул он, — отдыхайте и набирайтесь сил, тем более уничтожить двух персекуторов это подвиг настоящего дракона.

Он уважительно склонил голову.

— Скажите, камеры по углам комнаты и то что вы у меня изъяли роботов-колибри, для того чтобы суп из кимчхи не выпил кто-нибудь другой?

Георг кивнул на небольшую видеокамеру, в самом верхнему углу комнаты направленную на него.

— Да! — засмеялся Йонг Кан, — для вашей же безопасности. А ваши маленькие роботы могут привлечь внимание наших китайских друзей. Не стоит их лишний раз нервировать.

«Так откровенно демонстрировать попытки контролировать меня, наверное, на это есть веские причины».

Оставшись один Георг сосредоточился на полном восстановлении нейромода. Потому что только с помощью его он мог восстановить все силы организма и быстро прийти в форму. Теперь после разговора с Каном, он не сомневался — корейцы просто так его не отпустят. Они приложат все усилия для того чтобы узнать чем занимался специальный агент европейского отдела Интерпола в Китае. Причем не просто агент, а свободный спаун-дизайнер, к тому же уничтоживший двух персекуторов. Ему необходимо, как можно скорее покинуть Юго-Восточную Азию не только потому, что корейцы заинтересованы в его информации — китайцы, скорее всего уже в курсе кто и зачем посетил «Sinopharmic Biotechnology Corporation». Они будут искать его с утроенными усилиями, потому что только он может дать ответы на некоторые вопросы, связанные с «mortem animam viventem». Он закрыл глаза и стал анализировать информацию, с таким трудом полученную в китайской биотехнологической компании.

Тщательный анализ снова не дал ничего. Все тесты препарат PDI-4 проходил. Не было ни единой причины подозревать субстрат в том, что он в будущем, попадая в организм человека, будет неизбежно превращать его в immortui. Вся экспериментальная часть была проведена китайской компанией чрезвычайно добросовестно и не выявила никаких причин сомневаться в безопасности PDI-4. Не было ни единой зацепки, кроме уже известной незначительной аномалии имеющейся у лабораторных мышей. Он и не обратил бы на это внимание, если бы точно такая же аномалия не была у мышей в компании его друга «Фарм Индефикал». Его заинтересовало то, что у всех этих мышей была так называемая левозакрученная Z-ДНК. Именно в ней возникала эта аномалия, в результате сложного кроссинговера, процесса, в результате которого при переплетении двух гомологичных хроматид происходит обмен участками ДНК, в конечном результате приводящее к возникновению генетического разнообразия. Было видно, что процесс кроссинговера был проведен «специально», чтобы создать эту аномалию. Он смоделировал процессы возникновения аномалии и сопоставил взаимодействие «Био Базикс-А14» с реагентами для получения субстрата PDI-4.

Итог ошеломил его.

Получалось, что кто-то намерено, запрограммировал форму Z-ДНК лабораторных мышей таким образом, что испытание на них «Био Базикса-А14» и субстрата PDI-4 не выявляло абсолютно никаких подозрений. Это была самая потрясающая, продуманная и точная работа в области синтетической биологии, которую он только видел. Люди не могли этого сделать, так как не понимали малоизученную для них Z-форму, такое мог сделать только гениальный спаун-дизайнер, равный ему, Георгу.

«Черт побери, неужели это вмешательство спаун-дизайнера?».

Георг не мог поверить в результаты своего исследования. Он тщательно проверил несколько раз, повторив все генетические симуляции. Сомнений больше не оставалось.

«Кто же ты неизвестный гений? Я должен найти тебя».

Он проследил процесс кроссинговера у всех мышей использованных в тестах и пришел к потрясающему выводу все лабораторные мыши участвующие в экспериментах были потомками нескольких мышей из одного и того же вивария. Причем они оказались и в компании «Фарм Индефикал» и в компании «Sinopharmic Biotechnology Corporation» дав ложный результат о безопасности препаратов. Кто-то изменил ДНК одной или нескольких мышей, запустив долгую, длительную цепочку во «времени и пространстве», давшую вполне ожидаемый для злоумышленника результат. Этот злоумышленник был гений, которого еще не видела Вселенная.

Теперь Георг обладал знаниями, за которые будут сражаться насмерть все спецслужбы мира, потому что тот, кто их получит, сможет спасти население своих стран. Не всех конечно, но тех, у кого еще не был введен в организм субстрат PDI-4, можно спасти, просто предупредив их.

Он определил главную задачу — нужно, во чтобы-то ни стало определить источник происхождения лабораторных мышей с «перепрограммированным» ДНК. Это было необходимо сделать, чтобы найти спаун-дизайнера. Это была невероятная по сложности задача. Так как мыши, использованные в тестах — это уже возможно стотысячное поколение тех первых мышей с генетической аномалией. Но сейчас была другая проблема. Больничная палата в которой находился Георг не имела ни каких средств связи с внешним миром, у него не было ни смартфона, он даже не чувствовал радиоволн Wi-Fi — его поместили в помещение защищенное от любой возможности установить связь. Это делало невозможным получить дополнительные, необходимые ему данные, через Интернет. Но и это же служило доказательством, что корейцы не выпустят его не получив информации. Возможно, они под предлогом проведения дополнительных анализов или других надуманных медицинских процедур постараются «вскрыть его мозги» и вытащить все, что он знает. Рассчитывать, в этом случае, на помощь Йонг Кана глупо. Он, сопоставит все события со случаями «mortem animam viventem» в Корее, которые без сомнения уже отмечены, и поймет, зачем Георг был неофициально в Китае — он будет защищать интересы своей страны. И Георг очень сильно сомневался в том, что Алтман Леманн в курсе того, где он находится. Если его догадки верны, то это очень плохо.

«Нужно убираться отсюда».

Георг попытался встать и тут же упал на пол испытывая сильнейшую боль в плече и в груди, рука с поврежденными лазером персекутора мышцами, висела как плеть.