Человек заката

— Не переживай, все уладится, — неожиданно тонюсеньким голоском говорит Чаго, осторожно прихлебывая горячий шоколад. Делая глоток, он кладет голову на стол и замирает на несколько секунд, ловит приятные ощущения внутри.

Ник хмурится. Состояние совсем никуда не годное. С самого утра он злится. Накануне приходится выпить две капсулы болеутоляющего. Внезапные приступы могут сыграть с ним злую шутку на ринге, лишить контроля.

— Что уладится? — рассеянно говорит он, потирая щетину. — А! Нет, все в порядке.

Перестав расхаживать по комнате, Ник останавливается напротив окна, бесцельно смотрит в стену соседнего дома.

— Можно мне с тобой? — просится Чаго.

— Нет. Останешься здесь.

Малыш знает о предстоящем бое. Грустный взгляд изучает спину байкера.

— Жаль! Лучше бы ты совсем не ходил туда, — произносит Чаго тихо и серьезно.

— Черт возьми! — бормочет Ник. Сигареты закончились.

— Да ты не сердись! Тебе следует выспаться, — советует малыш.

Ник оборачивается к нему. Чаго допивает шоколад, болтая ногами.

— А что мне, по-твоему, еще следует сделать? — интересуется байкер.

Чаго не замечает ироничного тона.

— Нужен массажист! — с видом знатока серьезно заявляет он.

Ник усмехается.

— Откуда ты такой взялся?

— С фасиенды, — невозмутимо отвечает ему малыш, мило заулыбавшись.

Ник опускается на скрипучий диван.

— Разбуди меня вечером, до заката, — просит он.

— Спи, я разбужу, — говорит Чаго.

Ник задумывается. До болезни он часто сравнивал себя с механизмами. Их легко починить, переделать по своему усмотрению, заставить работать. На данный случай инструментов не нашлось. Посидев немного на диване, он ложится ничком, обнимает подушку и мгновенно засыпает.

Чаго притихает, а потом и вовсе перебирается на балкон. В последнее время Ник становится для него единственной в мире опорой и защитой. К хорошему быстро привыкаешь. Забываешь о холодных грязных местах ночевки, злых собаках и недобрых людях. Его недолюбили. О нем мало заботились. Он привыкает, учится обходиться без этих ценностей. Но продолжает верить и искать заботу. И когда находит — каждый раз начинает верить опять.

Малыш с огорчением отмечает, насколько изменчивым бывает чувство дома. Стоит только привыкнуть в одному человеку — что-то случается и он теряет опору и опять вынужден скитаться. Рассматривая прохожих, Чаго развлекается отколупыванием старой шпатлевки и бросанием кусков на дальность полета.

Когда приходит время, байкер просыпается сам, обнаруживая Чаго спящим по соседству. Свившийся в клубок, он тихонько стонет под простыней. Ему снится океан. У него впереди долгая дорога, в которой он должен будет что-то понять.

Расправляя плечи после сна, Ник собирает черные длинные волосы в хвост. Чаго просыпается и немедленно проделывает то же со своей порядком отросшей непослушной гривой. Втайне он гордится сходством, старается подражать.

— Уходишь? — сверкает малыш глазенками со своего дивана.

— Угу, — откликается Ник, не двигаясь с места. — Чего тебе хочется от жизни? — вдруг спрашивает он.

— Вернуться к океану. Только в другое место, где есть белый песок, мало дождей и солнце каждый день играет на волнах.

— А еще?

— Хочу знать много необычного! — мечтательно улыбается Чаго.

— И все? — допытывается Ник.

Чаго призадумывается.

— Нет. Еще быстрее вырасти и стать взрослым.

— Зачем же? — Ник смотрит на него с интересом.

— Стану большим и сильным, как ты, — тогда никто не страшен, — поясняет Чаго.

— Ну что ж, — соглашается Ник, пряча улыбку, — значит, старайся вырасти сильным.

— Я стараюсь! — серьезно кивает малыш.

— Видишь? — Ник щупает свой бицепс.

— Вот это как раз то, что мне больше всего нужно! — восхищенно восклицает Чаго.

— Надо тренироваться, — поясняет Ник, — постоянно! И питаться хорошо, — здесь его лицо заметно мрачнеет. «Нужно пристроить мальчугана, пока время позволяет», — думает он.

— У тебя усталый вид, — зоркий любознательный взгляд Чаго подмечает многое.

— Мне пора идти. Ты спи, — говорит Ник, неспешно натягивая майку.

Ночной ветер гуляет над городом. Гоняет запахи и звуки. Тихо шалит в раскрытых окнах. Ник выходит купить сигарет и затем едет на бой.

«Плохо жить одному. Придут холодные ветры и выстудят сердце», — говорила ему мать. «Пусть приходят», — думал он.

Ник любит ветер. Однако в Колумбии он иной. Не тот жгуче-холодный питерский, а нежный и влажный ветерок треплет волосы, обдувает лицо. Ник скучает по своему. Жажда лететь с ним на запредельной скорости иссушает сердце.