Страница 12 из 56
Уехав погостить к родным, она почти сразу получила от оставленной «на хозяйстве» в Монпелье кузины письмо с сообщением о появлении нового персонажа, некоего капитана Нельсона. Кузина писала, что этого странного, словно погруженного в себя коротышку зовут Горацио.
— И надо же было родителям придумать такое имя! Но этот коротышка так уверен в себе… или, наоборот, не уверен, потому что большей частью молчит и непонятно, о чем думает. Многие говорят, что он ужасный человек, его все боятся.
«Ужасный коротышка» капитан Горацио Нельсон и впрямь нагнал страху на местных коммерсантов, потому что, будучи капитаном «Борея», ретиво выполнял принятые «Навигацкие правила», выполняя долг перед Великобританией. Это выполнение долга перед родиной страшно мешало многим, от торговых судов до утлых лодчонок контрабандистов. Коммерсанты даже попытались подать на Нельсона в суд, но его взялось защищать государство.
Суд капитан выиграл, но популярности у местных предпринимателей это не прибавило, его категорически не желали принимать почти ни в одном доме! Именно потому появление столь одиозной персоны в Монпелье было событием заметным.
На саму Френсис, которую домашние звали просто Фанни, Горацио Нельсон впечатления не произвел. Действительно, невысокий, щуплый, с плохими зубами, вечно всклокоченный, он то погружался в раздумья, то принимался всячески привлекать к себе внимание. Чем забита голова этого двадцатидевятилетнего капитана «Борея», не знал никто.
А вот Френсис капитану понравилась, о чем Горацио не замедлил сообщить, добавив, что она очень похожа на даму, которая ему нравилась прежде. Нечего сказать, замечательный комплимент! Фанни поморщилась, уж лучше бы молчал.
Но капитан оказался довольно настойчивым, он вел осаду Монпелье если и не по правилам, то весьма настойчиво. Не удалось покорить миссис Нисбет комплиментом (Нельсону в голову не пришло, что сравнение с другой женщиной комплиментом не является!), — он решил наступать письменно и через дядю. А еще посредством общественного мнения. Горацио на каждом шагу теперь вещал о несравненных достоинствах миссис Нисбет, о том, что она лучшая из всех женщин, по крайней мере, острова Невис (по совету приятеля сравнение с предыдущей пассией капитан уже не употреблял), а также, что он влюблен.
— Фанни, — дядя Джон Херберт был явно чем-то озабочен, — вчера меня осаждал твой поклонник, этот капитан Нельсон. Ну до чего настырный парень! Ты его в дверь, он в окно лезет! На каждом шагу спрашивают, скоро ли ваша с ним свадьба. Он тебе-то хоть что-то говорил или сам все решил?
Фанни молча протянула письмо, полученное от Горацио Нельсона. Их целых два: в одном капитан «Борея» признавался в любви и в том, что ему было бы милей жить в простой хижине с ней, чем с любой из знакомых ему ранее дам. Во втором выражал обиду, что на его горячее послание нет ответа.
Джон Херберт сокрушенно почесал в затылке:
— Что с ним делать, ума не приложу. Я сказал, чтоб пришел поговорить сегодня… Он придет, он настырный…
— Уже пришел.
— Как, в такую рань?
— Да, Милли сказала, что играет в гостиной с Джошуа.
— Что делает?
— Играет.
— Ну, пойдем, посмотрим на эту грозу морей.
Гроза местных контрабандистов действительно играл с будущим пасынком, причем разместившись под столом!
Нельсон добился своего — получил согласие на женитьбу и от Джона Херберта, и от самой Фанни Нисбет. Такую осаду мало кто мог выдержать.
Дело оставалось за малым — на что молодые будут жить? Вообще-то, Нельсон рассчитывал получить за Фанни приданое, но дядя отказал, заявив, что завещает племяннице немало, а в нынешнее время дать денег помимо обычных вещей приданого не может. Он обещал всего лишь 200–300 фунтов в год на содержание племянницы. Намекнул, что, воюя с коммерсантами, будущий зять задел и его личные интересы.
Вряд ли Нельсон его намек понял, а по поводу денег попытался разжалобить собственного дядю, прося деньги в долг и обещая вернуть при первой возможности ему самому или тому, кого укажет.
Вообще-то, давать в долг моряку, который может не вернуться завтра из очередного похода, дело сомнительное, но Горацио дали: просто дядя выяснил, на ком собрался жениться племянник. Племянница Джона Херберта его вполне устраивала. Конечно, Горацио не упомянул о ее первом браке и сбавил невесте пяток лет, но вдовство не развод, женщина не виновата в смерти мужа, и отзывы о ней только хорошие.
А еще Нельсон получил благословение на брак от принца Уильяма, для которого стал чичероне — своеобразной дуэньей. Хлопотно и временами надоедливо, но не ссориться же с принцем и не бросать мальчишку на растерзание морским волкам?
Зато принц обещал быть на их свадьбе! Вот уж чем Горацио хвастал перед своей будущей супругой.
11 марта 1787 года состоялось бракосочетание. Офицеры за глаза злословили о миссис Нельсон, что у нее два замечательных достоинства — прекрасный цвет лица и выдающееся отсутствие интеллекта. Можно бы добавить, что она добра и рассудительна, а еще — что порядочна и терпелива, но морские волки не без оснований считали, что эти положительные черты характера у супруги моряка быстро испарятся. Впрочем, как и прекрасный цвет лица южанки в сыром климате Англии.
Молодожены действительно отправились в Англию, но по отдельности — супруга плыла в метрополию со своим дядей, а капитан набирал новую команду на корабль, поскольку прежняя по окончании срока службы категорически отказалась быть под его началом!
Нельсон решил привезти в Англию огромное количество вина, рома, сушеных фруктов и орехов. Но все это требовало уплаты такой пошлины, что он совершенно серьезно собирался доставлять груз контрабандой. Фанни не могла поверить своим ушам — Нельсон, который стал ненавистен всем обитателям Невиса (большинство вздохнули с облегчением, узнав, чтокапитан отбывает в Англию) из-за борьбы с контрабандой, намерен сам стать контрабандистом?!
Но его это ничуть не смущало:
— Фанни, я не могу оплатить пошлины, придется выложить все деньги, что есть. Лучше я просто подарю бочонок мадеры кому следует, это выйдет дешевле.
В этом весь Нельсон: не существовало правил и законов, если таковые не устраивали лично его, зато остальные должны соблюдать все, что предписано. Не раз он будет нарушать приказы и поступать по-своему, но неуклонно требовать исполнения своих распоряжений и наказывать за непослушание.
Гениям прощается все, даже откровенные несоответствия идеалу. На то они и гении.
Нельсон то и дело болел: то его безжалостно трепала лихорадка, то схватывало горло, то болели плохие зубы, то раскалывалась голова… По пути в Англию его уже не чаяли довезти живым, даже определили одну из бочек рома для консервации тела, чтобы похоронить не в море, а на суше.
Но он выдюжил, добрался до Англии, где его уже ждала несчастная супруга. Почему несчастная? Потому что легким Фанни Нельсон категорически не подходил сырой климат Англии и тем более лондонский смог. Джон Херберт оказался весьма прижимистым и не был намерен выделить племяннице (любимой, как он постоянно твердил) ни пенса свыше положенных ста фунтов в год. Правда, милостиво разрешил жить в своем доме на Кавендиш-сквер.
Фанни предстояло знакомство с родственниками мужа, чего она откровенно боялась. Оказалось, что боится и отец Горацио; старому Эдмонду Нельсону невестка виделась чопорной богатейкой, у которой толпа слуг, а запросы просто королевские. Визит к отцу в Бернем-Торп все откладывался и откладывался.
Денег на жизнь явно не хватало, ведь ее супруг, перессорившись со всеми подряд, сидел без должности на половинном окладе капитана — 8 шиллингов в день. Будь у них свой дом и уже налаженное хозяйство, еще ничего, но такового пока не было, снятые жилища, обставленные чужой мебелью и заведомо временные, уютом не отличались.