Страница 20 из 22
Странные существа мужчины. Порой, вбив себе в голову некую идею ‒ отступить от неё они никак не желают. Таким был мой отец ‒ тётя не стеснялась и даже в глаза называла его «старым самодуром». У Хельдога странное понимание собственной власти, он считает, что с правителем Смежных земель должны считаться не только поместные ставленники, но и владетели всех приграничных земель. И, если отца с его дурью начинали либо игнорировать, либо указывать его место, Хельдог тут же собирал армию и давал укорот наиболее ретивым соседям. Чтобы не ввязываться в лишний ненужный конфликт, многие выбрали политику снисхождения ‒ хочет правитель Смежных земель быть главным ‒ пусть так и думает: направить к нему послов с щедрыми дарами и льстивыми речами, глядишь и задобришь беспокойного монарха. Последний конфликт случился с Гримхайлом, как раз несколько лет назад. Непродолжительный, но весьма кровопролитный ряд пограничных столкновений, потом еще несколько лет противостояния, пока к власти в горной стране не пришел Регьярд.
Новый владетель уладил противоречия, но на своих условиях. Обе страны находились не в самом лучшем положении, поэтому Хельдог, подпираемый коалицией западных земель, согласился и впервые за всю бытность принял чужую позицию.
Регьярд, как правитель, производил впечатление человека благородного, серьезного, судя по делам его, явно неглупого. Был ли он столь благосклонен к людям, или налёт внутреннего величия придавал ему сложившийся образ славного воина?
Зачем ему тогда я? Его свита меня съест и не поперхнется. Ошана явно не на моей стороне, а лучший друг открыто ненавидит новоявленную соперницу своей сестры. Завтрак превратился в испытание ‒ от хмурого настороженного взгляда Кристофа хотелось залезть под стол и не высовываться оттуда до самого вечера, от несчастного взгляда Киры возникло желание удавиться кашей, и только сестра владетеля была весела и раскачивала ложку в руке, словно собираясь хулигански запустить в меня похлёбкой через весь стол. Сам же Регьярд ни на кого не обращал внимания, кроме меня, его, казалось не трогало ни недовольство друга, ни несчастный вид назначенной невесты, ни напускная веселость сестры. Существовала только я и мои потребности.
Это лестно, конечно, если бы не тот факт, что близкие Регьярда мне не совсем рады.
‒ Не стесняйся, Вилия, ‒ молвил владетель, ‒ и не бойся. Теперь здесь твой дом.
Я чуть не поперхнулась от услышанного. Нет, он что, правда, серьезно?
‒ Я надеюсь, что Ошана и Кира после завтрака покажут тебе большую часть помещений в крепости, ‒ Регьярд серьезно посмотрел на сестру, которая в этот момент с усердием рассматривала собственную кашу.
‒ Конечно, Регьярд, ‒ подала голос молчаливая Кира, и робко улыбнулась мне.
Похоже сестра Кристофа мне понравится даже больше, чем сестра местного владетеля.
‒ Мы отведем тебя в соколиную башню, ‒ неожиданно оживилась Кира, ‒ и покажем птенцов!
Определенно, она мне симпатична.
‒ Кира, ‒ подал голос Кристоф, ‒ не докучай со своими птенцами. Может, госпожа, желает покоя и отдыха.
В его тоне звучала насмешка, а в глазах читалось презрение и издевка. Похоже, выбор Регьярда задел его куда больше, чем чувства сестры, которая молча уставилась на Ошану, та же, с присущей ей легкомысленностью, только пожала плечами, и посмотрела на брата.
В воздухе повисло напряжение.
‒ Нет, ну что вы, господин! ‒ вернула я тон Кристофу. ‒ У меня было достаточно времени на отдых при таком обхождении и заботе. И в лагере, и на коне путешествуя, и в спальне…
Затем, повернувшись к его сестре, улыбнулась и кивнула.
‒ Мне будет очень интересно побывать в соколиной башне и посмотреть на птенцов. Спасибо за предложение, Кира. Но прежде, чем пойти осматривать крепость, ‒ я в упор посмотрела на Регьрда, ‒ не уделит ли мне, владетель, немного своего бесценного времени.
Так мы и застыли, молча уставившись друг на друга ‒ я и Регьярд.
Не уж то он думал, что приведя в дом чужачку, все это примут с легкостью? Не похож ли он в своих скоропалительных решениях на моего отца?
Все это в одну секунду пронеслось в голове, и от чего-то стало муторно от глухой безвестности. Я его совсем не знаю, кто сказал, что Регьярд другой?
Годами я изнывала от любви к Илвару, который был подопечным Хельдога, его любимцем, хорошим воином, красавцем и балагуром. Но знала ли я его, как человека? Нет. Он ни разу не удостоил меня чести даже поговорить наедине, словом раскрыть свои намерения и порывы. С чего я решила, что человек, случайно отбивший меня от шайки негодяев ‒ лучше? Только из-за одной беседы у костра?
«Пора научиться жить в огромном мире, деточка, а не держаться за теткину юбку!» ‒ слова и тон Гилы так явно всплыли в голове. Ну и ну! Внутри от страха все сжалось, сейчас Регьярд разозлится за дерзость и прикажет запереть меня в тёмных застенках, чтоб образумилась, или… отвезти меня обратно. К степным пределам…
‒ Я услышал тебя, Вилия! ‒ произнес он, и от чего-то от сердца отлегла тревога. ‒ Нам нужно, и правда, кое что обсудить.