Страница 25 из 40

Внутрилагерная война между "идейными" и "отколовшимися" ворами в
период 1947-1953 гг.

Герман Сергей Эдуардович

Александр Солженицын считал, что использование «сук» как инструмента управления лагерями было результатом целенаправленной политики чуть ли не высшего руководства страны. Он справедливо утверждал, что подобные явления нельзя сваливать на неких «приспешников Берии», другими словами обращал внимание на их органичный, системный характер. При этом писатель высмеял некоего журналиста Галича, который утверждал, что в сталинской пенитенциарной системе «суровость закона подменялась беззаконными действиями лиц, которые должны были проводить его в жизнь» «Как? Вопреки единой инструкции? Да кто бы осмелился?»- иронично заметил А Солженицын. При всем уважении к великому писателю и знатоку устной истории ГУЛАГа, полагающего, очевидно, что сталинский социализм немыслим без «единых инструкций», хочу всё-же заметить, что лагерная администрация имела большую свободу действий, чем это можно представить себе, опираясь на мифы о советском тоталитаризме.

Само по себе утверждение о возможности «беззаконных действий лиц», ответственных за исполнение закона, является не оправданием Сталина, как это очевидно показалось Солженицыну, а приговором созданной им системе<a class="sdfootnoteanc" href="#sdfootnote87sym" name="sdfootnote87anc">87</a>.

Необходимо отметить, что в целом лагерная администрация часто «осмеливалась» выполнять только те указания верхов, которые могла и хотела. Кроме того, она прекрасно понимала бюрократический язык недомолвок высшего руководства, отделяя официозные фразы о наведении порядка от действительных угроз. Суждение Солженицына о неспособности гулаговских церберов «осмелиться» действовать в своих собственных интересах противоречит тезису писателя о том, как стремясь после смерти Сталина и уничтожения Берия сохранить насиженные места и привилегии, убедить московские власти в своей «нужности», лагерные бюрократы пошли на неочевидные, но достаточно эффективные провокации лагерных бунтов, втихаря, но вполне осознанно «осмеливаясь» нарушать инструкции.

Поддержка и пестование «сук» администрацией лагерей в послевоенные годы шло в обход служебных инструкций и директив, или по крайней мере параллельно с ними, под видом привлечения к работе по «перековке» преступников тех, кто отошёл от «воровской идеи», встал на путь исправления.

Лагерные бюрократы ответственные за план, знали, что это самая главная задача, за невыполнение которой, особенно в годы войны, с них могут снять не только погоны, но и привлечь к более строгой ответственности.

Поэтому, на почве личного страха «план любой ценой» возникла идея террористических методов управления спецконтингентом лагерей, как со стороны официальной лагерной администрации, так и неофициальной, при помощи «разложенных» воров. Данное явление возникло не из любви к искусству как к таковому, а прежде всего в силу производственной необходимости, для более продуктивного использования рабочей силы.

Действительно, администрация помимо введения более строгого режима и увеличения сроков для укрощения уголовников пользовалась и другими средствами. В ход шел знаменитый принцип «Разделяй и властвуй». Суть его была проста: воры за отказ от своего «закона» и готовность к сотрудничеству получали всевозможные поблажки и привилегии. Те, кто соглашался, получали возможность измываться над прежними товарищами, они могли даже пытать их и убивать при полном попустительстве лагерной охраны. Это были совершенно развращенные уголовники-коллаборационисты<a class="sdfootnoteanc" href="#sdfootnote88sym" name="sdfootnote88anc">88</a>.

Вскоре волна трюмиловок прокатилась по всем крупным зонам страны – команды отборных головорезов, которые создавались при содействии лагерного начальства, «гастролировали» по крупным зонам, где под страхом мучительной смерти заставляли «честных воров» ссучиться – начав сотрудничество с властью. Одной из самых беспощадных слыла команда Васьки Пивоварова(Пивовара), созданная в Караганде (Карлаг) из отпетых уголовников, которые провинились перед преступным миром и не имели иного шанса выжить, кроме как сообща с лагерными властями сломив хребет «законному» воровскому сообществу.

Пивоваровская банда была создана по подобию фунтовской. Но те держали определенный лагерь, а пивоваровцы были «гастролерами». Их уже провезли через Воркуту, Сиблаг, Норильск, Ангарлаг и другие зоны Севера. Везде с одним и тем же заданием и теми же методами, что у Фунта.

Предоставленные его команде властями почти неограниченные права позволяли бандитам действительно наводить страх на лагеря, на управления лагерей, даже если в них содержалось по 30-40 тысяч человек<a class="sdfootnoteanc" href="#sdfootnote89sym" name="sdfootnote89anc">89</a>.

По поводу жизни и смерти Васьки Пивоварова "Пивовара" ходило и ходит много слухов и домыслов. Пивовара называли «главной сукой Советского Союза».

По одним сведениям, он был бывшим фронтовиком, не имел отношения к блатному миру и в свою команду подобрал тоже сидельцев из военной среды. Как утверждает писатель Герман Митягин в своей книге «Двенадцать апостолов», «вскоре после окончания войны по сталинским лагерям возили двенадцать бывших разведчиков, которые “справедливым террором” вытравляли по заданию высокого руководства воровскую идею: мол, воры – те же самые немцы, только без касок. Согласно другой версии, Пивовар считался авторитетным вором, но «подзасёкся» и был заочно приговорен сходкой к смерти.