Страница 30 из 47
— Вы видели Сириуса? — спросил Канопус у пробегающей мимо него ребятни.
Те задорно закачали головами.
— Не, не видели.
— Не видели.
— Нет.
Канопус посмотрел вслед убегающим детям, уже забывших о вопросе, который он им задал.
«Где же ты, Сириус?»
Каменные стены в коридорах отсырели, по полу в них гуляли сквозняки. Канопус двинулся дальше и в поисках Сириуса он заглядывал в каждую комнатку, в каждый закоулок храма, но Сириуса нигде не было. Его никто не видел, а некоторые, как казалось Канопусу, и вовсе стали забывать о том, кто он такой.
С того дня, как солнце и луна покинули небосвод, Сириус изменился и это заметили все. Он стал нелюдим, старался избегать общения, даже его, Канопуса, сторонился, пропускал утренние и вечерние молитвы, не приходил на службы. Насколько знал Канопус, даже Шедар не понимал причин столь странного поведения Сириуса.
Стоя в коридоре и осматриваясь, Канопус вдруг вспомнил об ещё одном месте, которое обычно старался обходить стороной.
«Я ещё не смотрел в погребе», — подумал он, направившись в самую отдалённую часть храма.
По мере того, как он отдалялся от жилых комнат, вокруг него становилось тише. Огоньки освещали его путь, на стенах мелькали тени, но когда Канопус дошёл до нужного ему места, вместе с ним остановилась и тёмная фигура, вытянутой струной рябившая на стене.
Канопус встал у двери погреба и прислушался. По ту сторону вроде как было тихо, но уверенности в этом у Канопуса всё же не было. Он протянул руку к медному кольцу и дёрнул дверь на себя, та с лёгкостью поддалась, и Канопус зашёл внутрь.
— Сириус? Ты здесь?
Огоньки разлетелись в разные стороны, освещая большой погреб.
Канопус огляделся и заметил за поворотом свет, отличающийся от того, что источали его огоньки. Он был жёлтым, совершенно естественным. На миг Канопусу показалось, что он увидел лучи солнца, но принюхавшись и уловив еле заметный запах плавленого воска, Канопус испытал чувство сильнейшего огорчения.
Это не солнце светилось за поворотом, а свеча.
— Сириус? — позвал Канопус друга, идя на свет.
Скрюченная фигура Сириуса склонилась над дубовым столом, почти растаявшая свечка стояла под его правой рукой. Сириус что-то вычитывал в разложенных на столе книгах, одновременно с этим записывая свои мысли на смятых листах.
— Сириус?..
Сириус вздрогнул и боязливо обернулся на голос.
— Канопус? — произнёс он сиплым голосом, натягивая на голову капюшон. — Уходи. Оставь меня одного.
Он вновь вернулся к изучению книг, склонившись над ними сильней, чем прежде. Издали Сириус напоминал старика, старого и немощного, но никак не сильного и благородного мага, любимца девушек и женщин, служащего примером для юношей и мужчин.
— Сириус, все беспокоятся.
Канопус рискнул подойти к нему поближе, чтобы увидеть, чем его друг занимался. Он протянул руку, чтобы дотронуться до плеча Сириуса, но тот дёрнулся от него, как от огня, ударяясь бедром о стол. Несколько книг и свитков с грохотом упали на пол. Свечка так же оказалась на полу, из фитиля вверх поднималась тонкая струйка дыма.
Теперь погреб освещали лишь голубые огоньки.
— Сириус, прекрати! — разозлился Канопус, преследуя сторонящегося его друга. — Что происходит? Объясни мне, если ни с кем более говорить не желаешь. Я выслушаю и помогу.
— Ты не поможешь.
Сириус сильнее натянул на лицо капюшон, и это не осталось незамеченным Канопусом.
— Ну ладно… Показывай, что там у тебя.
— Ничего, Канопус, правда. Ничего. Уходи. Оставь меня одного.
— Ещё чего!..
Канопус схватил Сириуса за руку.
— Немедленно отпусти меня!
— Сириус!.. Это глупо!
Сириус отвернулся, стараясь слиться со стеной.
— Канопус, уходи, — уже тише молил он друга. — Пожалуйста.
— Я не уйду, пока не покажешь мне своего лица!
Канопус не стал церемониться. Он дёрнул Сириуса на себя и сорвал с него капюшон. Несколько голубых огоньков подлетели к лицу Сириуса, освещая его своим холодным светом.
— Ч-что это?..
Канопус отшатнулся назад, прижав ко рту ладонь.
— Ч-что с т-твоей кожей?..
Сириус одёрнул капюшон, больше не пряча появившегося изъяна. Его лицо имело серо-землистый оттенок, на щеках виднелись глубокие морщины, уголки губ были опущены, как у старика.
— Боги наказывают меня за мои грехи.
Сириус вернулся к столу и поднял с пола свечку. Несколько книг и свитков остались лежать под столом, словно для Сириуса они больше не представляли никакого интереса.
— Грехи? О чём ты говоришь? — спросил Канопус, подойдя к другу. — За что им тебя наказывать?
Сириус не ответил. А Канопус не мог припомнить за другом ни одного проступка. Более честолюбивого и гордого мага, чем Сириус, он не встречал.
Канопус посмотрел на стол, лучше других зная, что если Сириус не хотел о чём-то говорить, то ничто не могло заставить его открыть рта.
— Скажи хотя бы, что ты делаешь?
— Пытаюсь найти способ вернуть всё на свои места.
Канопус взглянул на книги, вчитываясь в их содержимое.
«Ничего не понимаю», — подумал он.
— Что это за заклинания?
— Призыва, — раздражённо пробубнил Сириус.
Сейчас он и в самом деле напомнил старика.
— Разве не видишь?
— Вижу, но…
Заклинания в книгах и в самом деле описывали обряды всевозможных призывов, вот только Канопус никак не мог понять, кого именно хотел призвать Сириус. И поэтому напрямую спросил у друга терзавший его вопрос.
— Богов, — ответил Сириус, посмотрев на Канопуса. — Я призову самих богов, мой друг.
***
— Богов? Разве такое возможно?
Яр смотрел на Марию так, словно она знала ответ на этот вопрос.
— Савва рассказывал об обряде, который Сириус и Канопус решили провести, используя магию сотен тысяч магов, — произнесла Мария, вспоминая рассказанную фамильяром историю. — Но о богах он не упоминал. Сириус хотел вернуть солнце и луну на небо.
— Чем тебе Солнце и Луна не боги? — спросил Яр. — Хоть у богов Первородных и не было имён, они вполне себе могли поклоняться единственным на небе светилам.
— Ты серьёзно?..
Мария покачала головой. Она не верила в богов и никому никогда не молилась всерьёз. Чтобы выжить на выжженной Пустоши молитв было бы недостаточно, им приходилось выживать лишь за счёт своих умений.
— Савва рассказывал, что Сириус и Канопус совершили обряд, но Канопус не смог достигнуть неба.
— Он рухнул на то место, где сейчас находится выжженная Пустошь, — кивая, сказал Яр. — Эту легенду я слышал.
Он посмотрел на книгу.
— Давай дочитаем, чтобы узнать…
Внезапно дверь в комнату, где они находились, распахнулась, и в помещение ворвалась Рапоса.
— Нашли! — на выдохе произнесла она, не замечая взъерошенных, скрывавших половину её лица волос. — Нашли его след!
Мелисса тяжело дышала, в её глазах горел лихорадочный блеск, но взгляд Рапоса был серьёзным как никогда прежде.
— Мы нашли Лавра.
Глава 19
Первой мыслью, пришедшей Марии в голову, стоило ей только оказаться на улице, была мысль о том, что снаружи, несмотря на полдень, было тихо. Она могла бы обвинить в этом витавшую снаружи духоту, но погода явно была не причём. Полуденное солнце слепило и обжигало бледную кожу ведьмы, слабый ветерок игрался с её волосами.
Мария прикрыла ладонью глаза, чтобы посмотреть на небо.
«Ни облака, — подумала она, оглядевшись по сторонам. — И никого».
— Где все? — спросила она у Яра. — Куда все подевались?
— В смысле? — чуть удивившись, произнёс Яр, скосив на Марию взгляд. — Готовятся.
— К чему?
— Ты забыла? К празднику.
— К празднику?
Мария попыталась вспомнить, что именно маги Министерства собирались праздновать в этот день, но ничего не надумав, она лишь покачала головой.