California

— Что же, чёрт возьми, произошло ночью?

Комментарий к Глава 16.

Приятного чтения ❤️

Анимация к главе:

https://s3.gifyu.com/images/Mfe4.gif

https://s3.gifyu.com/images/giphy-3fac5736f98bb62ae.gif

Всё только самое интересное по фанфику в нашей группе https://vk.com/wealllovecaptainjeff :)

========== Глава 17. ==========

— Ты, чёрт подери, не выйдешь из этой квартиры, пока не расскажешь о своих вчерашних похождениях!

В Эмму летит все: оставленные в прихожей босоножки, мяч Лаки, какой-то журнал, подушка, и, в конце концов, добрый мат от подруги. Девушка ловко уворачивается, стягивает с продрогшего от гадкого состояния похмелья тела тяжёлые вещи и закрывает дверь в ванную прямо перед носом Алекс. Каскадёрша громко выругивается и собирает по полу разбросанные шмотки, удивленная и разозлённая бессовестным игнором со стороны подруги. Чёрт с ним, со вчерашним днём, — пусть расскажет, какого чёрта притащилась в квартиру в семь утра в мужской рубашке, с хаосом на голове и синяками под глазами.

Алекс присаживается на корточки рядом с до ужаса изголодавшимся Лаки, что опустошил свою миску с кормом за пару минут, и поглаживает его грубую шёрстку. Пёс мгновенно реагирует на ласку, ложится на спину в безмолвной просьбе почесать его животик.

— Если бы ты умел говорить, ты бы обязательно рассказал, что с вами приключилось, правда, малыш? — девушка тяжело вздыхает.

Хрупкий женский силуэт, одетый в изящную полосатую юбку — одна из немногих возможностей скрыть драные коленки как результат встречи с озабоченным психом, почти беззвучно выплывает на кухню. Эмма долго не решается сказать подруге хоть что-нибудь, прижимая к груди охапку невыученного сценария и нервно искусывая губы. Алекс выпрямляется, складывает руки на груди и поднимает брови. За все десять минут в ванной актриса так и не придумала ни единой подходящей версии её пропажи.

— Я слушаю.

— У меня съёмки начнутся через полчаса, Алекс, Денни меня уничтожит, если я запорю и этот день, — в голосе Эммы отчаяние и попытка надавить на жалость.

— Где ты была?

— Не сейчас, мам, — она закатывает глаза, разворачивается и следует к двери.

Алекс обгоняет её на полпути, преграждает дорогу к двери и недовольно фыркает.

— Я звонила тебе весь вечер, пол ночи, ты просто забрала Лаки и ушла посреди дня! Не надо язвить, это нормально, что я волнуюсь. Ты была с парнем?

— Я была с папой, — честно отвечает Эмма, натягивая на ноги удобные босоножки. — Он прилетел вчера, когда в новостях прочёл о том, что на меня напал этот придурок. Всё? Вопросов нет? Я могу идти?

Эмма отводит взгляд, мысленно успокаивая себя тем, что сказать часть правды не так плохо, как солгать. В конце концов, эта не та ложь, которая приведёт за собой последствия. А рассказывать кому-то о Джеффе, о том, что произошло между ними, когда ты толком не уверен в том, что между вами вообще когда-нибудь что-либо происходило — последнее дело. Ей бы самой разобраться и избавиться уже наконец от этого чёртова чувства стыда, что разъедает изнутри и не даёт думать нормально. Как она могла позволить себе переспать с кем-то в состоянии полного беспамятства? И совсем не важно, что этим «кем-то» является непреклонный предмет её обожания. Или всё-таки не такой уж и непреклонный?

Алекс неловко трёт шею и отступает, позволяя Эмме пройти.

— Так бы сразу и сказала. А я уже собиралась звонить этому твоему копу, чтобы поднимал группу розыска.

Актриса прикрывает глаза и делает глубокий вздох. Любое упоминание о нём её раздражает. По крайней мере, сегодня утром. По крайней мере, пока она на пятьдесят процентов уверена, что он воспользовался ей этой ночью.

— Уверяю тебя, Алекс, он будет одним из первых, кто запишет меня в навсегда без вести пропавшие, узнав такую потрясающую новость, — девушка горько усмехается, берётся за ручку двери и напоследок оборачивается к подруге. — Не переживай, со мной всё отлично. Буду вечером.

На губах каскадёрши играет лукавая улыбка. Она облокачивается спиной о стену и качает головой, громко усмехаясь.

— Ох, знаю я эту фразу.

Когда пулеметная очередь из вопросов и упрёков Алекс остаётся позади, Эмма со вздохом облегчения выходит на окутанную настоящим калифорнийским пеклом улицу. Телефон в сумке начинает бешено вибрировать, и на этот раз беспокоится Саманта. Эмма закатывает глаза, нажимает отбой и мысленно извиняется перед подругой, обещая обязательно ей перезвонить и озвучить ту же полуправдивую версию, которой успокоила Алекс минутой ранее. Друзей у неё всегда было достаточно: с раннего детства для девушки никогда не было проблемой заводить новые знакомства — полезные и не очень, прочные и на пару дней, однако такое беспокойство со стороны Алекс и Сэм иногда её подбешивало. «Я сама по себе, — говорила Эмма, и сама же мысленно сокрушалась, ругала себя и думала: Дура! Ты бы на их месте тоже волновалась, тоже названивала бы и ругалась». Это был замкнутый круг — без конца и края, когда такая непривычная забота её и радовала, и раздражала, была необходима и мешала. Кажется, это называется эгоизмом.

«Нет, — думает про себя Эмма, — Это называется биполярное расстройство в действии».

Путь до этого несчастного особняка занимает времени чуть больше обычного, но актриса приходит как раз вовремя. Стоянка завалена автомобилями, из одного трейлера в другой то и дело снуют осветители, монтажёры и операторы, в одном из которых Эмма узнает Эрика.

— Вы только посмотрите, кто вернулся в большое кино! — парень оставляет свою обожаемую камеру у трейлера и расставляет руки для объятий, куда с удовольствием ныряет блондинка.

— С большим ты, конечно, загнул, — она лучезарно улыбается и отстраняется от Эрика, разглядывая его лицо.

— Это мы, парни, умеем.

Эмма звонко смеётся, а паршивое настроение и отголоски похмелья вдруг уходят на второй план. Она всё ещё не может признать, что скучала по этой обстановке и этим людям, однако уйти с головой в съёмочный процесс – то, что ей так необходимо сейчас. Здесь не так много людей, которых она искренне рада видеть, которые звонили ей и беспокоились за неё, и все они — её лучшие друзья. Девушка опускает взгляд и чувствует, как от стыда алеют щёки. Не должна она быть такой с ними резкой из-за этого неприступного айсберга, что одним щелчком пальцев может превратить её жизнь в никчёмную пыль. И, когда желание взять телефон и извиниться перед Алекс за утренний игнор, вдруг овладевает девушкой, на периметре появляется человек, которого она обязательно обозначит как самого никчёмного в своей биографии. Денни Дито собственной персоной.

— Эмма, звёздочка наша, как твоё самочувствие?

Девушка отстраняется от Эрика, похлопывает его по плечу и, наконец, в презрении смотрит на режиссёра. Он поглаживает щетину, явно недовольный её выбором одежды, скрывающий длинные загорелые ноги.

— Спасибо, всё прекрасно.

— Я рад. Знаешь, что это значит?

— Что я буду работать, как проклятая?

— Бинго! — мужчина взмахивает указательным пальцем и добродушно смеётся, жестом приглашая её в особняк. — Видишь ли, срок аренды подходит к концу, а все сцены, в которых ты не задействована, мы уже отсняли.

Внутри старого дома актрису и режиссёра встречает запах сырости, сценического дыма и полного отчаяния. Девушка оглядывается по сторонам в поисках Бин, Томаса или Рэя, но замечает лишь безучастных работников съёмочной группы, что снуют из одного угла в другой, создавая видимость рабочего процесса. И ведь наверняка, наверняка эта троица, если не учитывать Эрика, сейчас сидит в одном из трейлеров и перемывает кости очередной голливудской певичке. Когда-то и Эмма была частью этой бесконечной суматохи, весёлых перерывов в их компании, заучиваний сценария и бесповоротной влюблённости в актёрское дело. Когда-то она бежала на съёмки, сметая всё на своём пути и совершенно не желая уходить с площадки, не посмотрев отснятый материал. Когда-то она была совершенно другим человеком, пока её розовые очки не разбились о твёрдую поверхность суровой реальности.