California

Всё искрится, мерцает, всё в снегу, гирляндах и еловых ветвях.

Эмма прикрывает рот обеими руками, качая головой.

— Я в сказке… — восхищённо шепчет она, переводя взгляд на взволнованного Джеффа.

Он улыбается уголком губ. Эмма выглядит самым счастливым ребёнком, которому предложили остаться жить в магазине игрушек накануне Рождества. Это то, чего он добивался. И это не всё.

— Пока не в сказке, — говорит он, а затем наклоняется и опускает рычаг какого-то небольшого аппарата, расположившегося у ступенек.

В ту же секунду в воздухе начинают кружить хлопья снега, они падают на плечи девушки, на землю, на перила, они покрывают всё вокруг, и Эмма стремительно сбегает по ступенькам, радостно смеясь и кружась под этим снегопадом. Это всего лишь пена, что совсем скоро исчезнет, но для неё — это снег, это настоящий снегопад, это настоящее чудо, это сказка, и она кружится, она смеётся и хлопает в ладоши, словно маленький ребёнок.

— Джефф, ты даже не представляешь, насколько я счастлива! — кричит Эмма, подставляя лицо снежинкам. — Не могу поверить, что ты сделал всё это для меня!

В душе ураган, метель, пурга, она кружится и кружится, не понимая, почему Джефф всё ещё стоит на месте. Ей не верится, совсем не верится в то, что её суровый ледяной капитан на такое способен. Он подарил ей настоящую Рождественскую сказку, он соорудил для неё сцену, он преобразил задний двор. Девушка радостно смеётся, не в силах поверить в свое счастье, и Джефф в ту же секунду оказывается рядом, хватая её за руку.

— Пойдём со мной, — шепчет он.

Но Эмма резко хватает его за рукав, поднимаясь на носочки и целуя со всей нерастраченной за эти бесконечные дни без него любовью. Джефф отвечает ей с теми же чувствами, но вдруг резко подхватывает девушку на руки и несёт её в сторону сцены. Эмма запрокидывает голову и смеётся, чувствуя, как снежинки из пены ласкают и щекочут её лицо.

— Ты самый лучший мужчина в мире, — говорит она. — Я так тебя люблю.

Джефф ставит её на ноги уже на сцене. Эмма разглядывает этой невероятной красоты сооружение, сделанное своими руками и чувствует, как слезы стекают по её щекам.

— Не могу поверить, ты сделал для меня сцену? — не переставая оборачиваться, шепчет актриса. — Это… я… у меня нет слов…

Капитан становится напротив неё и смотрит куда-то девушке за спину, но когда она хочет обернуться и проследить за её взглядом, Джефф поворачивает её лицо обратно, обхватывая подбородок двумя пальцами.

— Вот и хорошо, что нет слов, потому что помолчи сейчас.

Девушка улыбается, узнавая своего Джеффа, и он мгновенно исправляет себя.

— Я сделал это, пока ты была в туре. Знаю, как для тебя важно Рождество со снегом, ведь ты просто не привыкла к другому, но это было охренеть, как трудно, потому что я вообще не привык к Рождеству. Я говорю это для того, чтобы ты поняла, насколько, мать твою, у тебя охренительные друзья. Они помогали мне делать этот понос Санты-Клауса, уж прости, но я в этом полный профан, в общем-то, все руководили, а я строил. — Эмма хихикает, но его палец на её губах мгновенно останавливает девушку. — Твое решение уйти из этого террариума правильное, ты должна это знать, но ты чертовски талантливая, и ты не должна оставлять дело всей своей жизни никогда. Эта сцена — прямое напоминание и пинок под твой аппетитный зад для тебя. Репетируй здесь занятия со своими сопляками из школы, я даже потерплю залитый их слюнями газон, когда они будут смотреть на тебя. Вдохновляйся здесь, читай здесь, делай всё, что ты захочешь. Пусть, когда у нас появятся дети, они будут наблюдать за своей талантливой мамой и повторять все эти твои выкрутасы на сцене. Пусть они будут твоей копией, ведь я полон дерьма, но всегда буду стараться быть для них хорошим примером.

Эмма едва держится, чтобы не расплакаться. Она с силой сжимает руки капитана и кусает губу, но пару слезинок всё же предательски скатываются по её раскрасневшимся щекам.

— Джефф, я так тебя люблю, — осипшим от эмоций голосом шепчет она.

— Эм, посмотри на себя, — все ещё держа её за руки, капитан отступает лишь для того, чтобы полюбоваться своей девушкой, одетой в это изящное шёлковое платье в пол. — Ты роскошна. Когда я впервые тебя увидел, то подумал: как бы не запачкалась эта фарфоровая статуэтка о наши скамейки. Даже тогда, когда меня каждый вздох твой выбешивал, я хотел защитить тебя и спрятать от этого гребанного мира. Такую чистую, нетронутую. Но, в первую очередь, я хотел уберечь тебя от себя самого. Посмотри на меня. Сэм сказала, я должен надеть брюки и рубашку. Ты видишь меня?

Джефф отстранился, покрутился, демонстрируя мятую рубашку, незаправленную в повседневные джинсы. Смешок девушки смешивается со всхлипом.

— Когда твой дружок из гильдии педиковатых товарищей позвонил мне, я только начал одеваться. Эту часть плана я запорол. Каюсь.

— Джефф, ты будешь для меня прекрасен и женском платье.

Мужчина в испуге смотрит на актрису.

— Боже упаси.

— Неудачное сравнение?

— Чёрт с ним. Эмма, — он подходит ближе и снова берет её за руку. В груди девушки вновь поднимается вихрь волнения, пока сердце с бешеной скоростью колотится о грудную клетку. В его глазах — несокрушимая уверенность ведёт бешеную схватку с переживаниями. — Ты ворвалась в мою чёртову жизнь, когда я этого не ждал и не хотел. Ты всё в ней перевернула, ну, я, упрямый хрен, так думал. Но на самом деле ты внесла в неё ясность. Я слонялся по этому гребанному миру с единственной целью — посадить за решётку всех ублюдков в Калифорнии, но с твоим появлением… ладно, сначала появилась цель от тебя избавиться, потом оберегать тебя ото всего плохого, что встретится на твоём пути. Я полюбил тебя, ты подарила мне смысл жизни, друзей, семью, уверенность в завтрашнем дне и причину просыпаться по утрам и засыпать ночью. Ты стала для меня всем. Не подумай сейчас, что я маньяк пришибленный, но я всегда знал одно — эта капризная девчонка с длинными кудрями однажды станет моей женой.

Эмма в удивлении ахает. С широкой улыбкой Джефф отступает от шокированной девушки и присвистывает. В ту же секунду слышится царапанье коготков о паркет, и актриса оборачивается, чтобы увидеть взбирающегося по ступенькам Лаки. Он бежит к блондинке, и, когда она присаживается на корточки, буквально набрасывается на хозяйку, облизывая её лицо. Эмма смеётся, не переставая поглаживать питомца.

— Лаки, любимый.

— Кхм, я тут тоже любимый, как бы, — слышится полухриплый голос позади девушки.

Она с улыбкой поднимается и оборачивается, а когда видит Джеффа, в ступоре замирает.

В дрожащих руках (как такое возможно!) мужчины лежит маленькая бархатная коробочка, а в ней — кольцо. Ноги актрисы подкашиваются, и она качает головой, не в силах поверить своим глазам.

— Эм, я знаю, что полон дерьма. Знаю, что пол участка меня ненавидит, а другая — боится. Я знаю, что я тебе не ровня и не смогу обеспечить тебе ежемесячный круиз на яхте с этим игристым дерьмом, от которого тебе крышу сносит. Но я знаю, что я никогда тебя не предам. Я тебя не оставлю. Я люблю тебя и всегда буду охранять как самое ценное, ведь ты и так самое ценное для меня. Ты вернула меня к жизни, и теперь я хочу прожить её до конца с тобой, — сердце девушки колотится и замирает при каждом его слове, силуэт мужчины расплывается из-за пелены слез, застилавшей глаза, но она чётко видит, как он садится на одно колено. Эмма накрывает рот ладонью, качая головой. Джефф протягивает ей кольцо. Его руки дрожат. Его руки впервые за тридцать пять лет дрожат! — Эмма Роуз Холл, ты окажешь мне честь и выйдешь за меня?

Жизнь начинает новый отсчёт с этого самого момента. Сердце колотится настолько быстро, что готово в ту же секунду вырваться из груди, в горле пересыхает, а губы дрожат. Сильнейшие эмоции, взявшие в плен её душу и сердце, вырываются наружу, и девушка опускается на колени рядом с мужчиной, бросаясь в его объятия.

Это фейерверк чувств, нет, это настоящий ядерный взрыв, она плачет и смеётся, целуя каждый миллиметр его лица.