California

— Он не педиковатый.

— Тогда мне не о чем волноваться.

Эмма усмехается, вспоминая «классификацию придурков», которую Джефф придумал сам, обозначив роль каждого мужчины, когда-либо контактирующего с ней. Прозвище Рэя — самое безобидное.

— В общем, Рэй сказал мне, что загадал бешеные рейтинги и окупаемость «Города Грёз». А затем он спросил, совпали ли наши желания.

— Значит, ты всё-таки загадала помаду.

— Джефф, я говорю о серьёзных вещах.

— Прости. Продолжай, родная.

— Я уже говорила тебе о том, какую роль для меня уготовил Дэвид. Я думала, что, возможно, если у меня получится играть счастливую куклу, то я смогу внушить себе реальное удовольствие от этого процесса.

Собраться с мыслями тяжело. Просто немыслимо тяжело принять, наконец, то, что она так долго от себя отталкивала. Тот безумный факт, что её мечта повернулась к ней спиной на самом финише. Это трудно настолько, что язык не поворачивается произнести и слова, а мысли не планируют собраться в общую кучу. Она решает начать издалека, чтобы подготовить, в первую очередь, себя к этой неминуемой истине.

— В детстве некоторые мои одноклассники продавали лимонад. Я с восторгом бежала в начальную школу, только бы услышать новую историю о том, как всё это происходит. Я жила одной мыслью об этом, после уроков спешила не домой, а к друзьям, чтобы посмотреть, как они продают этот несчастный лимонад. Они меня угощали им бесплатно, а мама девочки, с которой я дружила, научила меня его готовить. Казалось, там нет ничего сложного. Я пришла домой и рассказала папе, что хочу этим заниматься. Он идею не одобрил, но в конце концов соорудил для меня настоящий прилавок. Я нарисовала красивый плакат и принялась делать лимонад. Джефф, это было ужасно. У меня ничего не выходило, хотя всё было так просто! Мне пришлось выбросить больше двадцати лимонов, которые я просто истязала. И вот, когда после долгих попыток у меня всё получилось, я вышла на улицу, поставила лимонад на прилавок и стала ждать. Пара соседей купили у меня его… и всё. Я перегорела. Поняла, что один заработанный доллар не стоил этих двадцати выброшенных лимонов, множества попыток приготовить лимонад и нескольких часов под палящим солнцем. Мне понадобился месяц, чтобы прийти к тому, чтобы его продать, и минута, чтобы осознать, что это была глупая затея.

Эмма выдыхает, уставившись пустым взглядом в стену перед собой. Джефф понимает, к чему она ведёт, умом понимает, но искренне недоумевает, как, как она могла прийти к этому! Почему, с какой стати? Это то, к чему она стремилась всю свою сознательную жизнь, пусть Голливуд и полон дерьма, но это её мечта!

— Джефф, мы, глупые и отчаявшиеся мечтатели, что живут не своей жизнью, а той, воображаемой реальностью, попадаем вдруг в мир, который сами себе нарисовали. Наши мечты сбываются. Мы счастливы, мы купаемся во внимании и свете софитов, нас снимают на камеры, нам задают вопросы, нас спросят поставить автограф. Мы обретаем статус голливудских актёров…

Мужчина хмурится. Он думал об этом, постоянно думал, видя её состояние и слыша дрожь в её голосе. Но всё это больше проходило на стресс после произошедшего с ней дерьма, нежели чем на страх от принятия важных решений. Неужели всё действительно пришло к такой точке?

— К чему ты клонишь, Эмма? — он знает ответ.

— Что, если это наш предел, Джефф? Если впереди нас ничего не ждёт? Что тогда?

Джефф проводит рукой по волосам девушки, закрывая глаза и с силой сжимая челюсти. Это нормально, все через это проходят, — успокаивает себя мужчина. Тишину полумрака холодной зимней ночи нарушает лишь её неровное дыхание. Вопрос, тревожащий его уже долгое время, задать неимоверно трудно, ведь он не уверен — насколько он может быть уместен и насколько ей больно будет его услышать.

— Я правильно понимаю, ты собираешься остановиться?

Её тихий полувсхлип-полувздох, кажется, оглушает все вокруг. Эмма отстраняется от Джеффа и накрывает лицо ладонями, изо всех сил стараясь не разреветься. Ей так сложно было это сказать, так неимоверно трудно было подвести разговор к такому исходу! Наводящие вопросы, предыстории, она даже говорила — мы — актёры, затеряв в этом потоке своё «я», ведь это так странно, ведь никто до этого не мог дойти! А она дошла, нет, доползла. Мужчина протягивает Эмме руку, в ту же секунду прижимая дрожащую девушку к себе.

— Я столько сил и нервов потратила на это… столько было сделано, чтобы я пришла в эту точку…

Всхлипы превращаются уже в настоящие рыдания, что подобно кинжалам наносят удары по сердцу Джеффа. Он хочет её успокоить, хочет сказать, что это лишь временный кризис, недостаток сна, последствия постоянного преследования журналистов и нахождения в этой безумной среде. Но это пустые слова. У них нет никакой силы. Тем не менее, нужные слова подобрать оказалось ещё труднее, чем разбрасываться шаблонными фразами.

— Эй, тише, родная, — шепчет он, поднимая заплаканное лицо актрисы за подбородок. — Эм, расскажи, почему ты этого хочешь? И мы вместе что-нибудь придумаем. Ладно?

Эмма отрицательно качает головой.

— Нет, я… мои надежды рухнули. Я ждала другого. От себя, от своей мечты, от Голливуда. Я такая наивная идиотка, раз думала, что от денег ничего не зависит. Всё сводится лишь к прибыли. Ты улыбаешься ради денег, ты показываешь, что тебе паршиво, и за это тоже получаешь деньги. Я думала об этом, а потом мысли перешли к тебе. Мне было невыносимо эту неделю без тебя, а что будет, когда у меня начнутся очередные гастроли, когда я получу роль в новом фильме, а съёмки, к примеру, будут в Риме? В другом конце мира?

— Это всё решаемо…

— Да. С этой фразой расстаются большинство пар. Звёздных! Где оба человека прекрасно понимают устройство их мира.

— Эмма, ты говоришь о сумасшедших вещах.

— Джефф, у меня есть план, — слёзы постепенно сходят на нет. Эмма садится в турецкую позу и делает глубокий вздох. — Будет настоящий скандал, много насмешек и упрёков, выйдет куча статей, где столько всего переврут, я потеряю друзей и деньги. Но всё, что мне нужно сейчас — знать, что ты будешь со мной в эти тяжёлые для меня дни. Ты, моя семья, мои подруги. Вы должны быть на моей стороне несмотря ни на что.

В голосе — сталь, в глазах — решительность, в душе — ураган. Джефф смотрит на неё и не может поверить своим глазам. Это больше не та капризная девчонка, которая закатывала истерики в полицейском участке. Она выросла, она стала анализировать каждое свое действие, думать о последствиях. Джефф влюбился в сумасшедшую крикливую блондинку и полюбил ту взрослую женщину, которой она стала. Не будет ни одной секунды в жизни, когда он пожалел бы о своём решении.

— Я буду с тобой. Какое бы дерьмо нас ни ждало дальше.

Комментарий к Глава 35.

простите, глава совсем не отредактирована, уж очень я спешила ею с вами поделиться! обнимаю и люблю каждого ❤️❤️❤️

Анимация к главе:

https://s3.gifyu.com/images/5e67660f5d22de85c480376c49a904c7_large.gif

https://s3.gifyu.com/images/2JW2.gif

https://s3.gifyu.com/images/gezegenin-en-yakisikli-erkegi_840947.gif

https://s3.gifyu.com/images/orig0cf5962a1d6104bc.gif

========== Глава 36 (1). ==========

Голливуд коварен и красив. Не каждый способен добраться до таких вершин, и если уж Голливуд снизошёл до того, чтобы тебя принять — ты получаешь все, о чём даже не могла позволить себе мечтать. Слава, деньги, друзья, постоянное внимание к твоей персоне и даже красота, ведь её тоже можно купить. Ты — его муза, его главная героиня, его сокровище и его богатство. И ты купаешься в его неподдельной любви до тех пор, пока ему не доведётся вкусить твой первый, пусть и незначимый, успех. Вот тогда-то невинная сказка и превращается в остросюжетный хоррор без шанса на хэппи-энд. Ведь вся его преданность, вся любовь и всё внимание было лишь для того, чтобы усыпить твою бдительность, ослепить своей мнимой добротой, а затем, как подобает всем злодеям, стереть тебя с лица земли, не оставив и малейшего шанса на пощаду. Голливуд — это страшно, это тонкие пряди седых волос, это антидепрессанты, это колючее ощущение ножа, щекочущего твою натянутую, как струна, спину, ведь нужно держать осанку. Это страх смерти. Настоящий страх смерти. Тебе остаётся лишь решить: стать навеки его заложницей, его верной слугой, или бежать. Бежать без оглядки.