Secrets we hide

Духи, которыми пользовалась Сара, сводили Майкла с ума. Они целовались, но он то и дело возвращался к её шее, к её волосам, втягивал носом её аромат и очарованно улыбался. Школьная подсобка с каких-то пор стала их уютным пристанищем: тем местом, где они могли вдоволь насладиться друг другом, не ловя на себе посторонние завистливые взгляды. Майкл любил прижимать её хрупкое дрожащее от возбуждения тело к двери, кусать её шею, сминать руками её грудь, и каждую чёртову секунду доказывать, что она принадлежит лишь ему, даже не подозревая о том, что это аксиома, не нуждающаяся в подтверждениях.

Зарывшись пальцами в любимые рыжие волосы, Сара довольно заулыбалась. Тёрнер тут же поймал её игривый взгляд, кусая девушку за нижнюю губу.

— Ты ведь придёшь на мою тренировку сегодня? — прерывисто шепчет он, не переставая терзать её губы. — Игра уже в пятницу, и мне важно, чтобы ты была здесь, со мной.

В подсобке жарко, невозможно жарко, и все плывёт. Тень улыбки пропадает с раскрасневшегося лица девушки, она слегка отстраняется от Майкла и пожимает плечами.

— Есть одна проблема.

— Рассказывай, решим.

— Из-за того, что наша с тобой посещаемость оставляет желать лучшего, меня оставили сегодня после уроков. Я ещё никогда не была в классе наказаний, но… я думаю, я найду способ сбежать.

Майкл печально усмехается, проводя ладонью по щеке девушки.

— О, нет, малышка, лучше оставайся в классе. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.

— Их и не будет, — настаивает О’Нил, притягивая парня за шею к себе. — Во сколько тренировка? Я что-нибудь придумаю.

Майкл усмехается и качает головой. Спорить с этой девчонкой бесполезно, а потому он только смеётся и тянется к ней за очередным поцелуем. Бабочки, мурашки, тихий смех сквозь поцелуи — их маленький мир в уютной подсобке на втором этаже старшей школы Сентфора.

— Он так и не сказал мне время. После этого я весь день не могла найти его в школе, словно он нарочно меня избегал. А когда пришла в класс для наказаний… Майкл сидел там. Он пропустил важную тренировку ради меня. Я помню, как остолбенела, когда вошла в класс, как пыталась убедить мистера Доусона в том, что Майклу здесь нечего делать. Но он был там со мной, и все два часа мы решали какие-то глупые задачи, при том, что он на год старше и давно прошёл эту программу. Не знаю, как он смог убедить мистера Доусона.

Голос охрип. Сара прокашливается, накрывает лицо ладонями и делает несколько глубоких вдохов. Свежий лесной воздух позволяет быстро реабилитироваться, и даже щемящая боль в душе не становится для неё преградой. Стефани напрягается всем телом: предвкушение, любопытство, непонимание — все смешалось в бешеный ураган вопросов, которые она никогда не задаст.

— Нам было так хорошо вдвоём. В тот день я в миллионный раз убедилась в своей влюблённости к нему. У меня никого до него не было, мне не с чем было сравнивать это чувство, но в этом и была вся соль. Всё впервые, всё обострено по максимуму, всё на самом пике, на пределе. Я никогда не заставила бы его выбирать между мной и командой, но он сам сделал этот выбор… если бы мы оба только знали, что это станет его самой большой ошибкой. Потому что на следующий день к нам подошёл разъяренный Стив.

Самая длинная перемена после третьего урока. Аншлаг в кафетерии, за окном — ливень, ни одного свободного стола и шум такой, словно всем дали команду начать трепаться именно в эту секунду. Сара сидела на коленках Майкла и с улыбкой поглядывала на хихикающую Кэнди. За столом сидело пятеро: Бобби, Дерек, Кэнди, Майкл и Сара. Это был их первых компромисс, первый обед в такой странной для каждого компании, ведь обычно Сара кочевала от одного стола к другому, не желая никого обидеть. Но они были здесь, все были, и, кажется, только ради неё так натянуто улыбались друг другу и пытались поддержать разговор. Ей дико хотелось верить, что её друзья не считают Майкла лишним, а Майкл не считает их занудами.

— Какого черта, Тёрнер?

Голос, прогремевший за спинами Сары и Майкла, заставляет обоих судорожно обернуться. Стив злобно сощуривается, переведя взгляд на недоуменную девушку, а затем раздражённо фыркает. Тёрнер нехотя отстраняется от Сары и встаёт с места.

— Ты чего завёлся, приятель?

Стив прыскает неестественно-громким хохотом, притягивая к разворачивающемуся концерту все больше любопытных глаз.

— Чего завёлся?! Какого хрена ты пропустил самую главную тренировку в сезоне?

Слюна брызжет во все стороны, глаза налились кровью, и Сара не выдерживает первой, подходя к Майклу и складывая руки на груди.

— Он был со мной. А что?

— Сара, не сейчас, — через плечо бросает Майкл.

— О, как же я удивлён, — драматично вздохнув, кричит старшеклассник. — Я ведь и забыл, какая между вами огромная любовь! Да, Тёрнер? Такая чистая, искренняя любовь, ради которой ты бросил команду! А потом она узнает правду, бросит тебя, и ты приползешь к нам!

Всё вокруг замирает. Кажется, даже шум в кафетерии прекращается, уступая место волне удивлённого шепота. Майкл прикрывает глаза и сжимает челюсти, пока ничего не понимающая Сара медленно оборачивается к своему парню.

— Что… о чем он говорит? Какую ещё правду?

— Забудь, он несёт бред, пошли отсюда, — резко отвечает Тёрнер, хватая её за руку, но Стив вдруг начинает громко смеяться, и это заставляет обоих затормозить.

Он нарочно преграждает Майклу путь. Дерек встаёт со своего места, в непонимании подходя к Саре, а Кэнди и Бобби испуганно переглядываются. Вся старшая школа Сентфора застыла в томительном ожидании развязки.

— Что, Сара, уже засомневалась в своём рыцаре? А что, если я тебе скажу, что он вовсе не рыцарь?

Майкл в ту же секунду подлетает к Стиву, хватая его за грудки.

— Стив, заткни свой рот, иначе я тебя по стенке размажу,

Но угрожающий тон Майкла для его некогда лучшего друга звучит скорее как приглашение. И пока сердце Сары колотится от предчувствия чего-то ужасного, Стив выпрямляется и подходит к ней, беря русую прядь волос в свою руку.

— Такая маленькая, наивная, новенькая. Ты нам сразу приглянулась.

— Сара, не слушай его, — тихо говорит Майкл.

Он не может пошевелиться. Страх бежит по его венам, заставляет его ноги прирасти к полу, пока сам он с ужасом наблюдает за разворачивающейся картиной. Он может схватить Сару за руку и увести её отсюда как можно дальше, может запудрить ей мозги и уберечь её от всей этой желчи.

Но самое страшное в том, что никто из них не сможет убежать от правды.

— Знаешь, Сара, спорить на тебя было одним удовольствием. Правда, я не знал, что Майкл выставит тебя такой дешёвкой, все же, например, Адель дала тебе цену выше. Особенно, когда мы всей школой наблюдали за тем, как вы чуть ли не трахаетесь там, на поляне. Помнишь, Тёрнер, как ты хвалился, что тебе не составило никакого труда её туда затащить? Да-а-а, это было горячо.

Стефани удивлённо открывает рот, едва ли сдерживая поток ругательств. Слезы обжигают щеки Сары, она часто дышит и чувствует, как разрывает от жгучей боли грудную клетку. Вспоминать мучительно, но говорить об этом вслух сродни с самоубийством.

— Я была уничтожена, но до последнего не верила ни единому слову Стива, — сглотнув, говорит она. — Я помню, как повернулась к Майклу и спросила, правда ли это. Господи, Стефани, знаешь, какова была моя цена? Стив не соврал про дешевку. «Я буду должен тебе банку пива, если она не поведется на мои уловки», — вот, что Майкл ему сказал прежде, чем подарить мне тот долбанный букет в лесу, заманить меня на поляну, начать нести чушь про облака, а затем поцеловать. Я-я не могла поверить, что в тот самый момент откуда-то из-за кустов за нами наблюдала почти вся школа…

Голос вдруг надрывается. Сара выпускает резкий всхлип, но тут же оказывается в крепких объятиях Стефани. Девушка поглаживает рыдающую Сару по голове, шепча слова утешения, но ей совсем не понять этих чувств. Унижение, предательство, боль и разбитое сердце. Всё это отражалось в её голубых глазах, наполненных слезами.