Война (ЛП)

— Это также последний раз, когда меня похищали достаточно надолго, чтобы нахимичить с моим светом, — я помедлила, когда до меня дошло кое-что ещё. — Это может быть вызвано со смертью Вэша? С утратой доступа к его свету?

Ревик покачал головой, и его глаза прояснились.

— Нет. Я так не думаю.

— А что ты думаешь?

— Когда ты заметила это в самый первый раз?

Я задумалась, нахмурившись и пытаясь использовать свой aleimi, чтобы дать более точный ответ.

— Примерно через неделю после того, как мы очнулись после ограбления банка? Может, через две недели?

Ревик кивнул, но так и не посмотрел на меня.

— Понятно.

— Понятно? — я повернулась к нему, стиснув зубы. — Что это значит? Ты думаешь, что я права? Или ты считаешь, что это дело рук Тени?

Ревик покачал головой, мягко прищёлкнув языком.

Потирая лицо одной ладонью, он испустил вздох, который прозвучал более усталым, и снова прислонился к столу. Я уставилась на выражения, так быстро сменявшие друг друга на его лице, что я не успевала их прочесть. Когда он находился так близко, но закрывал свой свет щитами, я чувствовала себя слепой — то есть, по-настоящему, действительно слепой. Это вызвало ощущение беспомощности, и оно походило на злость гораздо сильнее всего, что я позволяла себе ощущать в присутствии кого-либо из них.

Я правда не осознавала (или не позволяла себе осознать, во всяком случае), насколько всецело я зависела от своего зрения видящей. Я поистине уже не знала, как действовать без него.

Я также начала задаваться вопросом, сколько моих навыков действительно принадлежало мне.

— Становится только хуже, — сказала я ему. — Может, потому что ты пострадал, и я не могу полагаться на тебя так сильно, как раньше. Возможно, прежде я не замечала из-за тебя. В любом случае, всё определённо ухудшилось.

Ревик кивнул. Судя по взгляду его глаз, я честно не могла сказать, слушает ли он меня вообще.

— Что тебе сказал Балидор? — резко спросила я. — Твой свет реагирует отчасти потому, что я слишком сильно на тебя полагаюсь? Какая-то часть тебя борется, отталкивает меня?

Он покачал головой.

— Нет, жена. Нет.

— Что нет? Нет на какой вопрос?

— Не беспокойся об этом, Элли. Пожалуйста, — он устало посмотрел на меня. — Балидор поручил Тарси заняться этим. Он доложился мне прямо перед тем, как уйти с Ярли, — потирая своё лицо, он вздохнул, и я буквально чувствовала, как он прилагает сознательные усилия, чтобы успокоиться.

— …У Тарси есть несколько теорий, — добавил он. — Она сказала, что сама сообщит мне. В данный момент она в медитации, — он наградил меня более серьёзным взглядом. — Но это не потому, что твой свет «опирается» на мой, Элли. Gaos. Не беспокойся об этом. Ты и должна опираться на меня… а я — на тебя. Не противься этому. Это не поможет нам обоим.

Но я едва его слышала.

— Что за «теории» есть у Тарси? Ты знаешь? — мой голос зазвучал резче. — Что ещё более важно, ты собираешься мне рассказать, Ревик? Или мне надо просто спросить у неё?

Он поднял взгляд. Свечение его глаз наконец-то полностью угасло. В его прозрачных радужках всё ещё содержалось больше света, чем обычно, но теперь его глаза вновь выглядели нормально. Я даже видела там глубинные отголоски чувств, которые он закрывал от меня щитами в своём свете.

— Это какая-то расплата око-за-око, поэтому ты мне не говоришь? — я прикусила губу, с трудом сохраняя нормальные интонации. — Потому что я думала, что мы оба договорились не прибегать к такому.

— Элли, — его тон сделался раздражённым, а акцент усилился. — Это не расплата око-за-око. Я просто пока что не готов это обсуждать, и я не позволю тебе наездами или обвинениями принудить меня к данному разговору прежде, чем я буду готов. С нами обоими всё будет хорошо, понятно? То, что Тень сделал со мной… и Балидор, и Тарси согласны, что это уже заживает. Я испытываю больше проблем с эмоциональным аспектом, нежели с непосредственными травмами. В такое время мне непросто чувствовать себя беспомощным. Или неспособным защитить тебя.

Я уставилась на него. Поначалу я не могла поверить, что он говорит серьёзно.

Осознав, что он всё же серьёзен, я издала изумлённый смешок.

— С каких это пор «защищать меня» — это твоя работа? — спросила я, хмуро глядя на него, когда он отвернулся. — Я думала, ты перестал быть телохранителем Моста с тех пор, как мы поженились?

Щёлкнув языком, Ревик хмуро посмотрел на меня. Но я видела, как к его щекам прилил румянец, и в этот раз он не походил на гнев.

Наблюдая за его лицом, я ощутила, как моя челюсть напряглась ещё сильнее.

— Ты действительно думаешь, что это связано, — сказала я. — Моя слепота и то, что происходит с тобой. Что бы там Тень ни сделал с тобой.

— Я этого не знаю, — сказал он. — Я этого не говорил, Элли.

— Как? — спросила я. — Как это связано, Ревик? У Тарси есть «теория» и на этот счёт тоже? Часть того, о чём тебе сейчас просто «не хочется» говорить? — когда Ревик продолжил смотреть в стену, я прикусила губу. — Это какая-то фишка связи? Ты реагируешь на неполадки в моём свете, превращаясь в гиперопекающего парня?

Снова вздохнув, он стиснул край деревянного стола.

Он покачал головой, и в его голосе звучала неохота.

— Жена, — Ревик посмотрел на меня ровным взглядом. — Успокойся. Я прошу тебя довериться мне, позволить мне подождать и не обсуждать это с тобой, пока я не получу более точной информации. Позволь мне свериться с Тарси. Как только я получу от неё нечто конкретное, я обсужу с тобой это, обещаю. А до тех пор я правда считаю, что нам лучше повременить.

— Повременить? С чем? — я подавила резкие нотки, пробиравшиеся в мой голос. — С моей слепотой? Или с тем фактом, что ты не можешь контролировать свой свет… посреди бл*дского Смещения?

— Все мы будем в порядке, Элли, — сказал он, наградив меня предостерегающим взглядом.

— Конечно. Если только я не пропущу что-то важное в самый ответственный момент. Или если отель не подвергнется атаке… а так и будет, наверное, если Балидор прав.

— Телекинез восстанавливается, — сказал Ревик, не отводя от меня взгляда. — Мы также продолжим наблюдать за твоим светом. Я обещаю. Я поручу Балидору взглянуть на это, как только он вернётся.

Я прикусила губу, но не сумела сдержать сарказм в своём голосе.

— Ладно. Что ж, тогда мы просто будем сидеть сложа руки. Ты прав… ничего страшного. Раз ты можешь видеть за нас двоих, мне не стоит волноваться, верно? Ну, если только тебя не вырубят. Или ты не разозлишься настолько, что запретишь мне использовать твой свет.

Увидев, как он вздрогнул, я крепче стиснула зубы, затем добавила более кратко:

— Или ты думал, что вы с Балидором попросту лишите меня статуса командира в принципе? Пусть мальчики будут за главных? Так будет проще, верно? Тогда тебе больше не придётся обо мне беспокоиться. Тебе даже не придётся притворяться, будто тебе есть дело до моего мнения.

Мои слова прозвучали эмоциональнее, чем я хотела — эмоциональнее, чем я осознавала умом. Но как только я произнесла их, в моём свете всколыхнулся глубинный страх — ещё до того, как я увидела, что Ревик смотрит на меня прищуренными глазами. Я не видела в нём злости, лишь какую-то сдержанность, но вообще ничего не могла прочесть, так что это мне тоже не помогло.

Но я почувствовала, как он сканирует меня — в этот раз открыто. Как только он закончил, из его света выплеснулось смутное беспокойство, но я понимала, что и его он пытается от меня скрыть.

— Что со мной не так, Ревик? — я слышала нотки страха в собственном голосе. — Ты же знаешь, да? Вы с Тарси вовсе не считаете, что это Лао Ху, так?

Ревик поднялся на ноги, и выражение его лица утратило всякую ожесточённость.

Не успела я и слова сказать, как он сократил расстояние между нами и обхватил меня обеими руками. Он обнимал меня без слов, но крепко, и его свет источал тепло в моё сердце и живот. Я ощущала там столько любви, что меня это ошеломило, особенно учитывая то, каким злым на меня он ощущался всего несколько секунд назад. Когда я позволила ему, Ревик обнял меня ещё крепче, и я ощутила там беспокойство, но в первую очередь глубинную интенсивность этой любви. Он ласково убрал мои волосы с шеи и прижался лицом к моему лицу, посылая мне ещё больше жара.