Шанс во Вселенной

– Супертранспьютер никогда не выводил корабль так близко к звезде.

– Но мы ведь впервые рванули в такой дальний космос, в самую бездну Вселенной.

– Надеюсь, наш транспьютер с искусственным интеллектом больше не даст приблизиться так близко к какому-нибудь светилу, к любому светилу.

– Конечно нет, время риска прошло в космической навигации.

– Ну, так вот Боло, мой приказ – удалиться от звезды.

Да, величествен и грозен вид каждой звезды на таком расстоянии. Звездолёт на термоядерном в семьсот километров в секунду неспешно отдалялся от неизвестной звезды в неизвестной галактике. Астрономы корабля незамедлительно зафиксировали точно две экзопланеты, обращающихся вокруг неё. Не прошло и получаса, как первая из них стала увеличиваться с быстротой соразмерной скорости полёта корабля в режиме термоядерного двигателя. Если посудить по меркам Солнечной системы, то она находилась от своей звезды на расстоянии между Меркурием и Венерой.

Во всех отсеках звездолёта прозвучал голос командира: «Друзья мои! Мы в трёх миллиардах световых лет от нашей Галактики. И миллиарды галактики между этим пространством и нашим домом. Никогда человек не находился так далеко от дома! Впереди планета неизвестного космоса».

Трепет, взволнованный трепет так и прокатился по всем отсекам корабля. Чудовищная даль и громадность Вселенной. Если и увидят свет родной Галактики, то там Земля в таком младенческом возрасте, когда из такого пресловутого «химического бульона» лишь зарождается жизнь. С Больших Магеллановых Облаков Млечный Путь похож на большое светящееся пятно. Как оно согревает сердца космонавтов, смотрящих в звёздное небо и видящих там, в пятне, свой дом. Отсюда даже в мощный телескоп увидеть ли её, родную Галактику, затерянную посреди миллионов, миллиардов огоньков, таких же галактик.

На экране первая экзопланета всё крупнее и крупнее, пока не заслонила собой всё. Она оказалась такой же, как Меркурий до освоения. Ни намёка на атмосферу. Одна сторона нагревается днём до двести градусов. Ни одна бактерия, ни один микроб не выживет. Другая, ночная сторона успевает не только отойти от раскалённой жары, но и охладиться до минус ста. И так изо дня в день – две противоположности, сменяющие друг друга. Камни, скалы, кратеры, пыль.

Корабль неспешно направился ко второй экзопланете. Она должна быть другой, совсем другой. До неё сто двадцать миллионов километров. Через час с небольшим, отражаясь в свете своей звезды, замаячил на экранах оранжевый шар, ежеминутно увеличиваясь в размерах.

Спустя некоторое время они подлетали к ней, как маленькая лодка причаливает к огромному лайнеру. Компьютеры передали о наличии атмосферы, и это уже интересно.

Звездолёт встал на орбиту данной планеты. Увы, пейзаж оказался не намного лучше. Нет ни проблеска жизни, но климат намного лучше, благодаря атмосфере.

Тем временем командир корабля вызвал к себе Майорова. Они никогда не были друзьями, но испытывали друг к другу уважение. Хотя Элкьяер помладше, но опыта не занимать, да и Боло Янг не уступит обоим. Майоров понимал, что Солнечная система никого просто так не пошлёт в первый такой громаднейший полёт на дистанцию в миллиарды световых лет над бездной космоса. Разговор состоялся коротким, чисто деловым, как и должно было быть.

– Вы знаете, Майоров, что по инструкции на поверхность планеты первыми посылаем вас, разведчиков, – таким образом выразил Элкьяер ход предстоящей работы.

– Да, конечно. Так было всегда.

Элкьяер старался выдержать паузу. Рядом неподвижно в кресле, как бы весь движимый ожиданием, восседал Янг. Да, всё было впервые и потому так необычно. Как же отнесётся к этому старый космический волк, ныне командир космической разведки?

– С вами на дисколёте полетят представители отдела космогонии, – как можно твёрдым голосом объявил ему командир корабля эту новость.

– Но ведь они изучают планету после нас, – пытался возразить Майоров, не скрывая своего удивления.

– Ещё там, в Солнечной системе, решили, что если экзопланета безопасна, то отправлять их вместе с вами.

– Но, зачем?

– Сэкономить время. Всё уже решено за нас, старик, – наконец-то улыбнулся всегда невозмутимый Элкьяер.

– А как эта планета?

– Транспьютеры, компьютеры указали на безжизненность и на вполне тихое спокойствие.

– Как я понимаю…

– Вы правильно понимаете. Отсутствуют сильные бури, низкий уровень деятельности вулканов, планетотрясений и других катаклизмов.

– Я готов, капитан! – Майоров повернулся, чтобы выйти.

– Да ещё… Александр. У них, у космогонистов руководитель – твой старый друг Давид Бёрдсли, – добавил вдогонку Элкьяер.

– Как? Он тоже здесь? – обернулся Майоров, на лице которого отразилось удивление, смешанное с радостью.

– Ну, что ж. Корабль большой. Экипаж из многих отделов. Потребуется время, чтобы узнать всех. Как я понимаю, вы ещё не встречались на борту, – говорил командир, улыбаясь, явно пребывая в хорошем настроении оттого ли, что так легко согласился командир команды космических разведчиков с таким предложением, исходящим от командного пункта Солнечной системы.

Давида Бёрдсли Майоров знал давно. На Большой Медведице, в системе Мицара, вместе с Нгуги он обеспечивал его отделу безопасность. Бёрдсли изучал тогда одну из планет этой звезды. Давно не виделись. Как-никак, а встреча будет непременно радостной.

В отсеке его ждали. Команда выстроилась. Все как один к одному. Когда он объявил им эту новость, раздался всеобщий гул неодобрения.

– Чего им делать там!

– Пусть сидят на корабле!

– Любая ракета доставит им все образцы планеты.

– Что? Им мало своей лаборатории?!

Космические разведчики – передовой десант каждого корабля, и потому они чувствовали себя как бы элитой в дальнем полёте. Ведь им и только им предоставлено право первыми ступить на поверхность неизвестной планеты. Разведать её. После них приступают к исследованию остальные. Этого мнения придерживался и Стэн. Хотя он и был новичком, ещё ни разу не бывавший первым на чужой планете, но чувствовал себя уж полностью причастным к этой элите, к этим гордым парням из разведки.

– Спокойно, спокойно ребята. Это решено дома, в Солнечной системе. Прогресс идёт вперёд и требует новое. Все мы, где бы ни были, занимаемся одним делом, – такими словами Майоров решил охладить пыл своих ребят, разбушевавшихся понемногу, всё же в пределах нормы.

Его авторитет в разведке был непререкаем. Команда не только успокоилась, но кажется даже, примирилась с этим. Космогонисты, так космогнисты, что ж поделаешь…

Через два часа разведчики были в строю перед дисколётом, готовые к спуску на экзопланету. Стояли, молча, неподвижно, словно каменные изваяния. Эмоции остались давно позади. Полная сосредоточенность и трезвый разум. Не повели и бровью, не дрогнул ни один мускул, и глаз не моргнул, когда появились перед строем Давид Бёрдсли и его подчинённый. А таковым-то оказалась девушка, довольно таки красивая девушка.

– Добро пожаловать к нам, космогонисты! Опять как в былые времена, мой старый друг! – пожимая руку, приветливо похлопал его по плечу Майоров.

– Здравствуй, Александр. Наверное, и на том свете вместе полетим в дальний космос, – в том же духе приветствовал Бёрдсли.

– Неужели эта девушка полетит вместе с нами?

– Выходит так.

– В общем-то, я не против. Всё уже решено за нас.

– Не волнуйся, Александр. Подготовка на уровне.

– И всё же рядом с вами всегда будет находиться дисколёт.

– Конечно, конечно, – согласно закивал Бёрдсли.

– А где же третий? Мне сказали, что вас трое.

– Сейчас подойдёт. Я попросил забрать кое-что. Ведь у нас есть время?

– Да, конечно.

Не прошло и нескольких секунд, как перед строем появился третий из отдела космогонии. Лёгким кивком, расправив волосы, взору явилось серьёзное лицо полными задумчивости глазами. Они, казалось, полностью охвачены непомерной жаждой предстоящей работы. Сдвинутые брови и прямой отточённый нос делали её такой же красивой, как некогда смеющиеся и удивлённые глаза.