Страница 45 из 55
— И как новый — а точнее, возвращённый старый начальник, я требую, чтобы мне вернули мой комм! — произнёс Туманов. — Астрид, я к тебе обращаюсь, если что!
— Да подавись им, — ответила шведка, разблокировала дверь тумбочки — и швырнула теперь уже браслет Матвея законному владельцу.
— Сколько можно… — пробурчал тот, ловя комм в полёте, и надел устройство на руку.
— Пойду прогуляюсь вокруг лагеря, — вдруг бросила Астрид, подбежала к выходу, натянула куртку и выскочила наружу.
— Там же солдаты, — растерянно сказал Рауль.
— Да ничего они ей не сделают, — махнул рукой Джордж. — Они стоят вокруг лагеря кольцом с радиусом минимум пятнадцать метров: море пространства, чтобы пройтись… Только в туалет придётся ходить мимо них…
Американец коротко хохотнул и снова переключился на свой гаджет.
Прошло минуты две.
Вдруг Джордж глубоко вздохнул, отключил голоэкран комма, встал, положив руку на живот, пробормотал:
— Извините, мне нужно ненадолго отлучиться… — и тоже вышел из домика.
Матвей посмотрел ему вслед, но ничего не сказал.
В его душе стало зарождаться подозрение, но он заставил себя не думать об этом и переключиться на что-нибудь более приятное.
В конце концов, сегодня он вернул себе, казалось бы, потерянную должность, а главное, уважение других членов коллектива.
* * *
Джордж догнал Астрид, когда та проходила мимо реакторного блока, делая уже второй или третий круг по лагерю.
— Что они подумают, Джордж, если ты вышел оттуда почти следом за мной? — негромко спросила шведка, узнав коллегу, поравнявшегося с ней в темноте (и тишине) наступающей ночи, и не желая, чтобы солдаты подслушали их разговор.
— Не волнуйся: я изобразил, что мне нужно по делам, так что минут пять у меня есть, — ответил американец. — Можно и десять; тогда придётся сказать, что сильно прихватило… Но я не о том хотел поговорить. Что ты планируешь делать, Астрид?
— Терпеть и дальше этого урода во главе нашей группы, а потом, скорее всего, улететь обратно с позором и понижением в зарплате и быть назначенной куда-нибудь, где взорвался реактор или когда-то была термоядерная бомбардировка? Ну нет, я на такое не подписывалась. С Матвеем надо что-то делать. Причём как можно скорее.
— И что ты предлагаешь? — криво усмехнулся Джордж, но в темноте этого не было видно. — Напомню тебе, что вокруг нас стоят на карауле солдаты в полной боевой форме. Они не выпустят нас отсюда до особого распоряжения, так что вариант с несчастным случаем в лесу не прокатит по техническим причинам…
— Значит, придумаем что-нибудь другое, — огрызнулась Астрид и остановилась. Джордж замер рядом с ней.
Они находились сейчас между рабочим блоком и складом, практически в самом центре лагеря, продуваемого холодным ветром, где их не могли подслушать ни другие экологи, ни солдаты. Точнее, солдаты теоретически могли с помощью специальной аппаратуры, но вряд ли перед ними сейчас стояла и такая задача.
— Джордж, от Туманова нужно избавиться. Так, чтобы в этом нельзя было обвинить нас. Пускай там Мванзу или Ямато… космос побери, даже солдат, стерегущих нас… Или чтобы подумали, что это несчастный случай…
— Мой тебе совет: давай подумаем об этом завтра. Тогда ты и определишься, что именно ты хочешь сделать. Имей в виду: эта идея мне не нравится, и я не хотел бы в этом участвовать…
— Джордж, если Матвей в скором времени может погибнуть, то где гарантия, что это же или что-то подобное не случится с тобой?
— Знаешь, а теперь я понимаю. Ты действительно такая, какой тебя выставлял Мэтт. Зря я тебе помогал. Но, к счастью для меня, ты больше не начальница.
Американец развернулся и направился обратно к жилому блоку.
— Урод… — пробормотала ему вслед Астрид. — Какие же вы оба уроды…
На глазах выступили непрошеные слёзы, но она смахнула их, сказала себе: «Ничего, они оба за всё ответят», — и тоже пошла к жилому домику.
Было уже поздно. Следовало лечь спать, а утром подумать о том, как дальше поступить с Матвеем… и Джорджем.
* * *
Кое-где, этой ночью.
— Итак, какие результаты? — спросил он в коммуникатор. — Имейте в виду, что нам…
— Не беспокойтесь. Результаты есть, — ответил агент. — По предварительным данным, воззвание в той или иной степени подействовало примерно на семьдесят процентов населения Сталочной. Остальные пока пребывают в растерянности и не готовы к решительным действиям. Единственное исключение — Валевская. Она вызвала с базы отряд солдат для охраны экологов, а затем на весь день закрылась у себя. Без дела она не сидит, это точно.
— Её мы нейтрализуем одной из первых. У неё же в деревне есть своя команда? Вы уже называли нам их имена. Сможете прислать голографии?
— Это будет трудно, но… Дайте мне два дня, и я всё сделаю.
— Один день! Если вы говорите правду и на наше послание откликнулась большая часть жителей, то события могут начать развиваться быстрее, чем планировалось. Так что и нам надо действовать быстрее… Вокруг луны сейчас наматывают витки два федеральных истребителя, так что долго говорить опасно. Голографии вышлите архивированным сообщением по закрытому одностороннему каналу. В ближайшее время связи не будет. Как только придёт пора действовать, мы выполним свою часть сделки. Будьте уверены. Всё, отбой.
* * *
Космос, 100-километровая орбита вокруг спутника Сталкерры, в это же время.
Лейтенанту Зарубину хотелось спать.
Заканчивалась его двенадцатичасовая, если так можно выразиться, «вахта» на борту истребителя около местной луны. Скоро надо будет разбудить Корнеева, чтобы уже тот следил за скрывающим что-то спутником планеты, а самому можно будет и отдохнуть…
Прошло трое суток с их вылета с базы. Ничего хоть чуть-чуть интересного они не обнаружили: новые датчики, можно сказать, молчали, выдавая лишь колебания показаний у самого нуля.
Связь с Мироновым осуществлялась по расписанию — каждые три часа, днём и ночью; создавалось ощущение, будто подполковник вообще не спал. Но доклады были стандартными, короткими и отрицательными: полёт нормальный, ничего не происходит, датчики не фиксируют значительных отклонений. Миронов выслушивал, коротко отвечал и отключался.
Время тянулось медленно. Нечем было занять себя, чтобы не потонуть в трясине скуки, засасывавшей пилотов с самого начала миссии. Но Зарубин и Корнеев держались: как бы то ни было, им платили именно за то, чтобы они выполняли приказы — летали в космосе или в атмосфере и, если потребуется, вступали в бой. Но последнее пока было излишним. Луна по-прежнему выглядела тихой и пустой, и неизвестно было, заметят ли они там что-то или нет.
От голода и жажды лейтенанты в любом случае не умерли бы: в кабине хранились недельный запас питательных брикетов и резервуар с водой — на случай, если придётся совершить аварийную посадку и дожидаться помощи. Это Зарубину и Корнееву пока не грозило, но на третьи сутки питания безвкусными кубиками и минерализованной водой хотелось уже сменить этот рацион на что-нибудь более основательное.
На борту маленьких — пять метров в длину — корабликов было трудно даже просто следить за собой. Они были рассчитаны на сравнительно короткие (максимум сутки) боевые вылеты и имели разве что гигиенические контейнеры, но никак не душевые кабины, которые втиснуть было решительно некуда, да и, если вдуматься, нерационально. Так что Зарубин мечтал поскорее вернуться на базу и наконец-то полноценно помыться.
Но ещё больше — дождаться окончания «смены» и поспать…
Взгляд лейтенанта упёрся в часы, высвечивавшиеся слева внизу на голографическом экране «приборной панели», и вдруг, заметив что-то, скользнул на строку с показаниями датчиков.