Аромат апельсинов (ЛП)

Джен снова глянула через плечо, но Делласандро уже отвернулся к прилавку, чтобы забрать свою тарелку с маффинами. Он больше не смотрел на меня, и я не знала, как ей рассказать о том, что он сделал. А если это не так, меня легко убедить, что я слишком самонадеянна.

— Эмм?

— Он невероятно красивый, — мой голос звучал, как чужой. Хриплый, резкий и полный тоски.

— Да, — Джен наморщила лоб и бросила на него взгляд.

Мужчина занял столик в дальней части кофейни и поднял голову, когда зазвенел колокольчик над дверью. Мы с Джен тоже обернулись. Вошла женщина моих лет, может, на год другой постарше, и, не останавливаясь у прилавка, прошагала между столиков. Со своего места я смогла увидеть, как она скользнула на стул напротив Джонни. Он поприветствовал её поцелуем. Мой желудок сжался. Я опустила голову и уставилась на сапоги, которые сегодня утром тщательно выбирала.

— Вот проклятье, — я не смогла сдержать разочарования.

Джен подняла на меня глаза.

— Я её не знаю.

— Я тоже.

— Она не из числа постоянных клиентов, — с лёгкой обидой продолжила Джен. — Действительно, он мог бы выбрать кого-нибудь из постоянных клиенток.

На самом деле, смеяться мне совершенно не хотелось, но ничего другого не оставалось. Её замечание прозвучало очень забавно.

— Почему бы тебе не подойти к ней и не устроить скандал или что-нибудь в этом роде?

Джен покачала головой и бросила на меня серьёзный взгляд.

— Лучше не надо.

В сумке завибрировал мобильник, я вытащила его.

— Это мама.

— Успокойся. Я принесу себе кофе и кусок пирога или что-нибудь ещё. Ты хочешь на добавку маффин и кофе?

— Да, спасибо, — я порылась в сумке в поисках денег, но Джен покачала головой. Пререкаться мне было некогда, так как я уже нажала на кнопку ответа.

— Привет, мам.

— Что случилось?

— Ничего не случилось. Почему ты всё время думаешь, что что-то должно случиться? — по правде говоря, подобный вопрос мог бы подействовать мне на нервы, но сейчас я обрадовалась, услышав беспокойство в мамином голосе. Как хорошо, когда тебя кто-то любит.

— А я думаю, что-то случилось, Эммилин, потому что ты позвонила мне в воскресенье до обеда. Не надо лгать маме.

— Ох, мам, — иногда она вела себя, как старуха. Такое поведение свойственно бабушкам, а не мамам. Если судить по рассказам и фотографиям, моя мама была буйным ребёнком, чьё детство пришлось на шестидесятые годы. Но больше всего меня поразил папа. Как-то на Рождество, находясь в изрядном подпитии, он заявил, что гашиш надо легализовать.

— Ну, давай, колись.

— Да, ничего особенного, — заверила я маму. Мой взгляд снова переместился на Джонни, но тот смотрел в другую сторону. Он развлекал женщину. Они склонились друг к другу, демонстрируя интимность отношений. — Просто я хотела узнать, как ваши дела.

— Ох, — мама очень удивилась. — Мы с папой сегодня завтракали в закусочной «Old Country».

— Вы… ходили завтракать?

Джен стояла у прилавка лишь в нескольких метрах от Джонни, но в его сторону не смотрела. Она подслушивала. Судя по позе и выражению лица Делласандро, разговор вёлся на личную тему. Разглядеть лицо его собеседницы мне не удавалось, но её распрямлённые плечи и язык тела подсказывали, что мы, вероятно, знакомы.

— Почему мы не можем сходить позавтракать? — мамин голос звучал немного странно, обычно таким тоном она затевала ссору.

— Конечно, можете. Мам, у тебя всё в порядке?

— Собственно этот вопрос я должна задать тебе.

Опять она за своё, это тема никогда не исчерпает себя.

На мгновение я задумалась, стоит ли ей рассказывать о произошедшем. Конечно, не о сексе в поезде и моём перевоплощении в кинодиву семидесятых годов. Я уверена, что об этом ей слышать не стоит. Рассказать надо о коротких провалах и аромате апельсинов. Но о них я тоже умолчала. Во-первых, не хотелось маму волновать, а во-вторых, я боялась, что она права.

— У меня, действительно, всё в порядке, мама, — ложь сдавила мне горло, в глазах защипало. Я радовалась, что мы не стояли лицом к лицу. Иначе мне бы не удалось так легко отделаться от вранья.

— Где ты, в самом деле? Что там за шум?

— А, это. Я в кофейне.

Мама засмеялась.

— Опять? Если будешь продолжать в том же духе, то сама превратишься в чашку кофе.

— Это лучше, чем в тыкву, — парировала я. Джен прокладывала себе путь к нашему столику, балансируя с двумя тарелками и двумя чашками в руках. — Люди, которые любят кофе, говорят, что не могут без него жить. А тыква, напротив, идёт только в суп.

— Ну, ты и хулиганка, — с любовью произнесла мама. — Позвонишь мне завтра утром?

— Хорошо. Позвоню, мама. До завтра, — мы завершили разговор в тот момент, когда Джен снова усаживалась за стол и протягивала мне тарелки.

— Твоя мама, должно быть, очень крутая, — заявила она.

— Всё может быть. О, Боже! Рулет с шоколадной помадкой и карамельной глазурью? Парочка таких маффинов, и придётся покупать джинсы на размер больше!

Джен облизала кончик пальца.

— Ему нравится именно эти.

Можно не спрашивать, кого она имела в виду.

— Ах, да, — Джен ухмыльнулась, — ты ведь считаешь меня сталкером.

Наш разговор крутился вокруг соблазнительного Джонни Делласандро. Он находился здесь со спутницей. Её присутствие делало несколько пошлыми наши фантазии о нём.

Помимо Джонни у нас имелись и другие темы для беседы. Например, наши любимые телепередачи и книги или приятный мужчина, который развозил пиццу по нашему району. О таких вещах хорошие подруги всегда болтают за кофе и булочками.

— Мне надо уже потихоньку собираться, — произнесла я со вздохом, запихнула в рот последний кусочек маффина и допила кофе. И погладила себя по животу. — Я скоро лопну. Кроме того, дома ждёт куча белья и парочка счетов, которые надо оплатить.

— Прекрасное и спокойное воскресенье, — Джен издала счастливый вздох. — Действительно, лучше разойтись по домам. Утром увидимся?

— Скорее всего, да. Я, наверное, возьму кофе на вынос. Знаю, что нормальные люди варят кофе дома, но… его вкус мне не нравится. Кроме того, если тебе нужна всего одна чашка, варить целый кофейник не целесообразно.

Джен с ухмылкой подмигнула.

— Этого тебе за глаза хватит.

Она права.

Подруга покинула кофейню раньше меня. Дело в том, что я слишком долго надевала пальто, пытаясь поймать взгляд Джонни. Я толкнула дверь, звякнул колокольчик. Бросила на Джонни прощальный взгляд в надежде, что он посмотрит на меня. Но Делласандро увлечённо беседовал с незнакомкой.

Лишь поздно вечером, когда счета были оплачены, бельё выстирано, высушено, сложено и убрано, я вспомнила о цепочке в кармане пальто. Но там её не нашла. Я обшарила все карманы, даже в джинсах, хотя знала, что туда её не прятала. Цепочка, как сквозь землю провалилась. Где-то я её посеяла.

Из-за потери цепочки я особо не переживала. С этим украшением меня не связывали сентиментальные воспоминания, и стоило оно недорого. Тем не менее, её пропажа меня обеспокоила. Я теряла вещи и раньше. Во время приступов куда-то их засовывала, но куда конкретно потом не помнила. Точно таким же образом я много вещей и находила. Как-то раз я вышла из магазина, зажав в кулаке пригоршню гигиенических помад, которые, должно быть, нечаянно прихватила. Потом я сгорала со стыда, и не рассказывала об этом случае никому, даже маме. Прошло уже четыре года, но я до сих пор находила помады в сумках и карманах. Я была на сто процентов уверена, что потеряла цепочку не во время приступа. Из кофейни я отправилась домой пешком. Ледяной ветер превратил волоски в моём носу в тонкие сосульки. Это, вероятно, привело к тому, что я не уловила аромат апельсинов. С другой стороны, приступ мог произойти и без предварительного тревожного сигнала. Многие люди с диссоциативными расстройствами вообще не получают сигналы и не могут потом вспомнить, что с ними случилось.

От этой мысли я протрезвела быстрее, чем старшеклассник, которого после выпускного задержал шериф.