Королева пламени

Конечно же, первыми отреагировали варитаи. Похоже, два их батальона вообще не спали на случай ночной атаки. Они с привычной слаженностью выстроились на пути атакующих, встали в две шеренги, первая опустилась на колени. Перед нападающими возникла плотная стена копий. Однако при всей своей дисциплине и выучке варитаи проиграли солнцу. Когда оно показалось из-за гор, многие рабы опустили головы. Лес копий смешался, но, конечно же, чтобы разрушить строй, требовалось нечто большее.

Первый ястреб пролетел так низко над головой Ваэлина, что ветер от крыльев коснулся щеки. За первым устремились многие десятки. Они плотным клубком ударили в центр строя варитаев, вылетели прямо из слепящего солнца, быстрые — не увернуться — и смертоносные. Центр строя превратился в бурлящее месиво из людей и птиц. Ястребы вырывались из драки, волоча в стальных когтях ошметки кровавого мяса, зависали в высоте и снова обрушивались на врага. К тому времени, как в бой вступили волки, строй уже развалился.

Ваэлин повел Шрама прямо сквозь хаос боя. Он видел, как трое волков повалили воларского офицера и вырвали ему глотку. Вольные мечники выстроились за варитаями, но еще не смогли выровнять шеренги и сомкнуться. Они выглядели намного моложе солдат, с которыми привык иметь дело Ваэлин, и казались ошеломленными и перепуганными видом звериной орды, терзающей и убивающей вышколенных боевых рабов. Мгновенно налетели волчьи стаи, и первый батальон мечников развалился в считаные минуты. Батальон рядом стоял лучше. Воларцы успели встать тесным кругом и перебили много нападающих волков. Но защиты от копьястребов у них не было. Расправившись с варитаями, шаманы снова развели птиц по отдельным стаям и обрушили на мечников. Птицы неустанно атаковали сверху, волки подскакивали и хватали за ноги, старались вытащить из строя.

Батальонный командир сидел на коне, махал мечом и выкрикивал приказы, крепкие сержанты-ветераны разносили их, орали на солдат. Ваэлин направился к командиру, а волки Асторека помчались впереди, чтобы задрать коня. Чувствуя на себе волчьи зубы, тот дико заржал, воларец выпрыгнул из седла, вскочил, повернулся — и Ваэлин ударил его мечом в лицо. Затем Ваэлин поскакал разгонять воларцев, снова собирающихся в тесные группки, а по пути срубил оказавшегося поблизости сержанта, к своему несчастью решившего не уступать дорогу.

Неподалеку Железный Коготь забивал воларца огромными лапами, а Мудрый Медведь при этом комично подпрыгивал на медвежьей спине. За ним горцы ожесточенно резали и кромсали северный край лагеря. С юга и запада доносился гомон, лязг железа. Похоже, начальная часть плана сработала. Воларцев атаковали со всех сторон и разбили на востоке. Но лагерь еще не захвачен, воларцы не сломлены. Много полков сумели выстроиться, двигались ровно и уверенно, как и подобает варитаям. До победы было еще очень далеко.

Кошка Мишара неподвижно стояла и глядела в центр лагеря, где варитаи сбились плотнее всего. Ваэлин развернул коня и помчался туда, услышал за спиной хищный рык бегущего следом медведя. Волки быстро вырвались вперед и не обращали внимания на бродящих разрозненных мечников, израненных и растерянных.

Копьястребы снова взлетели отдельными стаями и собрались в плотную тучу над воларским центром. Птиц стало заметно меньше, но их ярость и свирепость остались прежними. Копьястребы кружили смертоносной спиралью, пикировали и взлетали, разбрызгивая кровь. Из рядов вываливались люди с вырванными глазами, располосованными лицами. Вольные мечники истошно выли, варитаи, повинуясь вбитым в голову поучениям, бессмысленно тыкали копьями в воздух.

Затем Ваэлин увидел то, что искал: плотную группу в центре воларского строя, где мелькали красные доспехи. Ваэлин направил коня туда. Сбившиеся в клин волки проделали дыру в строю, и Ваэлин прошел сквозь нее, отражая удары копьями, убивая тех, кто подворачивался под руку.

Когда он прорубил заслон, показалась первая пара красных, оба на высоких конях. Мечи так и мелькали, сшибая копьястребов. Ваэлин поскакал к врагам, те развернулись, увидели его — и узнали. Лица перекосились от ненависти. Один поехал налево, другой — направо, чтобы взять Ваэлина в клещи. Тот низко наклонился, парировал удар слева, клинок справа просвистел в нескольких дюймах. Ваэлин выпрямился, развернул коня и встал. Красные тоже развернулись для следующей атаки, но тоже остановились, озадаченные неподвижностью противника. Ваэлин поймал их взгляды, улыбнулся.

За спинами красных встал на задние лапы и заревел Железный Коготь. Враги пришпорили коней, но отъехать не успели. Медвежьи лапы опустились, когти вонзились в лошадиные хребты. Фонтанами брызнула кровь, несчастные животные закричали. Красные проворно скатились наземь, вскочили — и тут же снова упали. Волки Асторека схватили их за руки и ноги, прижали к земле. Красные задергались в попытках высвободиться, с дикой злобой уставились на Ваэлина. Но когда с медвежьей спины слез Мудрый Медведь, злоба сменилась отчаянным страхом. Красные завыли, принялись синхронно, одинаково умолять, всхлипывать, хрипеть. Шаман опустился на колени и прижал ладони к их лбам.

Дрожь прекратилась, оба умолкли, заморгали. Шаман убрал руки и встал. Красные посмотрели друг на друга, на Ваэлина… потом на волков.

Один красный мертвенно побледнел и умоляюще выговорил: «Брат…»

Ваэлин повернул коня. Волки принялись за работу, и крики красных скоро утонули в яростном рычании. Снова подошла Мишара. Она посмотрела в сторону тесной свалки на западном краю разгромленного лагеря. Теперь почти все поле битвы осталось за напавшими. Южный фланг полностью развалился под напором превосходящих сил Волчьего народа. Воины с длинными копьями наперевес рыскали в тумане, иногда собирались в группы, чтобы разделаться с оставшимися воларцами, пробующими обороняться. К северу горцы окружили остатки воларской кавалерии — несколько сотен плотно сбившихся всадников, отчаянно пытающихся прорубить путь наружу. Но один за другим они падали под топорами горцев, похоже, забывших о раздорах.

— Милорд! — закричал Орвен.

Ваэлин инстинктивно пригнулся, и над головой что-то стремительно пролетело. Он развернул коня и увидел троих воинов, бегущих к нему сквозь туман. Все в легких доспехах, с короткими мечами в каждой руке. Куритаи.

Первого блокировал Орвен. Присел, ударил низко, но куритай с легкостью перепрыгнул клинок, развернулся в прыжке и ткнул Орвена в шею. Капитан хорошо изучил повадки элиты боевых рабов, поэтому ловко парировал, ударил в лицо, заставил отшатнуться и образцово контратаковал сверху. Куритай затрясся. Из рассеченной глотки хлынула кровь.

Орвен кинулся на второго, третий скользнул мимо и атаковал Ваэлина, прыгнул с занесенными мечами. Но его сшибла в прыжке Мишара, ухватила за голову, приземлилась вместе с рабом и тряхнула так, что послышался громкий хруст ломающегося позвоночника.

Второй куритай наседал на Орвена, пара мечей выписывала пируэты, удары сыпались градом. Гвардеец упал на колени.

Ваэлин пришпорил коня. Оставалось еще десять футов, когда куритай вышиб меч из руки Орвена и занес клинки для финального удара — но вдруг застыл и задрал подбородок. За его спиной появился Лоркан, воткнувший куритаю нож в основание черепа.

Одаренный скривился от отвращения, выдернул нож и посмотрел на подъехавшего Ваэлина. Из-под гривы спутанных темных волос на лицо Лоркана струилась кровь, ему приходилось то и дело ее вытирать, чтобы не залила глаза. Он пошатывался.

— Нужно туда, — проговорил он и показал ножом на группу дерущихся неподалеку. — Там Альтурк.

Снова волки помчались впереди, разорвали строй израненных, изувеченных варитаев, позволили Ваэлину и Мудрому Медведю пробиться в глубину. Альтурк был в двадцати ярдах от них. Красные окружили его, вождь сентаров танцевал между ними, уклонялся, прыгал, бил и отскакивал. Лонаки стремились на помощь, но их сдерживал отряд куритаев. Элитные рабы и сентары яростно сцепились, а талесса сражался в безнадежном бою. Его лицо, ноги и руки испещряли порезы, но Альтурк еще держался.