Страница 12 из 167
Маркен дотронулся до щеки.
— Человек со шрамом говорил перед большой толпой, и от его слов разгорелся дух молодого священника. Он вернулся к Чтецу и был снова услан с миссией. Затем последовало много месяцев встреч в темных комнатах и тайных пещерах. Мужчины сходились, боясь быть раскрытыми, передавали письма, собирали оружие на тайных складах. Священник больше не видел человека со шрамом, но часто вспоминал о нем. Затем на очередном тайном сборище он встретил эту тварь.
Маркен указал на второе тело.
— Милорд, новый знакомец много говорил, но, как вы понимаете, я не могу воспринять его слов. От его речей огонь в душе священника разгорался все ярче. Однажды тварь привела его ночью к сельскому дому, где старая пара у очага возилась с маленькой девочкой.
Маркен взглянул на Риву и сглотнул.
— Стыд священника сделался невыносимым, когда он посмотрел на нее.
— Они убили моих дедушку и бабушку. А потом украли меня, — сказала Рива.
— Да. Они подождали, пока вас уложат спать. Стариков убили, вас похитили, дом сожгли.
— А потом настало много счастливых лет в амбаре, — пробормотала Рива, пока Маркен пытался подыскать слова.
— Имена? — спросил Ваэлин у Одаренного.
— Несколько, милорд. Священник записывал их, чтобы не забыть, затем сжигал бумагу, но имена оставались в памяти.
— Сделайте список и передайте госпоже Риве.
Она снова подошла к трупу. Так хотелось врезать каблуком по этому посмертно довольному лицу, навсегда испортить его вечный сон.
— Рива, тут больше нечего узнавать, — тихонько произнесла Алорнис и потянула ее за рукав.
— Я… госпожа, у меня есть его имя, — запинаясь, проговорил Маркен. — Чтец записал его, когда передал священнику.
— Нет, — отрезала она, повернулась, чтобы выйти, и сказала Ваэлину: — Сожгите его, когда закончите. Больше о нем нечего говорить.
— Милорд, если позволите, еще о лорде Каэнисе, — пробормотал Маркен.
— Я уже знаю, — сказал Ваэлин.
— Мы шли сюда за вами не за тем, чтобы сделаться слугами Веры…
— Мы обсудим это сегодня вечером с лордом Нортой, — равнодушно произнес Ваэлин. — Ваше беспокойство будет принято во внимание.
Назад они шли в молчании. Рива размышляла над тем, что узнал Одаренный. Ваэлин, наверное, думал о том, что брат Каэнис открыл королеве. Алорнис шагала немного поодаль, разглядывала городские стены. Как всегда, девушка прижимала к груди замотанную в кожу охапку набросков, большей частью зарисовки разрушений города и окрестностей.
В тот день, когда Алорнис увидела Риву на засыпанной трупами улице, она кинулась к ней, обняла, дрожа от радости и облегчения. Как всегда, обидно: Рива вовсе не переживала так же за Алорнис.
— Седьмой орден — не легенда, — сказала Рива Ваэлину, когда они подошли к насыпи. — Но ты и сам уже знаешь.
— Да, знаю, — подтвердил он.
Его суровое лицо уже не казалось таким изнуренным, как раньше, но по-прежнему выглядело сильно постаревшим за последние несколько дней.
— Хотя было и то, что мне следовало знать, а я не знал.
— Брат Каэнис?
Он кивнул и сменил тему:
— Что ты сделаешь со списком имен Маркена?
— Выслежу их, отдам под суд. Если они окажутся Сынами — повешу, — ответила Рива.
— Моя госпожа правительница любит судить сурово.
— Они замышляли убить моего дядю с полного одобрения церкви, столетиями принуждавшей людей фьефа к рабской покорности. Они спелись с тварью из Тьмы, они много лет издевались надо мной, а потом послали вслед за тобой в надежде погубить меня. Они попытались убить нашу королеву. Мне продолжать?
Он пристально посмотрел ей в глаза, и ей стало неловко за резкость.
— Рива, мне очень жаль, что такое произошло с тобой. Если бы я хотя бы подозревал…
— Приходи к нам сегодня ужинать, — предложила она. — Велисс нашла нового повара. Хотя мы можем предложить всего две перемены блюд и вина нет…
— Прости, я не могу. Еще много дел.
Он оглянулся на лагерь, где суетились солдаты, паковали снаряжение и припасы перед завтрашним переходом, перед событиями, которые скоро станут известны как «Великий поход королевы».
— Она хотела, чтобы я спросил, сколько людей ты можешь отправить с нами.
— Я не отправляю их. Я иду с ними. Вся моя стража и полтысячи лучников.
— Рива, ты уже сделала достаточно, — заметил он.
Безжизненное, безразличное лицо Аркена, меч в его спине… лучники, сыплющиеся в воду под градом стрел… дядя Сентес, умирающий на ступеньках собора…
— Нет, недостаточно, — сказала она.
Велисс пришла к ней после полуночи. Когда окончилась осада, Рива и Велисс стали жить в отдельных комнатах, больше по желанию советницы, чем Ривы. В страхе и суматохе осады на грешки смотрели сквозь пальцы, но теперь самые скверные развалины и трупы уже убрали, открылся собор. Жизнь входила в нормальное, пусть и странноватое русло.
Женщины лежали рядом, на коже блестела тонкая пленка пота. Риве нравилось, как распущенные волосы советницы липнут к мокрой коже.
— Ты уверена, что хочешь встретить их одна? — спросила Велисс.
— Учитывая то, что я хочу сказать им, пусть знают: я говорю сама за себя.
— Им не понравится.
— Надеюсь, — сказала Рива и притянула Велисс к себе, поцелуем запечатала губы.
— Тебе ведь небезразлична госпожа Алорнис, — немного позже заметила Велисс.
— Она — мой друг, как и ее брат.
— Не более того?
— Ревнуете, госпожа советница?
— Уж поверь мне, тебе лучше не видеть, как я ревную по-настоящему, — сказала Велисс, села и обняла колени. — Знаешь, я всегда собиралась уйти. Если бы твой дядя остался в живых, если бы закончилась война, я бы взяла предложенное золото и ушла. Мне было наплевать и на прозвища, и на обиды, и на презрительное снисхождение Чтеца. Но меня все больше утомляли ложь и интриги. Их иногда через край даже для бывшей шпионки.
Рива погладила ее нагую спину.
— А что сейчас?
— А сейчас я не могу представить себе жизни вдали отсюда. Но поход королевы…
Рива ощутила, как Велисс напряглась в ожидании ответа.
— Это мой поход, — сказала Рива. — Это не обсуждается.
— Думаешь, она приняла бы тебя лучше, если бы знала о твоей истинной натуре? Если бы знала о нас?
— Думаю, если бы она не сочла это помехой для освобождения Королевства, то не придала бы ни малейшего значения, — ответила Рива и вспомнила свою первую встречу с королевой.
Яростный цепкий ум, сила, так и лучащаяся сквозь обожженную маску лица, непреклонная решимость, целеустремленность. Рива подумала, что картину решимости и целеустремленности можно увидеть и в зеркале. Но ее послали в путь за легендой. А цель королевы — реальна. И вряд ли королева насытится тем, что отыщет в Варинсхолде.
— Честно говоря, эта женщина пугает меня больше, чем вся Воларская империя, — призналась Рива.
— Тогда отчего ты следуешь за ней?
— Потому что он следует за ней. Он сказал, что это нужно. Один раз я не послушала его слов — и не повторю ошибку.
— Он — просто человек, — пробормотала Велисс.
Но Рива услышала в ее голосе сомнение. Все, а в особенности кумбраэльцы, рассказывали про то, как единственный воин пробился сквозь армию, чтобы сохранить город, — и выжил. История пьянила головы и превращалась в легенду на глазах.
Хотя насчет «выжил» понятно не все. Рива помнила, как страшно он выглядел в тот день, как ее слезы и дождь смывали кровь, как она кричала, умоляла, чтобы он не уходил. А потом она увидела своими глазами, что он ушел. Покинул тело.
Умер.
— Я хочу, чтобы ты позаботилась обо всем в мое отсутствие, — сказала Рива. — Отстрой, что сможешь. Чтобы подкрепить мой наказ, я оставляю лорда Арентеса, хотя он уж точно возненавидит меня за это. А как насчет нового титула? Как тебе «госпожа вице-правительница»? Хотя, я уверена, ты придумаешь титул получше.
— Я не хочу титул. Я хочу тебя, — сказала Велисс и стиснула колени.