13 привидений

Артем наблюдал за парком, сидя на нижней ступеньке зеленого вагончика с застекленной доской объявлений и скромной вывеской «Охрана». Иногда он следил за кем-то из толпы, водил его от пахнущего ржавой древностью колеса обозрения до головокружительного «Юпитера» или шумных «Электромобилей», а потом оставлял, усталого, на лавочке или отпускал гулять по аллеям.

– …а ногу отхреначило колесами, прикинь! – рядом слонялась Женя, живописуя страшную историю, которую Артем и без того знал, поэтому почти не слушал. В руках он по привычке мял ветхий клочок бумаги с парой цветных штампов, старый билетик с аттракциона, на котором когда-то прокатился. Его взгляд в это время блуждал по затылкам и локтям прохожих, срывался и уносился ввысь вместе с аляповатыми вагонетками и люльками, оседал на горячий асфальт, скользил вдоль выкрашенных бордюров, натыкался вдруг на собственные коленки, выглядывающие из шорт, изучал очертания ссадин, будто таинственные острова на старинной карте с чудовищами, а потом снова бежал на крики и смех, доносящиеся с каруселей.

– Скорая увезла, но он потом все равно в реанимации помер.

Из толпы вынырнул пацан на гироскутере, и Артем с легкой завистью проследил за его виражом. Затем перевел взгляд на девчонку, стоящую спиной к нему, чуть поодаль от всех. Голубое платьице, золотистые косички – в ней не было ничего интересного, а с аттракционов снова принесло волну визга, и Артем уже было повернул голову на звук, но тут девочка обернулась. Артем застыл, на затылке шевельнулись волосы, стряхнув невесомые мурашки за шиворот. Ну и лицо было у девчонки! Круглое, с большими неровными щеками, комковатое как беляш, старушечье. Натянутая улыбка и тонкие щелки вместо глаз. Раз! И странное создание снова отвернулось, а потом и скрылось в болтливом хаосе рубашек поло и топиков, кед, панамок и больших солнцезащитных очков в стиле ретро.

– Ты че там увидел, Тем?

Он не сразу ответил:

– Да рожа, блин… мелькнула. Как будто пчелы покусали.

– Кого? – не поняла Женя.

Артем продолжал высматривать голубое платье, пропустив вопрос мимо ушей. Родители уже уводили детей, дребезжали коляски, удаляясь в глубину темных аллей по направлению к выходу из парка.

– Опять тут весь день болтаетесь? – К вагончику подошел дядя Ильшат в темно-серой форме охранника. Вопрос был уже классический, но все равно стало неловко. Подростки что-то вяло возразили. Мужчина ухмылялся и не слушал:

– Уроки небось не делаете совсем.

– Вообще-то… – начала было Женя, но мужчина уже топал по ступенькам, Артем едва успел отскочить, сунув свой древний билетик в карман. Хлопнула дверь на тугом доводчике, изнутри донеслись басовитые голоса. Артем почувствовал облегчение, а вот девочка выглядела раздосадованной. Ильшат был ее отчимом.

Женя что-то сказала, Артем не расслышал. Замер, приоткрыв рот и уставившись вдаль, то ли зачарованный текучестью толпы, то ли ища там кого-то.

– Тем, ты дурак? Скажи честно.

Сгустились алые сумерки, свернулись кровью в небе. Где-то за стеной деревьев затухал закат, с востока надвигалось сизое, мрачное. Злобно хохочущие силуэты метались по аллеям, любая тень могла дохнуть сигаретным дымом и перегаром.

– И как тебя мама со мной отпускает? – удивилась Женя уже не в первый раз.

– Просто, – ответил Артем. На самом деле он сам не понимал. Еще в прошлом году мама была строже, каждый день проверяла дневник и засветло звала домой. Может, просто радовалась, что у него появились друзья? Артем вспомнил ее сонное безразличное лицо после смены и нахмурился. В животе осела смесь жалости и стыда. Про парк мама, конечно, была не в курсе. Даже не знала, что Женя – девочка. Артем не был уверен, но подозревал, что после такого ни о каких ночевках не было бы и речи. Мама его любила, конечно, только и о том, что родила рано, тоже пару раз жалела вслух, когда думала, будто он не слышит.

Женя училась в восьмом классе, была выше и непонятно взрослее, чем шестиклассник Артем. Он видел ее несколько раз в школе. Кажется, в своем классе ее не любили. Артем не знал наверняка, не решался спросить. В начале лета Женя заметила, как он каждый день бродит здесь, разглядывает все подряд, и однажды просто подошла. Спросила: «Ты что, бездомный?» Так и подружились.

– Вон там нога висела! – Женя показывала вверх, на рельсы, вздымающиеся волной над их головами. – Люди ходили, толпились тут, дети смотрели, а она висела. Самого механика давно увезли, а про ногу забыли, что ли, только через два часа сняли!

– Ты так говоришь, как будто сама видела.

Чуть поодаль метались разноцветные огни, вращались колеса, звенели силомеры, качели сияющим молотом вколачивались в упругую мглу. Но здесь, рядом с Женей и Артемом, было чуть тише, чуть темнее. Вывеска закрытого с прошлого года аттракциона нависала, будто фасад заброшенного замка. Огромные печатные буквы, желтые с красной обводкой, были едва различимы. «Адский поезд».

– Не, я дома сидела, в новостях прочитала. Там в комментах люди про всякую жесть писали. Кстати! – Она застыла на секунду, затем ткнула в друга пальцем и двинулась дальше. – У тебя телефон с собой?

– Нет. – Артем не говорил об этом, но мобильник он специально оставлял дома, потому что боялся звонка от мамы. А еще просто стеснялся из-за того, насколько старинная и дешевая это была модель.

– А мой, как обычно, на зарядке. Блин, давно надо аккумулятор менять! Короче, напомни тебе одну штуку показать, когда у меня телефон будет.

– Какую штуку?

– Просто напомни. – Женя уже шагала вперед, норовя превратиться в один из безликих силуэтов в шумном летнем сумраке, вспыхивающем зеленым и красным. – Я в тот год вообще здесь не бывала почти. Это сейчас Ильшат стал с собой брать, мамка вроде недовольна, но что она ему скажет? Да, может, даже вообще ни разу здесь не была за все то лето. А ты?

Артем оглянулся на «Адский поезд» и тихо пробормотал:

– Я тоже.

Сегодня ему казалось, будто за ним отовсюду кто-то наблюдает.

Наконец аттракционы застыли, погасли, а посетителей незаметно растащила ночь. Оказалось, сверху за парком давно наблюдают маленькие внимательные звезды. Друзья снова устроились на ступеньках у вагончика охраны. Из приоткрытой двери сочился теплый желтоватый свет, слышалось, как телевизор разговаривает сам с собой на разные голоса, шумел электрический чайник, топал, звякал посудой дядя Ильшат, пока его напарник делал обход.

– Вот. – Женька уже сходила за смартфоном и теперь что-то там увлеченно искала. – Вроде оно.

– Что? – Тема подвинулся ближе, пытаясь разобрать столбики текста на экране. У него ничего не получалось. Женя шевелила губами, взгляд бегал по строчкам, указательный палец прокручивал страницу вниз. Артем вдруг почувствовал себя неуютно и оглядел ночной парк. Тут и там торчали разлапистые фонарные столбы, но сюда их сияние не добиралось. Казалось, это лишь крошечный кусочек цивилизации, вырванный и заброшенный в гущу бескрайнего леса. Почему так тихо? Шумел же чайник, телевизор что-то говорил…

– Его шаги ни с чем не спутать. Железный штырь громко тюкает по мощеной дороге, услышишь его – беги.

Артем уставился на Женьку. Смешно, но у нее получилось его напугать.

– Ну-ка, молодежь, расступись. – На пороге вырос дядя Ильшат с сигаретой в уголке рта. Он спустился по ступенькам, отошел на несколько шагов и закурил, высматривая напарника.

– Дерьмо собачье… Что это было? – спросил Артем негромко.

– Крипипаста. Прям про нашенский парк и про того механика. Кто-то сочинил, прикольно вышло. – Женя придвинулась, протянув смартфон. Ее коленка коснулась его ноги, стало тепло, странно радостно и неловко.

Ильшат повернулся к ним: