Страница 3 из 5
– Надо скорее отвести вас к врачу, – сказала я. – Промыть рану и сделать укол от бешенства.
– У меня так голова кружится, – пробормотал Моррис, поддерживая окровавленную кисть здоровой рукой. Он запер фургон и вернулся к нам – весь в поту и дрожа, будто ему было холодно. – Боль просто невыносимая.
– Идёмте, – воскликнула я. – Похоже, у вас шок.
Мы с Лютером отвели режиссёра к фургону первой помощи. Врач и медсестра пришли в ужас, когда услышали наш рассказ, и тут же захлопотали над своим начальником.
Мы повернулись было к двери, но Моррис нас окликнул и попросил остаться. Медсестра уложила его на койку в дальней комнате и теперь проверяла пульс и температуру. Мы с Лютером сели на скамейку в передней. Я позвонила Бесс и Джордж и договорилась сходить с ними сегодня вечером поесть пиццу в «Сильвио», но пока не стала ничего говорить.
– Ты что-то подобрала, прежде чем выбежать из фургона, – сказал Лютер. – Что это было?
– Сама не знаю. Ещё не смотрела. – Я достала бумагу из кармана. – Текст на всех листах в фургоне был напечатан на машинке. Кроме этого.
– Сценарий! – слабо выкрикнул Моррис из дальней комнаты. – Я вас слышу, но, пожалуйста, говорите громче! Скунс смахнул на пол сценарий.
– Ну, этот текст бросился мне в глаза, потому что он не машинописный, – объяснила я, повысив голос, а потом развернула и разгладила листок.
Лютер взглянул на него и заметил:
– Он рукописный!
– Вот именно. Я зачитаю его вслух. Слушаете, Моррис? Первая и последняя строчка написаны большими буквами.
ВАШ ФИЛЬМ – ОТСТОЙ!
Ваш лагерь производит шум
и вредные отходы, портит
природу и её естественную
красоту, угрожает жизни
невинных существ
и нарушает экологию
реки и её берегов.
ВЫМЕТАЙТЕСЬ!
– Что? Невинных?! – возмутился режиссёр. – Да конечно! Вы посмотрите на мою руку!
Медсестра как раз закончила над ним хлопотать, и нас пустили в дальнюю комнату, где стояла его койка.
– Ну, справедливости ради надо сказать, что скунс всего лишь пытался защититься, – заметил Лютер.
– Да-да, вы правы, – согласился Моррис. – Настоящий негодяй – тот, кто засунул бедного зверя в шкаф. Вот уж кто угрожает жизни невинных существ!
– Там стоит подпись? – спросил Лютер.
– Да, – ответила я. – Угадаешь, чья?
– Конечно. Мушкетёров Мускоки.
– Простите? – Моррис приподнялся. – Кого-кого?
– Мушкетёров, – подсказала я.
– Что такое Мускока, я знаю, – сказал Моррис, махнув на окно.
– Пожалуйста, не двигайтесь, – попросил его врач.
– Кто такие мушкетёры, я тоже знаю, – продолжил режиссёр, не обращая внимания на совет, и взмахнул воображаемой шпагой. – Чего я не знаю, так это как они связаны с рекой? «Мушкетёры Мускоки» звучит как название рок-группы, но подозреваю, это какая-то организация защитников окружающей среды. Так?
– Так, – ответил Лютер. – И, боюсь, на этом они не остановятся.
– Моррис, вы должны полежать ещё хотя бы полчаса и отдохнуть. В полном покое, – сообщил врач, покосившись на нас с Лютером.
Намёк я поняла.
– Ну ладно, мы поедем в город. Не будем вам мешать.
– Лютер, пожалуйста, зайдите в офис и возьмите там ваш трудовой договор и пропуск, – попросил Моррис. – Я вас позову, когда вы нам потребуетесь. Первым делом вам нужно встретиться с нашим сценаристом, Алтеей. А, и скажите, чтобы Рита прислала ко мне одного из охранников. Хотелось бы знать, как мушкетёр со скунсом пробрались в запертый фургон.
– Моррис … – начал было врач, но я его перебила:
– Я с радостью поговорю с ним вместо вас, Моррис. По крайней мере, смогу что-нибудь разузнать и оповестить охрану о том, что посторонний тайком пробрался в фургон.
– Прекрасная мысль, Нэнси! – обрадовался режиссёр и положил голову на подушку. – И сама Нэнси Дрю помогает мне с охраной … замечательно … заодно попробую уговорить тебя сыграть роль Эстер, пока ты здесь … идеально … – бормотал он, медленно засыпая. Видимо, ему дали успокоительное.
Лютер пошёл за бумагами, а я решила прогуляться по лагерю. Вскоре на глаза мне попался большой фургон с пометкой «ОХРАНА».
Я постучала, и мне сразу открыла девушка с бейджиком, на котором я прочитала: «Джейн Брендон».
– А, ты, наверное, та девчонка, которая была с Моррисом, когда на него напал скунс! – воскликнула она, приложив палец к носу.
– Да. Похоже, меня выдал «прекрасный» аромат? Извините. Можем поговорить на улице.
– Отличная мысль, – согласилась она, заперла дверь и спустилась с крыльца. – Из-за запаха не переживай, я выросла на ферме и к скунсам привыкла.
Мы пошли вдоль утёса. Я объяснила, что Моррис попросил меня поговорить с ней, и Джейн это обрадовало.
– Когда мы с Лютером подъехали к вашему лагерю, меня очень смутило, что у вас нет никакой ограды, и за посетителями никто не следит, – призналась я. – Морриса сильно удивило, как сюда смогли пробраться, а вот меня – ни капли.
– Нас всего двое, – объяснила Джейн. – Я и Дейв Линн. Он сейчас в фургоне обеспечения. Бюджет у фильма скромный. Моррис обещал, что с началом съёмок, когда начнётся ажиотаж, он усилит охрану, но пока его, видимо, всё устраивает.
Я рассказала ей о своём детективном опыте, и Джейн искренне восхитилась.
– Чудесно! Нам любая помощь пригодится. С самого начала всё пошло не так. Я не удивлюсь, если окажется, что скунс не сам залез в фургон!
– Так и есть, – ответила я и показала ей записку с угрозой от Мушкетёров Мускоки, а потом рассказала всё, что о них знаю. – Вы не замечали поблизости репортёров? Мушкетёры вполне могли предупредить телевизионщиков о своей задумке с целью попасть в завтрашние новости. Им нравится, когда о них говорят.
– Нет, не замечала. Кажется, никто из города пока ни о чём не пронюхал.
Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись случайной шутке: в воздухе ведь всё ещё витал резкий запах скунса. Я быстро прониклась симпатией к Джейн. Она очень дружелюбно ко мне отнеслась, хотя обычно профессионалы не любят, когда в их расследование ввязывается посторонний.
– Если хотите, я поговорю с мушкетёрами, – предложила я. – Это местная организация. Скорее всего, с некоторыми из них мы даже знакомы … Наверное, ко мне они отнесутся спокойнее. А потом устрою вам встречу. Пригласим и Морриса, и Лютера Элдриджа. Его у нас все знают. Он рьяно защищает историю Ривер-Хайтс. Мушкетёрам понравится, что режиссёр взял его консультантом.
– Здорово, спасибо! Сможешь договориться на завтра? Моррис как раз придёт в себя, а мы с тобой нароем что-нибудь полезное по делу. Подготовимся к встрече, так сказать.
Я согласилась и пошла обратно к офису, чтобы встретиться с Лютером. Он уже ждал меня у входа. Пока мы спускались с утёса к его машине, он болтал без умолку, что для него довольно необычно. Мы с Лютером познакомились через его дочку, мы с ней хорошо дружили. Она погибла в автокатастрофе вместе со своей мамой. Лютер тогда остался совсем один и превратился в отшельника. Так что мне было приятно видеть его в приподнятом настроении.
Лютер сел за руль и повёл машину к Ривер-Хайтс вдоль Мускоки. Несмотря на то что с происшествия в фургоне прошло больше часа, мы до сих пор воняли.
– Кажется, я не отмою свою машину от этого запаха, – пожаловался Лютер и вздохнул. – Ну ладно, может, пора пересесть на другую? Правда, такой автомобиль у меня никто не купит!
– Не переживайте, рано или поздно это амбре выветрится … ну, лет через десять!
Мы проехали всего пару миль, когда я заметила первую палатку на лужайке.
– Вон они!
Мушкетёры Мускоки разбили небольшой лагерь на берегу. Протестующие стояли у дороги и размахивали табличками.
– Хочешь остановиться? – спросил Лютер. – Пройдёмся по их лагерю, чтобы он как следует провонял.