Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 33 из 39



Анжелика и поняла, для них это была просто забава. Забава — драться, забава — получать удары, забава — веселиться, смотря как другие убивают друг друга.

Она с отвращением оглядела их обоих, развернулась и пошла вслед за остальными гостями.

— Мадам! Анжелика! — услышала она за собой голоса Андижоса и графа.

Она повернулась и посмотрела на них.

Де Пейрак, похожий на паяца, с умоляющей интонацией в голосе произнес:

— А кто перевяжет мои героические раны? Я могу истечь кровью, если вы не пожалеете меня.

Маркиз весело рассмеялся.

— Вы сами, мессир, сказали, что это всего лишь царапина. Не думаю, что вы умрете от нее. Но даже если бы вы на самом деле истекали кровью, я бы не стала вас перевязывать, я не выношу её вида, от крови мне становится плохо. Думаю, врача вы можете позвать сами или вам поможет маркиз. А может, маркизу тоже требуется помощь? — с презрением произнесла Анжелика.

С этими словами она пошла от них прочь. В залу к гостям она возвращаться уже не стала, а поднялась сразу к себе. Только в комнате она почувствовала что её всю трясет. Она вспомнила это отвратительное зрелище, свидетельницей которого стала. Она знает, что для мужчин война — это игра. Дуэли — решение споров и восстановление справедливости или защита чести. Она могла понять, что они упражняются и оттачивают свое мастерство. Но вот так, ради увеселения других, получая при этом раны… Анжелика бросилась на постель, уткнулась в подушку и заплакала.

Она видимо заснула, потому что с трудом поняла, чего от нее хотят, когда пришли служанки помочь графине переодеться ко сну. Марго увидела ее припухшие веки, бледное лицо и заволновалась:

— Мадам плохо себя чувствует?

— Пустое, Марго. Я отлично себя чувствую.

Служанка недоверчиво окинула взглядом Анжелику.

— Скажи Марго, моему мужу вызывали доктора, ему перевязали рану?

— Рану, мадам? Разве мессир граф был ранен? — с удивлением спросила служанка. — Я ничего не знаю. Мне кажется, он прекрасно себя чувствовал, когда удалялся к себе, проводив всех гостей.

— Хорошо, Марго, тогда вы свободны.

— Спокойной ночи, мадам. — с недоумением сказала служанка.

Анжелика сидела у зеркала, задумчиво расчесывая волосы:



— Значит это действительно была только царапина. Они развлекались! А я должна была волноваться, видя как они наносят удары друг другу. Я подумала, что это действительно дуэль! А за что мой муж мог вызвать Андижоса? — пожала плечами графиня. — Они друзья и искренне уважают друг друга. Ах, мужчины всегда найдут причину! Даже когда её нет. Я испугалась… Еще больше я испугалась, увидев кровь на его рубашке… А он еще при этом и шутил! Но как он двигался! Легко и грациозно. Как будто он и не хромает вовсе. Ни один мужчина не мог бы двигаться с такой легкостью и непринужденностью, будь он хромым. Он делал это так… изящно… Он был намного быстрее и гибче маркиза! С таким напором… Казалось, его ничто не может остановить. Если бы я так не испугалась… Я бы восхищалась его действиями и движениями. Он был так… красив… в эти моменты.

Анжелика сидела с каким-то мечтательным выражением на лице и не слышала, как тот, о ком она с таким воодушевлением думала, зашел в комнату. Она увидела его, как и днем, в отражении зеркала.

— Как вы себя чувствуете, моя дорогая. Я зашел узнать, потому что вы были очень бледны сегодня. — сказал граф, улыбаясь и с удовольствием разглядывая свою жену. Он взял её руку и поцеловал. — Ваши пальчики уже не холодны, они согрелись. Вы зря волновались так, любовь моя. Разве вы не знаете, что ваш муж считается лучшей шпагой Лангедока и мало кто решился бы по своей воле драться с ним.

— Вы, правда, не ранены, Жоффрей? — голос Анжелики слегка дрогнул. Это вызвало искорки веселья в его глазах.

— Пустяки, милая, вы же видели, мы с Андижосом очень аккуратно двигались и вовремя отводили шпаги, чтобы не причинить вреда друг другу. Это тоже входило в задачу тренировки.

— Но он вас все-таки задел!

— Да. И это произошло по моей вине. Мне послышалось, как вас назвали по имени, и слегка отвлекся. В этот момент маркиз и смог до меня дотянуться. Вы же сами видели это. Так что, радость моя, можно сказать, что в моей ране повинны и вы. А вы не хотели омыть её своими драгоценными слезами. — подшучивал Жоффрей над женой.

— Я ничего не видела. Я испугалась. — призналась она.

— За меня или за маркиза? — с интересом спросил граф. Он увидел, как гневно вспыхнули глаза жены. — Простите, ангел мой, я просто хотел вас поддразнить. А вы, правда, не стали бы меня перевязывать, если бы я получил рану? — поднял бровь де Пейрак.

— Вы этого не заслужили! — все еще гневаясь на него, воскликнула Анжелика.

— Вот это прелестно. — рассмеялся граф. — Значит Куасси-Ба заслужил такой чести, а ваш муж нет! А я еще выслушивал от Андижоса упреки за вопрос, согласна ли она своими ручками смыть кровь с моих ран. Он был искренне возмущен и говорил, что женщина не должна видеть такой ужас, царапину на теле и проступающие из нее редкие капли крови. — Жоффрей весело засмеялся.

Анжелика тоже рассмеялась. «Что бы сказал Андижос, увидев меня на коленях в лужах крови рядом с мавром.»

— Ну вот, я и услышал смех, срывающийся с ваших очаровательных губок. — с улыбкой сказал Жоффрей де Пейрак. Он нежно взял ее за плечи и ей показалось, что он хочет наклониться и, как днем в галерее, поцеловать её. И Анжелика ждала этого… Ей хотелось почувствовать его губы на своей шее… Его дыхание… Запах фиалок… Но он почти сразу убрал руки с её плеч и сказал:

— Спите спокойно, радость моя, не волнуйтесь. Вам вредно волноваться. Нашему малышу это может не понравиться. А я постараюсь больше не расстраивать вас.

И посмотрев на Анжелику в зеркало взглядом, никак не соотносящимся с его спокойными нежными словами, ушел.

Анжелика, все так же мечтательно улыбаясь, смотрела в зеркало. «Его глаза… Они так красивы… Особенно когда в них загорается этот огонь…» И вздохнув, пошла спать.