Страница 2 из 39
— Вы юная дикарка, но мне это нравится. Ваши губы полны очарования, они сладки, как мед и опьяняют, как вино.
Лучше бы он этого не говорил! Потому что ей вспомнились рассказы кормилицы Фантины о том, как Жиль де Рец успокаивал детей, перед тем как вонзить в них нож. Она ощутила на плечах свои волосы, которые граф, оказывается, все это время освобождал от придерживающих их заколок. А она этого даже не заметила! Дрожь пробежала по её телу, Анжелика снова крепко закрыла глаза и стиснула зубы, чтобы только ничего не видеть, ничего не слышать и не чувствовать. «Он опьяняет их любовным напитком и завораживает их голосом». От кого она это слышала? Кажется, от Николя, когда он рассказывал про графа де Пейрака, её будущего мужа.
Анжелика продолжала слышать голос графа, но уже не понимала его слов. «Он околдовывает меня, как и всех других», — с ужасом подумала она. Она чувствовала его руки и губы на своих плечах, шее, талии, и все её тело начинало гореть, как будто его окунули в кипящее масло. Она ощущала, что постепенно освобождается от юбок и корсета, но не могла пошевелиться, издать хоть какой-нибудь звук. Ей показалось что она падает и инстинктивно ухватилась за что-то, чтобы только не упасть в огненную бездну.
И она действительно больше ничего не видела, не слышала и не ощущала вокруг себя. Только чьи-то горячие, требовательные, но нежные и ласковые руки, чьи-то губы, которые легко прикасались к её коже и обжигали её. Анжелика даже не поняла, как оказалась на постели, так и продолжая держать мужа за плечи.
Она так и не открывала глаза, только каждая клеточка её тела отзывалась дрожью на прикосновения и поцелуи. Это было пыткой, но пыткой почему-то желанной и мучительно-сладостной, и в какой-то момент, когда, как ей показалось, эти руки и губы бросили её на произвол судьбы, она чуть не заплакала и подалась к ним навстречу.
Её пронзила боль, она не закричала, но всхлипнула как-то совсем по-детски и широко открыла глаза, но ничего не увидела, а кто-то рядом прошептал «прости».