Страница 8 из 13
Молодые оборотни обладали потрясающей телесной харизмой, с учетом их полной бездетности до принятия зверем официальной пары, любовные связи между ними и людьми становились не просто модными, а уже привычными.
Темпераментные оборотни, учитывая, что клановых девушек рождалось до обидного мало, вовсю пользовались любознательными партнершами. Иногда такие легкомысленные встречи приводили к внезапно вспыхнувшей любви. И тогда в семье, при условии принятия супруга или супруги зверем, рождались дети. Чаще всего они оказывались оборотнями, слишком сильна была животная кровь.
Поэтому родители пребывали в постоянном восторге от врождённой аллергии, всерьез обсуждая будущее воспитание многочисленных магов-внуков. В любом случае постоянная домашняя учеба и тренировки сделали меня не самой модной девушкой континента, признаю это. Но чтобы так ошибиться?!
- У меня врожденная аллергия на оборотней, я их чую при первом же касании.
- Почти как настоящий двуликий, - хмыкнул Корнуэлл, - мы тоже быстро узнаем друг друга. Но в данном случае перед тобой исключение, я не пахну. И двуликие, так же как ты, не смогут определить мою истинную природу, что важно для миссии.
- Мы отправляемся к оборотням? Или к вампирам?
- Мы едем в горнило, где вдоволь будет и тех, и других, Эфа.
Оборотень потер пальцем темную бровь. Я заметила, когда он разговаривал, предпочитал смотреть прямо. Было это немного непривычно. В обществе предпочитали во время разговора смотреть мягко, отвлекаясь, отводя глаза, лишь время от времени возвращаясь к собеседнику и снова уплывая. Прямо смотрели на слуг, вызывая на дуэль или когда злились.
А Корнуэлл предпочитал взгляды как сабельные удары. Вот и сейчас он смотрел резко, испытывающе.
- Ты можешь определить по запаху только оборотней или всех двуликих?
- Если оборот был недавно, определю и вампира. Но с меньшей вероятностью. И насчет твоего запаха... он есть, только не животный. Когда мы спасались от охранников, аромат был вполне различим.
- И чем я пах?
- Я тогда нервничала, уже не вспомнить.
- Девочка. То есть Эфа, - Корнуэлл прищурился, - это даже интересно и такие вещи я обязан знать. Мне всегда говорили, что запаха нет. Давай проверим, я частично обернусь, а ты попробуешь почувствовать запах.
Он моргнул, и вместо теплого карего цвета, на меня уставились два желтых фонаря. Оглянуться не успела, как оборотень уже сидел на моей стороне. Двигался он быстро, каждый раз оказываясь чуть быстрее, чем мог предположить мой разум.
Волосы мистера Корнуэлла из темных, чуть вьющихся превратились в серые и прямые пряди, густой гривой обрамляющие лицо. Смуглое властное лицо приобрело еще более резкие линии, утяжелив и так мощный подбородок. Больше никаких изменений я не заметила, но и эти вблизи выглядели пугающими.
- Давай, - рыкнул он и повернул голову, подставляя шею.
"Брат", напомнила я себе. И коллега по заданию, которому я дала слово помогать. Решившись, я потянулась, закрывая глаза и вдыхая. Он действительно слабо, едва уловимо, но пах. Молодой хвоей, утренним лесом после весенней грозы, еще чем- то неуловимо прохладно-терпким.
Широкая ладонь охватила мою голову, прижимая все ближе, теплая кожа оказалась совсем рядом. Чуть темнее, чем я привыкла, загорелая. Очень мужская. Соображалось плохо. Я пыталась определить ингредиенты, прижавшись носом к горячей коже. Рука мужчины, прижимавшая мою голову, вдруг передвинулась через щеку на подбородок, уверено, жестко его обхватила и приподняла.
Сама не знаю как, но я уже сидела с поднятым для поцелуя, приоткрытым ртом, а мистер Корнуэлл молча смотрел на меня разбивающими на осколки желтыми глазами.
- Не надо, - слабо прошептала я. Сердце пело: "Надо-надо, хочу-хочу". Хотелось покориться и сопротивляться одновременно.
- Сам знаю, что не надо, - несколько зло ответил оборотень, резко убрав руку и оставив меня, словно лишившейся чего-то важного, - это мой зверь дурит, чем-то ты его привлекаешь, но не обращай внимание. Я постараюсь тебя не касаться - и все пройдет.
- На меня не действуют феромоны. Вообще. Я много раз проверяла.
Он скептически приподнял бровь, подумал пару мгновений и вдруг расслабился.
- Может ты и права, иначе бы сейчас уже ластилась как кошка. Значит мы оба просто изголодались. Бывает. Так чем я пахну?
- Лесом, - растерянно пробормотала я.
- Лесом... Буду знать.
Было ощущение, что все мои привычки, правила, весь мой мир летит в пропасть, и неизвестно, где верх, а где низ. Я просто хотела сидеть вот так рядом, было жаль, что меня больше не держат жесткие пальцы, а глаза-солнца смотрят уже не на меня. Что-то нужно было делать немедленно, чтобы не превратиться в восторженную особу, как и предсказывал мистер Корнуэлл.
Я выпрямилась, собирая остатки благоразумия, стараясь не смотреть на оборотня. Он тоже был задумчив и, если бы я уже не знала о самодовольном характере, решила бы, что смущен.
Вернувшись на свою сторону, оборотень продолжил рассказ:
- Там, куда мы едем, будет лес. Маленький городок прямо посреди леса. В нем произошло убийство вампирского сира, главы большого Белого Гнезда. И в этом убийстве вампиры обвиняют нас, оборотней.
- Ты считаешь, они не правы? Или что-то в деталях показалось тебе ненормальным? - Я слушала, отодвинув шторку и приоткрыв каретное окно, искоса глядя в сторону оборотня.
Неловкость понемногу проходила, а информация озадачивала. Я понимала, почему делом заинтересовались. Убить вампирского сира - все равно что заклинанием разрушить город. В теории можно, но на практике абсолютно невыполнимо. Главы Гнезд отличались не только редкой живучестью, практически до бессмертия, но и были опасливы, внимательны на всю мощь многовекового опыта внутригнездовых интриг. Они в грош не ставили чужие жизни и без капли сомнения положили бы всех и вся ради собственного спасения.
- Я считаю ненормальным само событие, а оно происходит уже второй раз. Неделю назад в похожих обстоятельствах погиб другой сир, Красный вампир. Двуликие заговаривают о старом предсказании...
- Эфа!
Кто-то звал меня с улицы. Громко и возмущенно. Повернув голову, я с растерянностью обнаружила, что проезжаем мы мимо компании студентов, один из которых, а именно мой жених Лео, машет руками и зовет меня по имени.
Из-за всей этой кутерьмы и череды событий я не смогла встретиться с ним лично, и просто послала летуна, магическое письмо, в котором сообщала, что отъезжаю по делам, поэтому не смогу сегодня появиться на вечеринке, как мы договаривались.
Похоже, Лео был в ярости.
Глава 9. Короткая остановка или разница в восприятии
Л. Дж. Корнуэлл
Она с самого начала стала занозой. Как крохотная щепка, попавшая под кожу, такая мелочь, что и не видно, но постоянно напоминает о себе. Началось все в поместье Розенкранца, когда вместо простого выхода через ворота путем их кардинального выноса вместе с охраной, я понесся через незащищенное ограждение, чтобы в драке не повредили мою ношу.
По-щенячьи храбрую странную человеческую девчонку.
Обычно мой зверь падок на крепких, физически сильных самок, сдержанных и надежных, такие отлично прикроют спину в бою, легко вырвут трахею из теплого горла врага, да и в постельных играх не устанут, когда понадобится разрядка. Любопытство или заинтересованность зверя в самке я всегда чувствовал, как ленивое, покровительственное пожелание. Как в магазине, когда показывают на интересующий товар: "Берем это. Вроде ничего".
Человеческих девиц же он снисходительно игнорировал, вполне при этом позволяя мне отдыхать в дороге и расслабляться в периоды длительного отсутствия временной пары.
А сейчас этот шерстяной ублюдок словно сошел с ума. Он хотел повалить занозу прямо в карете и вылизывать ее испуганную мордашку, покусывать плечи и мягкие бока, пока не услышим ее смех. Смех! Да она только злиться умеет! И заноза - не щенок для вылизывания, что бы не думал этот клыкастый идиот в моей голове. Она человечка, и я могу сломать ей хребет, если резко опрокину.