О-Л 2

Старик перечислил несколько ничего не говорящих мне названий.

— А из какого клана кормилица Владыки?

— Она с Побережья Желтых Скал.

— Кто-то из твоих парней — из того же клана? Так?

Старик кивнул:

— Айраш. Он — родственник мудрой Ивишлы. Она привезла его с побережья во дворец. Сначала он работал в саду, копал землю и собирал сухие листья. Однажды я заметил, что он разговаривает с духами воздуха, просит их не играть и не мешать ему работать. Мальчишка оказался Видящим. Если бы остался в клане — стал бы шаманом. Я взял его в свой дом и научил грамоте…

Норто-махан задумался и продолжил, не дожидаясь, когда я задам вопрос:

— Да, он встречается с родичами.

Я кивнул, сделав вид, что не заметил оплошность телепата:

— Прикажи ему узнать, кто из его юных земляков чаще всего ходит с Ивишлой на базар. И пусть этот твой Айраш предупредит поварят об опасности. Пусть мальчишки приглядывают друг за другом. Если кто-то пропадет из виду — пусть сразу бегут к нему. Кого-то из слуг хотят использовать против Владыки. Причем метод, каким от него добьются послушания, вряд ли понравится любому живому существу. Я не знаю, что такое магия крови, но постараюсь узнать…

Старик слушал, отщипывая от грозди синеватые, подернутые седым налетом виноградины. Но на последних словах его рука замерла в воздухе:

— Не нужно этот делать, родич! Это — очень нехорошее знание! Я читал…

— Даже так? — перебил его я. — Значит, мне нужна та книга, в которой ты читал о магии крови. Мне нужно знать, с чем я столкнусь.

Норто-махан обреченно кивнул и вдруг нахмурил брови.

Я проследил за его взглядом — он уставился на амулет «купола тишины» так, словно несколько часов назад не рассматривал его, разбираясь в магических плетениях.

— Да, — кивнул я. — Эта вещица — немного не такая, как делают маги.

Действительно, Асаль-тэ-Баукир ради интереса поэкспериментировал с доставшейся мне в наследство от земных «артефактов» безделушкой, превратив в универсальный экран. Мне тоже стало любопытно, как мертвый маг плетет заклинания, и я добавил своих. В результате получилось нечто мощное, но порой «показывающее характер» и начинавшее изменять магические потоки и внутри купола, и по его границам.

— Придется снова выйти за дверь и позвать парнишку, — добавил я. — Уверен, что все твои ученики притаились где-нибудь неподалеку — нет более любопытных существ, чем малолетние грамотеи.

Мой зять кисло улыбнулся и поднялся:

— Заодно прикажу принести какой-нибудь еды посытнее, чем фрукты.

ГЛАВА 28

Когда все распоряжения были отданы, а шурпа из баранины и смешные треугольные пирожки с грибами и мясом съедены, меня отвели в одну из «гостевых» комнат. После расшифровки плана эльфийской резиденции у меня началась паранойя, так что я чуть ли не обнюхал все стены и устроил допрос вовремя подвернувшемуся под руку духу познания. Тот созвал консилиум с участием парочки мелких домовых. По его итогам оказалось, что стены моей комнаты — честный известняк, облицованный снаружи керамикой, под потолком есть несколько вентиляционных отверстий, но сквозь подходящие к ним трубы может проникнуть разве что мышь. Об использовании грызунов в роли шпионов духи не слышали. Я почти успокоился и улегся на лавку, шириной не уступавшую хорошей тахте, и погрузился в переплетенный в темную кожу фолиант, который принес один из учеников Норто-махана.

— Здесь — то, что переведено на понятный тебе язык, о, мудрый из степи, — мальчишка с поклоном отдал тяжелый том и удрал, не ожидая дальнейших распоряжений.

Попавшая мне в руки книга была первой в этом мире, более или менее системно описывающая местную магию. То, что знала старая Апа-Шер, было лишь обрывками информации. Мертвый маг Асаль-тэ-Баукир умел так много, что я до сих пор слабо представлял, на что он способен при благоприятных обстоятельствах. Но его магия основывалась на абсолютно иных традициях. Так, например, в его мире разумных природных духов почти не встречалось. Мозги имелись только у самых мощных, вроде душ огня — фениксов. Да и то там можно было говорить скорее не о разуме, а о сложных эмоциях, как у собак или обезьян. Идея же пообщаться с более мелкими энергетическими структурами в родном мире Асаль-тэ-Баукира была не более продуктивной, чем на Земле — попытка поговорить с пультом управления микроволновки. Нет, конечно, каждый автолюбитель не раз материл систему зажигания или коробку-автомат. А толку? В ответ — тишина. Правда GPS-навигаторы болтливы и даже пытаются притвориться мыслящими существами, но пока у них это плохо получается.

В мире орков, наоборот, астральная мелочь сновала повсюду, и большинство из этих крохотных и мало на что способных созданий отличалось повышенной общительностью. Поэтому в орочьем мире духов используют и шаманы, и некоторые маги, и лекари. Но — не эльфы Тиу.

Не те традиции.

Мелкие природные духи — народ беспокойный, бестолковый, недисциплинированный, необязательный и ненадежный. У них свое представление о добре и зле, команд они не понимают вообще, если что-то и делают — то ради собственного удовольствия.

По-настоящему подчинить природного духа нельзя. Можно связать договором. Но и в этом случае рискованно ждать от бестелесной твари полного повиновения. Он может банально забыть о собственном обещании. О времени у микро-элементалей понятия тоже совершенно свои, отличные и от орочьих, и от человеческих. То, что они должны сделать по договору, конечно, сделают. Вопрос — когда. А бывает, духи, обидевшись на «связавшего» их шамана, начинают выполнять приказания с буквальной точностью, и результат получается как в том анекдоте про глуховатую золотую рыбку и настольный теннис.

Еще сложнее вопрос взаимной выгоды. В большинстве случаев духи соглашаются служить шаману в обмен на толику его жизненной энергии. Конечно, они прекрасно обходятся и без разрешения. «Ночные кошмары» вытягиваю энергию живых существ без всяких договоров. К тому же многим духам годятся в пищу и изначальные силы стихий. Но добровольно отданная жизненная энергия — это для них что-то вроде лакомства. Именно ее обычно требуют в плату за помощь. Так что возможности шамана ограничены его собственной физиологией. Бывали случаи, что слишком жадный до власти «повелитель духов» помирал от истощения.

В общем, нет более неподходящего кандидата на роль раба, чем бестелесная тварюшка. Но эльфы Тиу других отношений с иными расами не признают. Любое существо, кроме соплеменника, для Тиу — или враг, или раб. Поэтому в магии южных соседей астральной мелочи уделяется минимум места. Точнее, есть заклинания, направленные на изгнание духов, но ни одного — на взаимодействие с ними. Зато эльфы научились создавать искусственные астральные структуры и наполнять их квази-жизнью. Существуют эти «программы» недолго, но по мощности превышают любых «ветродуев», даже тех, которых «прикармливают» шкиперы рыбацких лодок, чтобы обеспечить себе постоянный попутный ветер. А уж с той мелочью, что вытаскивала меня из подземелий Старого города, эльфийских «астральных големов» лучше и не сравнивать.

Я оторвался от чтения и задумчиво уставился на забранное декоративной решеткой отверстие под потолком. За ним — узкая щель между двумя каменными блоками, по которой гуляет сквознячок. Тут, в Кароде, летом жара за тридцать держится сотню дней подряд. Даже орки научились строить так, чтобы крыша защищала не только от дождя, но и от зноя. Точнее, своровали у более развитых народов идею системы естественной вентиляции. Если верить эльфийским планам, такая же, точнее, гораздо более сложная и эффективная сеть воздушных каналов есть в Гостевом доме. А где сквозняк — там и «ветродуй». Пусть хиленький, способный разве что перо поднять, но он есть. Даже если господин Золотой Лист позаботился о защите своей резиденции от домовых и прочей бестелесной нечисти, то «ветродуев» вряд ли изгнал. Прогони духа — и вместо освежающих воздушных струй получишь затхлую вонь. Да и вряд ли высокомерный эльф страдает паранойей до такой степени, чтобы опасаться такой мелочи. По природе своей существа они безвредные… были. До тех пор, пока я о них не вспомнил…