Страница 16 из 20
– Эй, человече, – окликнула меня улыбчивая цыганка, – погадать на счастье?
– Раньше бы…
Что означает для меня число «10»? Я ранее говорил. Повторю и сейчас. Этим числом обозначены день моего рождения и день гибели моего сына. Хотя в последнее время стал замечать, что в иные дни с этим числом в моей жизни свершается что-то хорошее, доброе. …Попались на глаза: «10 января 1775 г. казнен в Москве Пугачев», «10 февраля 1837 г. на дуэли погиб Пушкин…»
И еще… Когда из множества вариантов окончательно определилось название этой книги, то я с удивлением обнаружил, что в словах «Откровение Блаженного» по десять букв…
Люди: «Алексеич, живи назло своим врагам»
«Лучше бы ты погиб. Тогда бы сын жил».
Повздорив с моей женой из-за мелочи, женщина обиженно бросила:
– Пусть в твоей семье случится еще такая же беда!
Она – культработник, из числа духовников.
Встречаться на кладбище с посторонними людьми всегда нежелательно. Вдвойне, если это цыган. Он, по-видимому, здесь обжился, добывая «хлеб насущный». При похоронах, поминках, посещения усопших родных люди не поскупятся на стакан водки, пряник. Вот и ко мне «прибился». Будто проявляя сочувствие, нагнулся через оградку, прочитал…
– Твой сын?
Я кивнул головой. И вопросил его удалиться:
– Хочу один постоять…
Цыган не ушел. Надеясь чем-то поживиться, взялся рьяно за «обработку» (дело привычное): начал плести околесицу, сумбурно выкрикивая с ритмичным приседанием: «Небо – на Земле! Земля – на Небе! Бог сошедши из Вечности! В зенки сатане плюнь! плюнь!» «Гипноз» его на меня не подействовал… поскольку дать ему мне было нечего.
За крестами запели панихиду. И бедолага тотчас подался туда.
О, Русь!
Мои сны:
Скачу на лошади. Лошадь иногда поворачивает ко мне голову – у нее человеческие глаза. Глажу ее. Радость. И вот – дом. Палисадник. Лошадь вдруг превращается в Алешу.
Алеша стоит со мной рядом. Радостный! Оттого, что жив!
В телефонной трубке голос дочери… приглушенный: «Па…»
Алеша: «Я порвал фотокарточки друзей…»
Слышу в телефонной трубке дыхание сына. Кричу! Молчит.
В высокой траве ищу детей…
Умываюсь песком…
Зеркало в крови…
Кресты… кресты…
Крытая машина въехала во двор. Похоронная музыка.
Сквозь городьбу пропихивается огромный паук. Поблизости Алеша – маленький. Я пытаюсь раздавить паука. Он запрыгивает мне на голову.
Брат кинул в меня нож. В воздухе нож вспарил, как гусиное перо. Исчез. …Головы моих братьев катятся за мной…
Алеша-подросток облизывает горлышко винной бутылки.
Алеша замахнулся на свое отражение в зеркале.
Он попросил полотенце. Мы даем. Развернул – оно грязное.
Сын в горнице моей бабушки Маши. Лежит на кровати. Говорит: «Папа, мне холодно».
Он болен. Ему отняли кисти рук. Одну пришили. Ею утирает слезы. Я боюсь, что она оторвется.
Снежный столб до неба. Дотрагиваюсь до него. Обрушивается. Осколки летят в лицо.
Иду по зимнику. Цепляюсь лбом за оледенелые края. Кровь.
Река. Лед. Срываюсь в полынью… Сильное ощущение: скоро умру.
Я и жена на плоту. Волны. Плот переворачивается. Пытаемся доплыть до берега. Но течение уносит дальше…
Я дома. Толстая красная змея набрасывается на меня.
Старуха качает колыбель – в ней мертвые младенцы.
Карлик пристально глядит на меня. Я отворачиваюсь. Если потеряю сознание, он меня задушит.
Окно. Солнце. Свет угасает… Чернота. Я бегу по черному коридору…
Он часто видел страшные сны.
…По телефону он пригласил родственников из Саратова приехать к нам в гости на Рождество Христово.
На свои похороны пригласил.
…Не благословил, не перекрестил сына в дорогу…
До истечения дней с нечеловеческой скорбью будут помниться холодные губы сына.
Из сугроба торчит распятье креста. Его глаза… они все отчужденнее.
– Ты не пошел по моим стопам. Я последую за тобой.
…Я и сейчас за него боюсь. Вот когда лягу в могиле… рядом…
Был на кладбище – все спят.
Что за бес меня попутал? Наверно, когда счастье плещется через край… Было ему не больше годика. Я легонько оттолкнул его от себя, промолвил:
– А ведь я не твой папа…
Безумие! Кощунство! Тягчайшая оплошность! До сих пор вижу его испуганные, вмиг наполнившиеся слезами глаза!
Я взял его на руки, не обронив ни слова. Что тут скажешь в оправдание?! Мы обнялись. Как самые счастливые люди на белом свете!
Одежда, в которой погиб Алеша… Он отдал ей последнее тепло. Иногда, оставаясь один дома, я надеваю водолазку, пуловер. И моя остуженная кровь на какое-то время согревается.
В День Алексея, Божьего человека (30 марта), посетил землю снег с морозом. К полудню потеплело. Алешин подснежник под калиной выжил.
У подножия креста я посадил два калиновых отростка. Поливал их. Принялся один. Так и надо?..
Росток расцвел махоньким зонтиком.
О многом приходится сожалеть, терзаться: не те слова ему сказал, не так поступил с ним, не проявил должного внимания, не обласкал.
Повзрослел он быстро. Многое понимал и знал. Я не стеснялся в тех или иных создавшихся житейских ситуациях советоваться с ним, прислушиваться к его мнению.
Какие были бы у него дети? Сколько? Он бы их любил. …На верхнем уголке экрана телевизора им нарисованное и приклеенное красное сердечко.
…На окраине поселка (уже наступила ночь) горела колхозная мастерская. Вместе с другими людьми и мы с Алешей (ему было два годика) побежали туда. В темноте и суматохе он потерялся.
Отблески пожара. Крики.
Страшные минуты.
Я носил короткую бородку. Когда брал его на руки, он осторожно дергал за нее и повторял:
– Папа, правда, что ты не дедушка?
Впереди меня шла девушка – ровесница Алеши. Я всегда носил в кармане несколько экземпляров книжки о нем. «Подарю ей..»
Девушка просветленно улыбнулась.
Не она ли могла быть невестой Алеши?
Алеша – капелька Вечности.
Сколько раз до сегодняшнего дня он осчастливил бы меня светоносной, любящей улыбкой!
Всеми зримыми и незримыми приметами, явлениями сын желает, чтобы я продолжал жить так же, как и при нем, живом, – неуемно, с любовью ко всем.
День моего рождения. Уже сутёмки. В квартире запел сверчок.
Душа Алеши?!
«Папа, ты будешь мною гордиться…»
Христос, яви к нему благоволение!
Поэтесса Мария Сухорукова:
– Молись, Виктор… И благодари сына: он ведет твой разум к Богу и мудрости.
10 января 2004 года. Природа любит моего сына: заря прозрачной розовостью охватила белый свет; утренние звезды так близки, так ласковы, что слезы ослепляют…
Солнце и молитвенная тишина. День протяжный, белоснежный и печальный. Небо глядит по-матерински… Земля удерживает мое равновесие – не дает мне упасть. На пять лет я стал к нему ближе. Когда мы встретимся, боль моя умрет. Мы будем струиться сквозь Вечность, не ведая о том, что слезы могут превращаться в звезды.
Листки из роддома
…Воды отошли раньше времени. По срокам рожать примерно через неделю. Врач сказала, что при сложившейся ситуации они не отвечают ни за мою жизнь, ни за жизнь ребенка. Плод очень крупный. Может, как-то самолет вызвать из Волгограда? Или на машине – в Камышин?.. Иначе, наверное, не выкарабкаться. Ну теперь что будет, то и будет.