Байона

«Хм! Карлитос!.. Знала бы эта симпатичная старушка, какая свинья ее Карлитос!» - с досадою подумала я.

– Ой, девочка, милая, что случилось? - вопрошала старушка доброжелательным голосом, поворачиваясь ко мне. - Деточки, да вы все в крови! - развела она руками.

Я поздоровалась, но хмуриться не перестала.

– Не волнуйся! Недоразумение, - нашел что сказать Карлос, зорко наблюдая за мной.

– Милый! Я хоть и старая, но не глупая, - похлопала тетушка по груди Карлоса. - Идите, умойтесь, а я приготовлю что-нибудь наскоро.

Карлос открыл верхний ящик узкого комода у стенки, достал ключи и махнул пальцем.

– Шагай наверх, - сказал он, указывая направление.

Тетушка посмотрела нам вслед и, осуждающе покачав головой, пошла на кухню. Мы поднялись по скрипучим деревянным ступеням на второй этаж и уперлись прямо в дверь, выходящую на лестничный пролет.

Карлос молча запер меня в небольшой комнатке. Послышались удаляющиеся шаги, я отошла от двери и взглянула по сторонам. На окне решетка. Кровать, картина на стене, немного деревянной мебели. За второй дверью ванна и туалет.

Пошла приводить себя в порядок. Прохладная вода немного успокоила. Раздражение на щеке заметно уменьшилось. После слез зрачки отливали ярким малахитом. Я вздохнула над своим отражением и распустила волосы. Волна мягких светлых локонов рассыпалась. Теперь синяки на шее незаметны.

Карлос не шел. Я принялась обшаривать комнату в поисках орудия защиты. Ничегошеньки подходящего не находилось. Полезла в последний нижний ящик, уже особо не надеясь. Там лежали старые фотографии.

Веселая компания. В центре пять парней в коже и металле задорно улыбались мне, обнимая друг дуга. Вглядываясь в них, я узнала Таро. Беззаботное мальчишеское лицо светилось радостью. Худой и смешной! Невольно я улыбнулась, а потом улыбка слетела с лица. Рядом с Таро стоял Карлос...

Эту фотографию я взяла себе, спрятав в сумочку. Еще раз вздохнув, я села на подоконник, повесила голову и задумалась.

На меня разом нашла странная одурь. Не было сил двигаться. На ум не приходило ни одной разумной мысли, как вести себя, что говорить и предпринимать, чтобы не дать Карлосу сделать того, за чем мы приехали сюда.

«Надежды не остается: он вернется, он  - сильный, мужчина. Не смогу долго обороняться,» - я устало вздохнула и приложила ладонь ко лбу, с долей нездорового безразличия в который раз думая об одном и том же.

Словно в подтверждение моих мыслей на лестнице раздались шаги, загремели ключи, щелкнул замок и дверь открылась. Я наблюдала, как на пороге возникает Карлос, с апатией приговоренного к расстрелу. Долгое ожидание ужасного по осознанию события выматывает, и когда подходит время наступления самого события, то нервная система тупит.

– Выдашь меня – сильно пожалеешь! - Карлос прищурил глаза. - Для тети ты одна из моих знакомых, - сказал он и приказал спуститься вниз.

Я нехотя слезла с подоконника и вышла из комнаты.

А дальше мы ужинали. Втроем.

Карлос зализал свои раны, зачесал назад влажные волосы и переоделся в майку мышиного цвета, открывающую рельеф торса. Он посматривал на меня с нескрываемой понятной заинтересованностью. Я недовольно хмурилась и отводила взгляд. Его тетушка – донна Расария лепетала, как все старушки, о разных пространных вещах, воспоминаниях и радости встречи с нами.

– Не хотите ли вина, милая? - предложила она мне, посматривая на Карлоса. - У меня есть весьма восхитительное домашнее из автохтонных галисийских сортов винограда!

Я печально помотала головой. На мудреную характеристику вина мне было глубоко наплевать. Поначалу я и к угощению прикасаться не хотела. А ведь она старалась: на столе громоздились всевозможные тарелки с тапас, gazpacho (гаспачо) - холодный суп из помидоров, лука, огурцов, хлеба, оливкового масла и чеснока, а также картофель фри.

Жалобно посмотрев на меня, старушка так расстроилась, что пришлось быстренько заняться едой.

Несколько раз вхолостую пошкрябав вилкой, я постепенно вошла во вкус, по чуть-чуть возвращаясь из апатичного состояния. Карлос ел с удовольствием. Прокусанная губа мешала, но он быстро приловчился. Глаза блестели, отвечая на вопросы тетушки, он постоянно обращал свой взор в мою сторону.

– Ах, милый! Так редко приезжаешь теперь, - говорила она, расправляя тонкую матерчатую салфетку.

– Дела не отпускают, - пожал он плечами, макнув хлеб в какой- то соус.

– То да, то да... и скучно, признайся, одному со мной сидеть здесь? - донна Расария отвернулась от него ко мне и мило улыбнулась. - Вон, спутницу очаровательную привез в кой-то веки!

– Ну да, - сказал он, утирая губы тыльной стороной ладони.

– А хочешь, я покажу детские фотографии Карлитоса? - спросила меня донна Расария.

– Нет! - хором ответили мы с Карлосом и переглянулись.

– У тебя акцент и яркая северная внешность. Откуда ты приехала, милая? - трясла тетушка головой. Сама она почти ничего не ела, все заботилась о нас, двигая поближе самые вкусные, по ее мнению, закуски.