Байона

Повернув головы машинально, словно заводные куклы, которых не раскупили сразу после Второй мировой войны и все еще продавали в старом игрушечном магазинчике недалеко от порта, мы с Таро несколько секунд взирали на Микеля.

Монументальность образа подчеркивали стильный костюм, безупречная свежесть воротничка, блестящие запонки, перчатки тонкой кожи и напыщенный взгляд императора с недовольно оттопыренной губой. За ним спустились двое крепких охранников в серых одеждах.

Таро очнулся и вскочил с пола, с ненавистью глядя на брата. Жестами он пытался дать понять о своем возмущении и злости. Наркобарон невозмутимо отмахнулся пистолетом.

«Вот оно - главное зло», - шептал разум.

Я смотрела на наркобарона словно через пять запыленных окон, где старый черно-белый экран показывал страшное немое кино. Осознание непоправимого тонкой струйкой холода продолжило вливаться в жизнь. Таро обернулся, поймал мой взгляд и постарел сразу на несколько лет. Он приблизился и опустился передо мной. Я продолжала смотреть в одну точку, туда, где Микеля уже не было.

Наркобарон сошел с последней ступеньки и приблизился к Карлосу, внимательно изучая окровавленное тело так, будто никогда раньше не видел его. Жестокая улыбка сабельным блеском обнажила зубы и скрылась.

Двое мужчин с пластиковой канистрой мялись у лестницы, выжидательно смотря в затылок наркобарону. Их ледяные безразличные лица ничего не выражали.

Наркобарон кивнул рукой с пистолетом, опустил голову и нахмурился. Лужица крови подкатила и коснулась подошвы замшевой туфли. Красное пятно полезло вверх, к этой светло-бежевой нежной выделке, до которой приятно дотрагиваться взглядом, зная, что на ощупь она окажется столь же мягкая.

Люди наркобарона подошли и встали по обеим сторонам, отгородив его от нас.

Я полулежала на мешках, набитых чем-то твердым. Таро осторожно дотронулся, испуганно заглядывая в глаза. От его близости оцепенение спало.

Избитый, растрепанный, в крови, с запахом хищника и отпечатком трагедии на лице – Таро как никогда раньше стал мне близок и понятен. Здесь и сейчас мое сердце окончательно прикипело к нему.

– Уходите! - сказал наркобарон резко, он продолжал стоять около Карлоса.

Я сразу попыталась подняться самостоятельно, но не смогла. Подошва ботинка соскользнула с пола, я откинулась на мешки. Тело плохо слушалось, голова кружилась.

– Не могу встать, - пожаловалась я в ответ на безмолвный вопрос Таро.

Его взгляд упал на кастет, потом выше. Таро взял меня за руки и посмотрел на вены. На сгибе правой руки красовался след от укола.

– Ее «накачали», - раздался голос. Микель вырос за спиной Таро. Перчатка сжала пистолет с глушителем.

Сквозь пелену отстраненного внешнего спокойствия я рассматривала нахмуренное лицо наркобарона и падала в бесконечную пропасть отчаянья. В памяти всплыли угрозы расправиться со мной, если я не исчезну из жизни брата. Угрозы могли воплотиться в реальность. С какой легкостью застрелил он Карлоса. Холодное самообладание и надменное недовольство отражались на его лице.

Карлос воскресил трагедию прошлого и заплатил своей жизнью. Чем придется платить мне за право следовать своим чувствам? Я перевела взгляд на Таро и поняла – Карлос прав – любовь... такая штука... тут ничего не поделаешь... И я задрожала, потянулась к нему изо всех сил, цепляясь за теплое и живое.

По знаку наркобарона Карлоса принялись обливать содержимым канистры. Бензин хлюпал и лился на лицо, рубашку, ноги, стекая маслянистыми разводами. Карлос слабо пошевелился, ресницы дрогнули.

– Он еще жив! Жив! - бормотала я, с ужасом следя за происходящим, отклоняясь от Таро, который в этот момент поднимал меня с пола. - Пожалуйста, не надо!

– Унеси ее! - приказал наркобарон.

Резкий запах бензина моментально забрался в носовые пазухи и проник под лобную кость. Второй из охраны наркобарона вынул зажигалку, и Карлос запылал языками пламени, странным образом выгибаясь на полу. Я разучилась дышать и широко раскрыла глаза. Сморщились и вспыхнули волосы на голове Карлоса, прикипела к телу и пошла пузырями оплавленная рубашка, сломанная рука скрючилась, показался кусочек кости.

Карлос не кричал, не хрипел. Он горел молча...

Я вытягивала шею, безуспешно пытаясь вдохнуть. Спазм сжал гортань. Таро поспешил поднять меня. Разворачивая и ограждая от вида горящего тела, он направился наверх. Я нервно всхлипнула и обмякла в его руках, заливаясь слезами.

Все было просто и страшно. Очень страшно. Смерть никогда прежде не подходила настолько близко. Меня трясло. Таро с каким-то небывалым исступлением сжимал меня у перепачканной груди. Пропитав одежды, липкая кровь согревала кожу, чувствовалась на губах, щекотала нос. Кровь Карлоса теплилась между нами. Наркобарон не спеша поднимался следом. Слышался скрип новой дорогой кожи на его туфлях.

Наверху свежий воздух и сияние солнца захлестнули, пытаясь вырвать измученный разум из плена подвального кошмара. Мне казалось, я купаюсь в странной живой обволакивающей среде. Хотелось рвать ее зубами. Зачем она здесь? К чему?

Запах гари вился хвостом смерти за нашими спинами.

– Таро, зачем? Он же живой?! – рыдала я, содрогаясь. Он только крепче прижимал меня к себе. Слезы сами текли по щекам.