Принц для невесты

— Только не надо мне говорить, что я вырос и жениться успел, — застонал Никита.

Дядя Марк заливисто расхохотался:

— Договорились. Но тогда никого этикета. Потом… как тебя зовут?

— Оля.

— Вот, потом Олю дрессировать будете. А я к вам на один раз и, следовательно, — он шутливо погрозил пальцем, — неофициально, — и направился к барной стойке.

Никита прижал палец к губам, показывая, чтобы не мешали. А дядя Марк уже, словно пианист, играл пальцами по клавиатуре синтезатора. Катерина заворожено смотрела, как рождается под пальцами беззвучная мелодия будущего вкуса: «музыкант» не просто задавал параметры напитка по заранее вложенному рецепту, а импровизировал, на экране мелькал ворох каких-то символов. Когда всё погасло, на стойке высились четыре стакана, закрученных наподобие рога и наполненных до краёв трёхцветной жидкостью.

— Какая прелесть! — восхитился Никита.

— Ты ещё не пробовал, — поддел его дядя.

— А когда у тебя получалось что-то плохое? И ни разу ведь не повторился.

— Ну… тут повториться сложно, продукты-то сплошь натуральные, а не синтетика по нормам и стандартам, — он поднёс напиток к губам. — Неплохо. Если что — безалкогольное, ребёнку можно.

Катерина взяла свой бокал и пригубила. Вкус получился и в самом деле необычный. Вроде яблок с перцем или солёной пастилы с мёдом — зазывно-горьковатый и нежно-освежающий, ароматный. А дядя Марк уже снова начал расспросы. Потом принялся рассказывать сам, опять спрашивал. В итоге на церемонию все смотрели краем глаза, а время пролетело незаметно. И что всё закончилось, Катерина сообразила, когда на экране показали начавшийся концерт, а в зал вошли Владыка, Инге и Матиус.

— Ну здравствуйте, — дядя Марк сразу поднялся навстречу, обнял брата и племянника. — Передохнёте? — и сунул всем троим по бокалу. — Сразу скажу, не читал я сводку, не успел. Судя по маркировке, там всё равно ничего важного и срочного, я прав?

— Прав, это, в принципе, уже наше дело, — дядя Марк кивнул: понятно, Расклад и стабильность Сшивки. Владыка же разом заглотнул половину содержимого бокала. — Змеи всё-таки умудрились нам подложить пакость даже после смерти. Великий Магистр, оказывается, работал в системе Стабильности, предложил ряд остроумных решений по новой конфигурации… все с двойным дном. Закладки обезвредили, но успели далеко не всё.

— Я готов, — тут же встрепенулся Матиус.

Отец и дядя посмотрели на него с интересом, затем Владыка поинтересовался:

— К чему готов?

— К испытанию, чтобы тоже стать твоим наследником.

— А ты считаешь, что будет испытание? — Владыка пристально посмотрел на сына, и тот смутился. — Ты сказал, что готов. Ты уверен, что справишься с делом, которое мне предстоит, лучше брата?

— Да! — в сторону Никиты полетел высокомерный взгляд.

— Ну что же, ты готов со мной пойти? Со всей ответственностью? Больше ничего не хочешь спросить или попросить?

— Да, готов! Я твой сын, и потому справлюсь с любым делом!

— Считай, что своё испытание ты только что провалил. Ты принял на себя ответственность за результат не поинтересовавшись, что тебе предстоит, не оценив рисков, трудностей и своих возможностей, отказавшись от помощи. Поэтому сейчас ты отправляешься домой.

И тут у Матиуса началась самая настоящая безобразная истерика. Он ругался, рыдал и визжал, что его не любят, не ценят, лишь используют, как та же Ангелина. Один лишь дед ведёт себя с ним как подобает его рангу сына и наследника Владыки. Остановил всё дядя Марк. Недолго думая, он отвесил племяннику здоровенную оплеуху, после которой под глазом у парня начал наливаться синяк.

— Прекратил. Мужик ты или тряпка? В общем так. Я его забираю с собой, и выезжаем мы немедленно. Поработает у меня лесничим пару лет, сделаю из него человека. А с тобой, — дядя Марк бросил на брата суровый взгляд. — С тобой мы отдельно поговорим насчёт воспитания детей. И насчёт остального. Скорее бы Ира приехала и тебе вправила мозги.

Владыка втянул голову в плечи и отвёл глаза. Катерина же подумала, что теперь понимает слова Никиты: дядя у него очень хороший человек и его все любят, но к дворцовой жизни он не приспособлен. Пусть в кругу семьи, но отчитать самого Владыку!

Спрятанный где-то в глубине дворцового комплекса зал, из которого будет открыта дорога в Междумирье, был огромен, по полу до пояса стелился полупрозрачный светящийся голубоватый туман, делая рунную мозаику пола и стены зыбкими, нереальными. Карты стояли рассеянной группой, но чуть в стороне от Привратника — сегодня им был Никита.

Вот зал стал ни квадратным, ни круглым, а неровным и зыбким, словно растёкшаяся по стеклу гигантская капля воды. Голубой туман струился и дышал как живой, поднимался и опускался волнами, то сгущался, то снова таял в воздухе, и от этого казалось, что стены дышат. Пол теперь чуть подрагивал, и дрожь эта вызывала на его поверхности мелкие барашки волн, как будто лёгкий ветерок проносился над чёрным зеркалом озера. Он и впрямь теперь походил на озеро с пологими неровными берегами, прозрачное по краям и матово-чёрное в глубине, где даже хороший пловец не достанет дна. Катерина невольно поёжилась, словно ей сейчас предстояло нырнуть в его ледяную воду с ключами и омутами.

Туман тем временем поднялся выше головы и раздался голос Никиты:

— Идёмте!

Куда идти, Катерина спросить не успела. Зал окончательно пропал, все оказались в полумраке бесконечности, где под ногами мерцало звёздами чёрное ночное небо, а потолок радовал глаз лазурью и курчавыми облачками полудня. Никита стоял в ослепительно белой хламиде между двух пышущих жаром костров. Рокочущее пламя выгнулось к девушке, упало ей под ноги багряными, красными и жёлтыми языками, сплелось в дорожку. Катерина сделала по ней один шаг, потом другой — окружающее пространство быстро менялось, с каждым мгновением постепенно блёкли цвета, ярко горела лишь тропа под ногами. Не понять, в какой момент небо исчезло, и девушку окружила бархатная темнота, полная звёзд. Точек вокруг было так много, что они вполне заменили и солнце, и луну. Словно наступили белые ночи… если, конечно, отыщется другое такое место, где звёзды будут светить не только с неба, но и под ногами. Светлячки под подошвами собрались в молочную полосу новой дороги, от которой в разные стороны побежали тропинки всех цветов и оттенков. Шагнёшь вперёд — за спиной дорожка исчезнет, а под ногами развернётся новая тропинка-перекрёсток. Одна тропка звала так ярко и привлекательно, что девушка не выдержала и спрыгнула на неё.

И тут же Катерина оказалась на одной из клеток шахматной доски, которая не имела конца и тянулась до самого горизонта. Соседние клетки пустовали, дальние заполняли полупрозрачные фигуры Карт: те, кто прошёл, сегодня стояли широким кругом. В центре уходила ввысь невероятно красивая и сложная конструкция-дерево из разноцветных, исписанных символами неизвестного языка, книжных страничек, которые золотыми нитями были привязаны друг к другу и к золотым ветвям. На пару минут Катерина застыла, заворожённая зрелищем. Потом догадалась: три закрученных спиралью друг вокруг друга ствола в центре — это Основы, а ветви на самом деле плотно сплетённые линии магистральных связей. И стоило так подумать, как зрение словно подстроило резкость, чтобы девушка заметила: и в самом деле, каждая ветка состоит из множества золотых ниточек.

Какое-то время Катерина понаблюдала, как её товарищи подтягивают нитки, некоторые из них приходится чистить от грязно-серого налёта. Затем девушка рискнула попробовать сама, стараясь как можно точнее повторять действия остальных. Первый раз получилось не очень хорошо, счищая грязь с нитки, Катерина её ослабила — и пришлось подтягивать. Ведь чем длиннее нитка, как она уже догадалась, тем сложнее пройти барьер между Листами. Но и слишком близко подтягивать нельзя, миры столкнуться, и случится катастрофа.

Второй раз получилось намного легче, а дальше Катерина играючи принялась исправлять связки одну за другой. Ей даже понравилось. И в какой-то момент, раз уж она тут, захотелось отыскать Закрытый Лист, куда они провалились. Нашёлся он почти сразу: два листика, прикреплённые к остальной Книге миров чёрными нитями. Между собой их связывала тусклая золотая нить, да от одного из Листов внутрь «ветки» к Основе уходила покрытая липкой грязью нитка. «Непорядок!» И Катерина принялась тщательно всё оттирать. Получалось не очень хорошо, словно песком драишь жирный котелок. Но девушка старалась, и наконец все нитки сначала посветлели, а дальше зазолотились. Катерина же поняла, что жутко устала. Толку от неё в подобном состоянии, когда руки-ноги налились свинцом, никакого. Да и Карт над Книгой трудилось уже едва ли половина… И тут же под ногами услужливо развернулась дорожка, которая привела сначала на звёздную тропу, потом обратно домой.