Тина

– Нет, американцы, конечно, за мир, но только на своих условиях. А скандально-известный во всем мире Хрущев – вспомните его знаменитый ботинок! – «…мечтал, закусив удила, свести Америку и Россию». Чудак! Ухо востро с ними надо держать, чтобы не распоясались.

– Никита молодец был: в страхе всех держал, – сказала Жанна.

– Всех да не всех, – усомнилась Аня.

– Выслушала я твой яркий монолог, который сводится к тому, что… Ну, Америка, держись! За тебя взялась сама Инна, – рассмеялась Жанна.

– Все-то тебе шуточки-прибауточки. Только не забывай, что Америка – хитрый последовательный коварный враг. Раньше они с нами боролись, будто бы боясь красной «заразы» – коммунизма. А на самом деле противостояние было из страха усиления СССР. И теперь уже в этом никто не сомневается. Нам нельзя их недооценивать. Мы всем в друзья навязываемся, всем помогаем, а они только на свою мельницу воду льют. Да еще дергают за ниточки своих кукол-манекенов, марионеток, получая от них дополнительный кислород. Для понимания такого поведения почитай их гимн, там сплошняком идут грубые агрессивные угрозы всему миру. А в нашем – любовь, восхищение и благожелательность. Вот и решай, кто есть «империя зла». Радикальный пример? Шикарный! – похвалила себя Инна. – Пусть беснуются. Мы настороже.

– Я не «въехала», ты это к чему? Наша страна – не площадка для их опытов, – сердито взвизгнула Аня.

– Жанна, объясни ей на пальцах: «Пока мы сильны».

– У тебя одной безупречное чувство правды! – обиделась Аня. – А мы шаг за шагом повторяем ошибки тех же американцев. Возьми образование. Зачем нам их ЕГЭ? Как быстро изменились люди в худшую сторону! Выпустили из себя всё плохое, что в них глубоко гнездилось…

– Далеко не всё и не все, – фыркнула Инна.

– Ящик Пандоры мы уже вспоминали, – недовольно заметила Лена. – Пора бы перестать лить словесные помои на своих соотечественников.

Но Инна наперекор подруге из вредности поддержала Аню:

– Нашим новоявленным олигархам при советах, как водится, подвизавшимся на партийно-командном поприще, уже имея «скромный» опыт комсомольско-партийных тусовок ничего не стоит, с щенячьим восторгом кляня опостылевшую советскую действительность, надираться на Западе до поросячьего визга, проматывая то, что с великим трудом зарабатывалось нашими тружениками, не заботясь о перспективах развития ограбленных ими предприятий. В поисках острых ощущений они не находят ничего лучшего, как просаживать миллионы в рулетку. Как же, они самые значительные фигуры нового времени! Им не приходит в голову вложить деньги в развитие производства или хотя бы помочь детдому, инвалидам или на крайний случай церкви, чтобы отмолить свои грехи... А простым людям потерпевшим полный жизненный крах хоть на паперть выходи.

– Ну, если на панель уже поздно… – рассмеялась Жанна. Она устала и ей уже хотелось прекратить самой же затеянный разговор.

– Воображаешь, что тонко поддела? Давай, приложи усилия, отмети мои тревожно-мнительные подозрения? Объясни нам, кто банкротит наши предприятия, а деньги в офшоры отправляет? Простые рабочие? – возмутилась Аня.

– Хватит вам цапаться. А то… – встряла Жанна.

– Напугала. Обмираю от страха, – моментально отреагировала Инна.

– Надоело. Заладили одно и то же. Можно подумать, только вы в университете изучали азы экономики капитализма. Ликбез нам устроили. Чем козыряете? – хмуро прервала пустопорожний диалог Жанна.

– Знанием того, что «история учит тому, что она ничему не учит», – усмехнулась Инна.

– Далеко не всех и не всегда.

– Мы до сих пор живем по обезьяньим, биологическим законам, – рассмеялась Инна.

– Но люди создали эволюцию, не связанную со своей биологией – культуру, – возмутилась Аня.

– Только она не создает рая на земле.

– Но и не допускает ада.

– Фашисты под музыку Баха сжигали в концлагерях людей.

– И чем это для них закончилось? – напомнила Аня.

*

– …Должна существовать базовая культура всего общества. А сейчас у нас с разным понятием этики живут одновременно четыре поколения: наши старики, мы, наши дети и внуки. Фундаментом культуры должна быть нравственность. Ее уровень надо подтягивать. А дальше всё штатно пойдет.

«Речиста. Выступает как оратор перед выборами. Какая самодовольная уверенность, – сердито качает головой Аня, прекрасно понимая, что Жанна права. – Но ведь поплакаться не дала».

– Инна, твои заверения не обнадеживают. В свете событий последних лет на самом деле получается, что капитализм, как ты соизволила выразиться, был предрешен? Тогда и внезапное вторжение Гитлера тоже? – безжизненным тоном спросила Аня, и вяло взлохматила пятерней свой седой ежик. – Мне такое заявление не пришлось бы по вкусу. Мир не управляем? А как же добрая воля? Я старею и плохо соображаю.

– Вторжение было не предрешено, а исторически обосновано, – поправила Аню Жанна. Законы не предсказывают конкретные события, а указывают на тенденцию их развития. Истмат забыла?

«Опять Аньку уносит в прошлое. Устала. О сегодняшнем дне боится думать», – решила Инна и прекратила «прения».