Страница 18 из 22
– Мэм… Господа… – коротко поздоровался Локарт, занимая одно из свободных кресел за столом. – Я вижу, совещание идет уже давно. Извините, что опоздал.
– Вы пришли в самое время, мы как раз хотели обсудить военный аспект сложившейся ситуации, – Президент бросила на него быстрый взгляд и, коснувшись сенсорной панели на столе, продолжила. – Но сперва, чтобы иметь представление, с чем мы имеем дело, взгляните на это.
Карта Юго-Восточной Азии, выведенная на настенную интерактивную видеопанель, сменилась новостным роликом одного из индийских каналов. Комментатор, нервничая и то и дело перебирая бумаги, что-то взахлеб рассказывал на хинди на фоне размытого изображения воздушного ядерного взрыва. Внизу экрана шли титры на английском. Говорилось о том, что стратегическая подводная лодка США нанесла ядерный удар по территории Индии. По счастливой случайности на траектории ракет оказалась группа китайских кораблей, которые, по просьбе индийского военного командования, сбили все боевые блоки за исключением двух. Одна уцелевшая боеголовка упала у побережья Индии, вторая взорвалась в территориальных водах над океаном в семидесяти километрах восточнее побережья. Количество жертв и возможный ущерб уточняются. Судя по снимкам, сделанным с китайского и малазийского спутников, залп произведен ракетами «Трайдент» с американской подводной лодки класса «Огайо». Это уже второй случай, когда стратегическая ядерная подводная лодка США без видимой причины атакует мирные страны. Семнадцать дней назад американская стратегическая подлодка такого же класса сделала залп ядерными ракетами по территории России и Китая. Тогда атакующая лодка была потоплена ответным ударом русского крейсера, а выпущенные ракеты были уничтожены силами ПРО России и Китая.
Изображение на экране сменилось любительской записью пикника на песчаном пляже. Несколько секунд картинка показывала десяток ярко одетых веселых молодых людей, собравшихся у пары квадрациклов и что-то певших на хинди, чокаясь банками пива. Затем камера резко дернулась вправо и выхватила поверхность океана с огромным куском неба. «Смотри! Смотри!» – прокричал снимавший, перейдя на английский с характерным индийским акцентом. Объектив камеры на несколько секунд ослепила яркая вспышка. Смех и крики веселой толпы за кадром разом умолкли. «Это, наверно, падает еще один корейский спутник», – проговорил снимавший, пока камера быстро приходила в себя после засветки.
Изображение стало четче, показывая растущее высоко в небе над океаном, огромное, горящее изнутри ослепительным огнем облако и быстро расходящийся от него в разные стороны концентрический круг ударной волны. Огненный гриб на мгновение замер, будто решая, что делать дальше, и из его адской шляпки вниз потянулись горящие газовые струи, постепенно срастаясь в клубящийся огненный столб. Раздался нарастающий гул, быстро перешедший в грохот. Снимавшего чуть не сбило с ног подошедшей ударной волной, он от неожиданности упал на колени и что-то заорал, но сквозь грохот его слова различить было невозможно. Наконец, рокот взрыва стих и за кадром стали слышны панические вопли на хинди.
– Они кричат: «Ядерный взрыв! Война! Война!» – сказала Президент и остановила ролик. – И это идет по всем мировым новостным каналам и Интернету. Америку обвиняют в ядерной атаке на Индию. Теперь у нас нет шансов помешать Китаю и России принять в ООН резолюцию, обязывающую нас разоружиться. Где ваши генералы, Локарт? Я хочу, чтобы они начали привыкать к мысли, что война неизбежна.
22 декабря 2030 года. Вечер. Нью-Мексико. Санта-Фе. Временная резиденция Президента США
– Все не так плохо, Кэрол. Во всяком случае, я ожидал худшего, – Кроуфорд сделал глоток бренди из хрустального бокала и, немного покрутив его в руке, поставил на стол. – То, что предложили русские и китайцы, действительно стоит детально изучить. Резолюция обязывающая. Да… Но, думаю, мы сможем потянуть время и потихоньку сгладить ситуацию.
– Сгладить ситуацию? Черта с два! – Лэйсон встала из-за стола и нервно зашагала по кабинету. – Черта с два, Рэй! Против нас весь мир! Сто шестьдесят голосов за резолюцию! Сто шестьдесят! Даже некоторые из этих никчемных европейских вонючек проголосовали против нас. Стоило нам попасть в беду – и все! Конец североатлантической солидарности, конец дружбе, конец НАТО. И это благодарность за то, что мы их с середины прошлого века спасали от вторжения русских. Союзники называется! В жопу таких союзников!
– Насчет союзников спорить не стану. С ними все ясно. Европа ведет себя, как дряблая шлюха, готовая отдаться сильнейшему. Мы ослабли. У нас большие проблемы. С крахом доллара наше экономическое и финансовое влияние подорвано, более того, все это спровоцировало в самом Евросоюзе глубокий кризис. Им нас любить больше не за что. К тому же мы сами начали вывод войск с наших баз в Европе, а они были одним из основных инструментов управления европейским суверенитетом. Но вот насчет угрозы с востока ты, Кэрол, пожалуй, перегнула. Русские всегда хотели наладить нормальные отношения с Европой и оттянуть ее от нас, – Кроуфорд поднялся с кресла, подошел к стойке со спиртным, стоящей у стены, и вопросительно посмотрел на Лэйсон.
– А, черт с ним! Плесните мне тоже бренди. Может, легче станет, – Лэйсон подошла и приняла предложенный ей бокал.
– Союзники, конечно, нас предали, – экс-вице-президент прислонился спиной к стене, наблюдая, как Президент, вдохнув аромат напитка, сделала небольшой глоток. – Но это был наш выбор. Вспомните, после развала Советов мы вообще думали, что нам никто не нужен, и держали Европу только для поддержания на плаву НАТО и создания эффекта «международного сообщества». А ведь все могло быть иначе.
– Вы опять про поступательное развитие человечества, Рэй, – Президент умоляюще посмотрела на собеседника. – Прошу вас, не надо. Мне и так тошно.
– Не совсем про это. Подумайте, как могла повернуться история, если бы после развала Советского Союза мы предложили бы России дружбу, вместо того чтобы пытаться сдержать ее развитие, при этом цинично игнорируя ее интересы. Постоянное давление, бесполезные санкции…
– Все, что мы делали, было оправдано, – Лэйсон сделала еще один глоток и, поморщившись, поставила бокал на стол. – В то время Россия была единственной страной, способной нас уничтожить. С этим надо было что-то делать. Мы выиграли холодную войну с Советами и вправе были рассчитывать на главный приз.
– Глобализация – вот наш главный приз. После краха СССР наши корпорации взяли под контроль большую часть мировой экономики, а влияние доллара на мировую систему стало доминирующим. Кэрол, мы контролировали почти всю экономику планеты, и контроль этот базировался на самой мощной в мире армии.
– Контролировали. Да. Пока не поднялся Китай, – скептически хмыкнула Президент.
– Ну в этом виноваты, отчасти, и мы. Все могло бы сложиться по-другому. Ведь мы могли предложить русским настоящую, честную дружбу, достойную двух великих наций. Представьте: наши технологии, мозги и предприимчивость слить воедино с их технологиями, мозгами и ресурсами. Вот тогда, вместе, мы бы действительно управляли миром, а не обманывали себя на протяжении сорока лет, что способны делать это в одиночку. Вместо этого мы решили «сдерживать» Россию и в очередной раз сделали ставку на НАТО и Европу, которая через двадцать лет превратилась в сидящую на нашей шее, пропахшую круассанами дряблую старуху, свихнувшуюся на либерализме и толерантности. К тому же за это время в России родилось, поднялось и окрепло поколение, которое, вопреки всем нашим усилиям, в большинстве своем выросло морально здоровым и к тому же относится к нам, мягко говоря, недружелюбно, а если говорить честно, то с презрением.
– А мы и не ищем их любви, – резко бросила Лэйсон, снова пригубив бренди.
– А зря. Ведь не только Россия разочаровалась в нас после развала Советов. Видя, что мы по своему усмотрению бомбим того, кого захотим, многие страны решили, что Америке все-таки нужен противовес. И эта решимость в последние десятилетия переросла в массовую поддержку фактически оформившегося союза России с Китаем. А ведь когда-то этот союз с Россией могли бы заключить мы. Тогда бы не было ни Йеллоустона, ни цунами, ни голосования в Генассамблее по нашему разоружению.