Неестественный отбор. Агония

– Вот маньяки! – проговорил кто-то из офицеров, стоявших сзади. – Капитан что, не мог пустить парализующий газ вместо отравляющего?

– Насчет маньяков – не спорю, – продолжил адмирал. – А насчет газа… с капитаном работало ГРУ. Я не знаю, какие у него были инструкции.

– И что, один человек может управлять подводным ядерным ракетоносцем, способным стереть с лица земли крупную страну? – удивленно спросил министр обороны.

– Вполне. Пятнадцать лет назад из-за сложностей с финансированием и общей политикой на ядерное разоружение американцы приняли решение отложить разработку новой стратегической подводной лодки, а вместо этого начали модернизировать класс «Огайо», применив на этой платформе свои новейшие технологии. «Кентукки» была модернизирована в 2026 году. Это полностью автоматизированная лодка. Можно сказать, подводный киборг с собственным искусственным интеллектом. Я даже подозреваю, что она может действовать совершенно автономно, а экипаж оставлен только для того, чтобы этот самый интеллект контролировать. Ну и еще выполнять простейшие работы по периодическому обслуживанию основных узлов и следить за реактором. После модернизации экипаж был сокращен со ста пятидесяти до тридцати двух человек, но полный контроль за лодкой осуществляют только капитан и старпом14 через центральный пульт или его переносной терминал. Поэтому один человек вполне может управлять этой, как кто-то из ваших офицеров выразился, «дурой».

– Ладно, Михаил Семенович, не придирайся к нам, сухопутным, – министр обернулся и бросил строгий взгляд на сопровождающих его офицеров. – Главное, что мы получили самую современную американскую лодку и дюжину новых «Трайдентов» с ядерными боеголовками. Нашим инженерам теперь будет над чем поработать.

– Это точно. Здесь работы хватит на пару лет, – согласился Черненко и показал вниз. – О, смотрите, к лодке уже пристыковались причальные опоры и пошел трап.

От правого пирса к подлодке действительно потянулся телескопический трап и замер, мягко коснувшись корпуса у самого основания рубки. По трапу пробежал взвод морпехов в боевой экипировке. Одно отделение бойцов выстроилось полукругом метрах в двадцати от заднего края рубки, другое – ближе к корме около люка, идущего от реактора, третье – около люка, расположенного перед блоком ракетных шахт. Наблюдательная платформа была расположена над носовой частью лодки, и Министр обороны не видел, как с обратной стороны рубки, плавно скользнув вверх, открылся небольшой люк и на палубу, прикрывая глаза от мощного света прожекторов, вышли два человека в синих комбинезонах американских подводников. Один из них что-то сказал командовавшему морпехами офицеру, и тот, козырнув, передал по связи короткое сообщение.

– Все нормально, лодка готова к приему наших медиков для дезинфекции и выноса трупов, – сообщил адмирал и отрывисто бросил: – Приступайте!

Морпехи остались стоять на своих позициях, а двое в комбинезонах спокойно пошли к трапу, о чем-то разговаривая.

– Смотрите! Генерал Смирнов! – воскликнул министр обороны, показывая на одного из них. – Алекс Смирнов… Помощник Президента по особым поручениям. Ха! Кто-нибудь, спросите меня, почему я совсем не удивлен.

1 декабря 2030 года. Утро. Оклахома. База ВВС США Ванс. Временный штаб FEMA

Когда глава FEMA Алан Карсон закончил свой доклад, Президент, сдвинув брови, долго стояла, склонившись над большим, во весь стол переговоров, интерактивным экраном, рассматривая на карте США рваные бордовые пятна вокруг городов, во множестве разбросанные по центральным, южным и западным штатам. Бордовый цвет означал критическое перенаселение зон постоянного размещения беженцев. Вдоль границ пепельного выброса в районах временного сбора пятна были черными. Там ситуация была не просто критической, там царил настоящий хаос. Зеленых областей, обозначавших районы, где еще оставались хоть какие-то свободные площади, практически не было.

– Вы хотите сказать, что через неделю нам негде будет размещать людей, скопившихся в пунктах временного сбора? – Лэйсон медленно подняла усталые глаза и обвела всех присутствующих на оперативном совещании тяжелым взглядом.

– Да, мэм, – спокойно ответил Карсон, который за последний месяц выработал стойкий иммунитет к плохим новостям и принимал их просто, как часть своей работы. – Через неделю, максимум через десть дней мы заполним беженцами все мыслимые и немыслимые площади. В теплое время года мы смогли бы развернуть больше палаточных лагерей, но сейчас зима. Снег выпал даже в Калифорнии, а в центральных штатах температура уже упала до минус пятнадцати. Не хватает печей и тепловых пушек. В такой мороз в палатках просто никто не выживет.

– Размещайте в частных домах и квартирах. Кто не будет соглашаться – лишать продовольственного пайка.

– Мы уже давно этим занимаемся. Все равно, по нашим расчетам, у нас остается около десяти миллионов человек.

– Может, есть возможность оставить людей перезимовать в зонах, где меньше пепла? – Лэйсон с надеждой посмотрела на Коэна.

– Мэм, там нет ни энергии, ни тепла, ни связи, – отрицательно покачал головой тот. – Люди не переживут зиму. К тому же мы почти всех эвакуировали из восточных зон, так как не смогли туда подать электричество. Я не представляю, как их можно будет загнать обратно в засыпанные пеплом города. Если взять последнюю статистику по смертности в центрах временного размещения – мы сейчас теряем около двух тысяч человек в день. Люди умирают от болезней и холода. В зоне пепельного выброса потери будут в десятки раз больше.

Президент тихо выругалась.

– С вашего позволения, мэм, – министр обороны Локарт нагнулся над интерактивным экраном и, коснувшись пальцем его верхней точки, потянул карту США вниз, открывая границу Канады.

– Канада? – Президент бросила на него недоуменный взгляд. – Что вы предлагаете?

– Насколько я понимаю, Йеллоустон Канаду затронул не очень сильно. Пепельный выброс захватил только южную часть провинции Онтарио на востоке страны. Конечно, канадцам тоже досталось от цунами. Но не в такой степени, как нам. Они тоже сейчас напрягают все ресурсы, чтобы справиться с бедой, но положение там намного лучше хотя бы потому, что население у них небольшое, а территории огромны. Думаю, они вполне смогут временно разместить десять миллионов американцев на своем юго-западе. Не бесплатно, конечно. Может, стоит вежливо попросить их о помощи?

– Мысль интересная… А можно немного конкретики, – Лэйсон бросила быстрый взгляд на Коэна. – Не могу поверить, Патрик, чтобы у нас не был проработан этот вариант.

– Я сходу не смогу предложить ничего из наших наработок. Мне надо пару часов, чтобы поднять базу данных, – ответил тот, листая планшет. – Но я уже вижу, что у нас есть отработанные и согласованные с Канадой планы действий на случай применения по территории США оружия массового поражения и неконтролируемой пандемии.

– Мэм, у меня есть короткая сводка по текущей ситуации, – сказал директор FEMA и, увидев, что Президент согласно кивнула, продолжил. – Пепел действительно почти не затронул Канаду, и правительство там полностью контролирует ситуацию. Население с присущим нашим соседям социалистическим энтузиазмом уже месяц разгребает завалы, оставленные цунами на восточном побережье. У Канады на востоке нет таких многомиллионных мегаполисов, как у нас, поэтому они успели эвакуировать почти всех до удара цунами. Из крупных городов пострадали Квебек – население полмиллиона человек, Галифакс – четыреста тысяч. Больше всего досталось метрополии Монреаля. Волна прошла по пойме реки Святого Лаврентия, разрушив там практически все. Но канадцы успели вовремя эвакуировать оттуда все три с половиной миллиона человек. В случае если мы решим к ним обратиться за помощью, нас будет интересовать участок границы наших северных штатов Вашингтон, Монтана, Северная Дакота с канадскими провинциями Британской Колумбией, Альбертой, Саскичеваном и Манитобой. Это около тысячи девятисот километров, на которых оборудовано тридцать шесть пограничных переходов.

14

старший помощник (заместитель) капитана.