Тина

…А что у нас твориться?.. Танцуя под дудку Запада, Ельцин развалил СССР, Горбачев разрушил всю нашу ядерную систему вооружений и разгромил военную промышленность, проведя по указке США конверсию, а теперь за науку беремся не с того боку. И всё это от некомпетентности? В образовании очередная Одиссея. Черт знает что в нем творится. И к чему оно сводится?.. Забыли, что классическое образование – это основа, база, оно не устаревает. Забыли, что учителя воспитывают весь народ! Все козыри у них в руках. А это такая ответственность перед обществом, перед историей!

– Да ты махровый закостенелый консерватор, – пошутила Инна.

– Вербуют нас в дураки, а мы и рады рты разинув чужую прокисшую похлебку глотать, будто своя не по желудку. Говорят, мол, принудительная сила реальности. Но в чем подвох? Больше надо думать, чтобы не биться головой в потолок, учиться правильно реагировать на происходящее, видеть, слышать, а не существовать в потоке. До какой же степени мы способны унижать свое чувство собственного достоинства! Покарать или хотя бы проучить всех этих наших «умников», но поздно. «Ноги чужих танцовщиков играют партию ударных» в головах нас ведущих… Да и кто осмелится против коррупции выступить? Воланд, что ли всем чиновникам мозги затуманил, образ мыслей изменил? И беды не замедлили явиться. Кого теперь «косой неправда косит»? – в который раз возмущается Жанна. (Потребность выговориться?)

– Займемся охотой на ведьм? Потом шпиономания нас накроет. Было уже, по горло сыты, – вздохнула Аня.

– Не одни мы, многие страны через это прошли.

– Но не в таких же масштабах.

– Пропорционально размерам стран.

– У немцев вон каждый второй докладывал, а у нас в деревнях редко кто доносы за благо почитал.

– Да будет тебе…

– …Сшибаются с нами лбами народы, которых мы считали братьями, – усмехнулась Инна.

– В девяностые годы мы уже никого не прикармливали. И как они себя чувствуют в новой ипостаси? – спросила Аня.

– Время покажет.

– Съедят их.

– Теперь это их проблемы. Дружба с братьями влетала нам в копеечку. Не умеем мы практично дружить. Общеизвестен русский всемирно отзывчивый характер, но и о себе надо думать. Всех не облагодетельствуешь. От друзей и братьев мы все больше в минусах были. Стремление республик отделиться всегда наблюдалось. Особенно в Прибалтике.

– Но с ними мы были сильнее. Из истории ты же помнишь, чем заканчивалась раздробленность?

– Мы были «коррумпированы» дружбой народов.

– Мы с «братьями меньшими» как кур в ощип попали. Все хорошее, что для них делалось, будто в преисподнюю рухнуло, забыли. И канай всё в ад… Теперь выкарабкиваться из дерьма надо. Горло сжимает обида за страну.

– Кто-то из американцев разумно сказал, что у государств нет друзей, есть интересы, – заметила Инна.

6

– …Малевич тоже античные статуи молотком разбивал. Мол, мусору в искусстве много. Бунтовал против всех. А ведь талантливым был, – сказала Жанна.

– Ну, это на чей взгляд. Может, и был, но слишком узконаправленным. С чего ты его сюда приплела? Мы о масштабных политических личностях сейчас ведем речь, о тех, которые судьбы целых поколений решали, – удивилась Аня.

– А не о тех, кто пытается узаконить лесбиянство и гомосексуализм, – проехалась в адрес западных депутатов Инна.

– У нас в стране грандиозные проблемы, а по телеку нам мозги забивают борьбой против перхоти. Идиотизм! – не осталась в стороне от критики Аня.

– Будь чуть моложе, мы бы задали им трепку, мало бы не показалось, – сказала Инна.

– Мы бы, мы бы… – пробурчала Аня. – Сей факт я ставлю под сомнение. Но у меня тоже сложилось впечатление, что зря мы помогали многим странам, надеясь на их дружбу. В любой стране всегда найдутся противоборствующие силы, которые, взяв власть в свои руки станут, воспринимать нашу помощь как притеснение, стремление им помешать. Сегодня они патриоты за тебя, а завтра – против тебя. Это как соседям влезть в ссору чужой семьи. Поможешь одним, а другие, помирившись, будут видеть в тебе врага, – сказала Жанна.

– Политики этих стран нас не любят, а народы хорошо относятся, – заметила Аня.

– Народ как настроишь, так он и поет.

– Циник ты неисправимый.

– Это качество куда полезней, чем слюни до полу от необоснованных восторгов распускать. Случай мне припомнился из семидесятых. Гуляю я в парке с детьми и вдруг слышу речь, немного похожую на немецкую. Оглянулась. Идет молодая красивая пара: стройные, высокие, блондинистые. Я спрашиваю у них доброжелательно: «Вы из Прибалтики?» А они вдруг как рванут от меня с испуганными лицами! И по-русски сразу заговорили. Я к ним с душой, а они от меня как от прокаженной. Можно подумать, что русские не позволяли им на родном языке изъясняться, – сердито поделилась Жанна.

– Им их националисты внушали то, чего на самом деле с нашей стороны не было. Рознь разжигали. Мне дед говорил: «Мы боимся голода и холода, а надо бояться возрождения нацизма и национализма». Я не против добрососедских отношений, только строить их надо на других принципах, – сказала Инна.

– Советуешь учиться у американцев? – зло вспыхнула Аня. – У нас своих умных голов хватает.

– Какой гонор! Иногда и чужой опыт стоит примерить на себя. Только с умом, а не обезьянничать.

– Жаль, кэгэбэшник Андропов быстро умер. Навел бы порядок, – вздохнула Аня

– А Сталина не хочешь? Исчезла генетическая память страха? Ничего себе мочёночки! (Наша студенческая присказка.) Хорошенькое дело – злодеев воскрешать!

– Андропов был положительным.

– …Не руководили все эти старички страной. Только за руль подержались и ушли с миром.

– Бог с ними. «Гонка лафетов» и выскочек давно закончилась. Теперь всё по-новому будет.

– Одна надежда…

– А помните, «Я еще вернусь», – сказал Солженицын. Никто не верил, что соцсистема так быстро развалится. Крыша ехала, мозги плавились...

– Раньше хоть по мелочи воровали, а теперь… – Инна вдруг заливисто засмеялась. – Представляете, иду я как-то с работы – дело еще до перестройки было, – смотрю, котлован под строительство забором из половой доски огораживают. Не утерпела, встряла, мол, ваш прораб с небес свалился или уже с утра пьян? Людишки из частного сектора этой же ночью растащат ваш забор и щепочки не оставят. Так и вышло. На следующий день гляжу, а забора, как и не было. И начальник у ямы стоит, репу чешет. Вы же тоже в своей жизни нечто подобное можете вспомнить.

– Раньше в основном государство надирали. А теперь и у частников всё метут. Приболела я. Месяц в сад не появлялась. Ну, думаю, ни перца, ни экологически чистых помидоров в этом году не поем вдоволь. Приезжаю, а там не только перец, все сортовые деревья и кусты выкопаны. И домик-сарайчик по кирпичику разнесли, и бак пятикубовый уволокли. Подсчитала потери. Набежала приличная сумма. Расстроилась, опять заболела. Плюнула, забросила всё к этой самой… прабабушке.

– Как разнесли? – не поняла Аня Жанну.

– А вот так! Разобрали на кирпичи и увезли. Еще и бак для воды на один куб прихватили. Видно волоком тащили. След на земле дожди не успели смыть. И посейчас, как вспомню об этом, слезы наворачиваются. Я два года сад обустраивала из последних сил. Вот так вот, господа-товарищи!

«Воспоминаний у каждой из нас много больше, чем может вместить одна жизнь», – насмешливо подумала Лена.

Податливая тишина была недолгой. Аня сказала:

– Время нашей юности и молодости располагало к добру и порядочности, а теперь…

– А теперь говорят, что строительство социализма было дефектом, ненужным отростком на идеальной спирали исторического развития нашей страны, – усмехнулась Инна.

– Благородство, честность, сострадание были сутью нашего поколения, а характер современной молодежи формируют подозрительность, страх, продажность.

– Скажи еще: три кита, три столпа, – передразнила Инна Аню. – Намудрила ты чего-то. Сразу не разобрать. Займемся анализом?