Дневник замужней женщины

Маша соскочила с кушетки и подала мне общую тетрадь в потертой кожаной обложке.

– Будет у тебя повод приехать ко мне, вернуть дневник, – сказала она. – Я иногда, когда бывало совсем уж невмоготу, иногда записывала свои стоны.

– Обязательно, – закрывая глаза, пообещала я.

– Подожди, возьми еще и Зоин. Дневник тоже помогал ей снимать напряжение. Там столько пережитых ею горьких моментов! Такая работа души! Почитай, сравни с собственной жизнью, может, что полезное для себя извлечешь, а потом Лене отдашь. Я обещала ей выслать, но через тебя передать надежней будет.

– «Бу сде!» Помнишь, как мы любили сокращать слова?

– Еще бы!

Усталость взяла свое. Через несколько минут дом Марии представлял собой тихое сонное царство.

А я лежала и думала: «Почему говорят, что чем больше воспоминаний, тем меньше места в душе для мечты и фантазии? По крайней мере, вместе с воспоминаниями из нее уходят обиды и тоска. А уж чем она заполняется…»

Дневник замужней женщины

1

Слава давно спит сном праведника, а Кира все еще ворочается, вздыхает. Теперь она уже мысленно листает дневник Зои. Иногда ее память задерживается на отдельных страницах, и она, лежа с закрытыми глазами, будто заново их перечитывает.

Мы шли по проспекту. Митя смотрел на меня с ревнивым беспокойством, одолевавшим его все чаще и чаще. А я, понимая его взгляды, радовалась, немного гордилась и от этого чувствовала себя уверенней, распрямлялась, приподнимала свой курносый носик и смело шла навстречу потоку людей, слегка восхищаясь собой, своей любовью к нему, счастливая, девятнадцатилетняя. Весь мир был мне близок и понятен, люди доброжелательны, а будущее – светло, удивительно и прекрасно! Мне казалось, что в Мите есть то, что я ценю в мужчине: порядочность, достоинство, интеллигентность, качества, которые рифмовались с моими, и что и он нашел их во мне.

Потом Митя стоял передо мной на коленях и говорил, говорил… О милый бред! Твои святые заверенья – как я любила их! Ах юность, ах милая искренняя вера в счастье!

Прошел год. Митя плакал от бессилия, кидался на меня с кулаками по-детски бестолково, отчаянно и горько. Я удивленно отводила его нервные руки, жалея его ревнивую глупость. Мальчишеский, искривленный обидой рот... суетливые, неловкие движения пальцев, утиравших слезы, вытекающие из-под огромных смешных очков, делавших ситуацию немного комичной, ослабляющих накал страстей. Он требовал объяснения моего отсутствия ночью в общежитии. А я, сама еще не разобравшаяся в своих чувствах к Георгию, немного злилась на Митю за покушение на мою свободу, за его претензии. Я сама еще не успела четко оценить ситуацию, не знала, что ответить и это раздражало.

Мне было понятно Митино, хоть и неправильное по моему мнению, но проявление любви. И все же варварская форма выражения чувств, поток незаслуженных обвинений, в горячке брошенные грубые слова шокировали меня, вызывали гнев и желание избавиться от раннего незваного гостя. Мне, не в пример некоторым девчонкам, заглядывавшим в приоткрытую дверь моей комнаты, не нравилось, что этот интимный разговор происходит при свидетелях. (Мои подруги тактично вышли). Я понимала, что по всему коридору общежития бегут шепотки, ведется анализ происходящего, с предположениями, фантазиями, может быть даже с оговорами недобросовестных завистниц, а может и с сожалениями, конечно, в адрес Мити.

Меня смущало, что разговор шел не на равных. Я, по причине неожиданности Митиного прихода, не сообразила встать с постели и принимала горячие упреки лежа. А он, сидя на стуле рядом с моей койкой, не догадывался освободить меня из плена. До этого ли ему было? И все же я выскочила из комнаты, обернутая простыней, вся раскрасневшаяся, взлохмаченная, со следами слез на припухшем после сна лице. Я не считала себя виноватой и оставляла за собой право разрешать сложившуюся ситуацию не торопясь, осмысленно, прочувствованно, не давая скоропалительного ответа нервному, возбужденному, всклокоченному обидой и недоверием молодому человеку.

Почему он диктует, почему требует ответа, на каком основании командует? И это при том, что сам перед этим без всяких объяснений исчез на целых десять месяцев?! Да, я избегаю его вот уже неделю. Мне замыкаться на пустых мечтах о нем? Явился, не объяснил где и почему пропадал, не извинился, да еще предъявляет претензии! Мое право убедиться в своих чувствах к нему и к тому, другому, неожиданно возникшему на моем горизонте. Мне было очень интересно в компании доцентов и профессоров. Меня привлекало все новое в каждом из них. Я вгрызалась, въедалась, пыталась изучить, понять их, найти особенное или опасное для себя, чтобы не подпасть под чье-то случайное влияние и обаяние. Я хотела осознать: мне хорошо было в новой компании, потому что среди них был Георгий, или просто приятно щекотало нервы внимание к моей персоне всех членов его кафедры? А такое сразу не оценишь, тут время нужно. Технарь, а не понимает, что все познается в сравнении, и требует анализа. Приревновал к Георгию! Он с пяти утра ждал меня у преподавательского общежития! Блузка, видите ли, у меня была помята. Душераздирающая драма! Малахольный! Это же означает, что я спала одетая.

Как я заговорила! Сухо, зло, без ярких эмоций. Будто не о человеке речь идет, не о его чувствах, а об обычном научном эксперименте. Может, я разлюбила Митю и поэтому увлеклась Георгием? Как же! Преподаватель, свободный. Это не флирт с женатиком с целью обворожить и заполучить хотя бы на время, как это было у Зинки, или с дальним прицелом, как у Захаровой из соседней комнаты. Здесь возможно что-то настоящее, серьезное. С его стороны явная влюбленность: бегает за мной по парку как мальчишка, пытается поцеловать и боится! Мне знакомо это трепетное чувство! Какая осторожность, даже боязнь в его-то двадцать семь! Захотел свежих чувств? А я? Они сами нахлынули и поглотили меня до дрожи во всем теле. Может, тоже влюбилась? Больше похоже на любопытство?

Да, мне приятно знать, что он преподаватель. «Бьет клинья» тут к одной нашей красавице преподаватель: красивый, больной и вечно пьяный по причине – с его слов, – ее отказа. И моя однокурсница жестко, хитро, целенаправленно отбивает женатого с ребенком. Ловушки ему устраивает. И ведь добьется, дрянь! Нет, подобное я презираю. И хахаля однокурсницы ненавижу за то, что тот, слюнтяй, позарился на девицу.

У меня по-другому. Все по-честному. А если это блажь? Почему я не хочу отвечать Мите? Потому что не уверена в его и своих чувствах. Говорят, любовь проверяется именно такими ситуациями. Станет ли Митя ждать, пока я удостоверюсь в надежности нашей с ним любви? Как он поведет себя? А сам примчался ко мне только после того, как узнал о Георгии! А где и с кем до этого пропадал? Пусть уезжает на каникулы без окончательного ответа. Это единственный выход. Нам троим надо врозь помучиться лето и сделать правильные выводы. О ком буду скучать, тот и станет моим избранником.

Рядом на странице дневника вклейка и приписка чернилами другого цвета. Видно, что сделана была много позже.

«Такова предыстория. Не могла я тогда предположить, что это невинное празднование окончания учебного года в компании преподавателей, окажется «пунктиком» в нашей дальнейшей семейной жизни и всю жизнь гвоздем будет сидеть в мозгу моего мужа. А всему виной был юношеский комплекс, миф о его будто бы мужской несостоятельности, сформированный матерью, с детства ежедневно толкующей о его слабом здоровье, и ее утверждение себя как главного и единственно верного друга в жизни сына.

Митя рассказал матери о нашей ссоре, не упомянув о своем десятимесячном отсутствии в моей жизни, о том, что без моего контроля забросил занятия и чуть не вылетел из вуза. Он будто вычеркнул из памяти то, что послужило причиной моего знакомства с Георгием. И мать в дальнейшем постоянно напоминала сыну, о факте моей «неверности». А мы с Георгием даже ни разу не поцеловались. Не знаю, это ли было причиной ненависти ко мне его матери или ее ревность? Собственно, матерям всегда кажется, что ее ребенок достоин лучшего. Но не в такой же гипертрофированной форме!