Last Christmas

– Ничего, помучается еще денек, – отрезала Бетти.

– Значит, завтра? Вот и хорошо! Я думала, неделю тебя придется уговаривать!

– Вот ты… – ахнула Бетти, понимая, что ее подловили.

– Учусь, что поделать? – пожала плечами Тесса. – С тобой по другому нельзя.

Девушки тихо засмеялись, но их веселье прервала сестра поста, спешащая в ординаторскую.

– Девушки! – закричала она еще с самого начала коридора, быстро передвигая ногами. – К нам едет огнестрел! Готовьтесь, пациент тяжелый, операционную уже готовят.

– Что случилось? – спросила Тесса, поднимаясь с места.

– Кто-то устроил стрельбу на каком-то мероприятии. Что-то связанное с каким-то журналом… Вот что бывает, когда пишешь то, что не следует…

Медсестра скрылась за дверью ординаторской, извещая о произошедшем врачей, а Бетти и Тесса смотрели друг на друга, не в силах произнести ни слова.

– Я знаю, что ты думаешь! – воскликнула Бетти, видя, как на глаза Тессы навернулись слезы, хотя саму трясло не меньше. – Нет, это не они! Не может быть!

– А если… – голос Тессы предательски сорвался, и она прикрыла рот рукой, боясь произносить страшные слова.

– Это не Хардин, поняла меня?! – почти кричала Бетти, тряся подругу за плечи, хотя сама про себя молилась, чтобы это не оказались ни Хардин, ни Джагхед. – Возьми себя в руки! Пойдем готовиться.

Они вышли в приемное отделение, через которое лежал путь в операционный блок, как раз в тот момент, когда двойные створки дверей распахнулись, и санитары, почти бегом, влетели в здание, толкая каталку с лежащим на ней окровавленным мужчиной. Он был в костюме, белая рубашка, полностью залитая кровью, распахнута. Лицо прикрывала кислородная маска, черные волосы спадали на лоб.

Кровь отлила от головы Бетти, она почувствовала головокружение, и вцепилась в руку замершей рядом Тессы.

– Тесса, это же не он, да? – в груди больно защемило, и она едва смогла выговорить эти слова.

Все сомнения развеял Хардин, влетевший в отделение следом за медиками. Волосы в разные стороны, пиджак костюма распахнут, а на черной рубашке были видны мокрые следы. Это была кровь, судя по окровавленным рукам.

– Хардин! – Тесса бросилась к нему, чуть было не бросившись на шею, но увидев на нем кровь, в ужасе остановилась и запричитала: – Что случилось? Ты в порядке? Ты ранен? У тебя кровь!

– Это не моя, это Джагхеда… – Хардин с волнением посмотрел за удаляющуюся процессию с Джагом, а затем на белую как полотно Бетти.

– Девочки! – звучный голос за спиной развернул девушек на месте. – Вы до сих пор не в операционной? На счету каждая минута!

Это был хирург, идущий в другое крыло.

– Ваша бригада будет его оперировать? – спросил Хардин. – Помогите ему, пожалуйста.

Тесса нагнала Бетти уже почти у дверей операционной.

– Бетти…

– Я нормально, – не своим голосом проговорила Купер.

Глаза ее были словно стеклянные, движения резкие и хаотичные.

– Ты же не пойдешь в операционную? – с ужасом Тесса смотрела, как Бетти проводит стандартный набор действий – сняла часы, надела маску и шапочку, пряча под нее волосы, вымыла руки.

– Пойду.

– Бетти! – ахнула Тесса, сама наспех проводя всё те же действия. – Это безумие! Ты не сможешь!

Не отвечая, Бетти развернулась, намереваясь ворваться в операционную, но замерла перед стеклянными дверьми. По ту сторону санитары переложили на стол тело Джагхеда – он и без анестезии был без сознания.

– Да что с вами такое?! – воскликнул хирург над самым ухом. – Давайте скорее! Я не хотел бы, чтобы он умер, испортив мне статистику.

Бетти вошла следом за врачом, не веря, что это происходит с ней. Она видела безжизненное тело Джагхеда, и хотелось кричать. Броситься ему на грудь, зарыдать, но вместо этого был полный ступор. Одно она знала точно – если он не выйдет из этой операционной живым, она умрет вместе с ним. Слава Богу ей не пришлось подготавливать его тело к операции – другие медсестры обработали раны, убрали запекшую кровь, одежду, подключили к аппарату ИВЛ. Тяжело дыша, перебарывая в себе желание завопить в голос, Бетти смотрела на Джонса. В теле было две дырки – одна в боку живота, другая под сердцем. Она как во сне слышала распоряжения анестезиолога, командующего Тессе какого препарата сколько набрать, ввести.

– Мы спим. Можете начинать. И поторапливайтесь. Клиент нестабилен. Кровопотеря большая, давление держит плохо. Тесса, предупреди, что нам потребуется переливание.

– Скальпель.

Не дыша, Бетти смотрела на мертвецки белое тело перед собой и ничего не слышала. Только равномерный писк приборов, извещающий о том, что сердце Джонса по-прежнему бьется, ультразвуком резал по ушам. Тесса с тревогой смотрела на подругу.

– Купер! Скальпель!

Прикусив губу, Бетти подошла к столу, и протянула врачу стерильный прибор.

Принявшись за работу, Бетти почти удалось отключить эмоции и сконцентрироваться на деле. Но осознание того, что она перекрывала зажимами именно его сосуды, раздвигала его плоть, чтобы хирург смог добраться до пули, не давал ей покоя. Когда первая пуля со звоном упала в металлический стакан, она громко выдохнула, почти взвизгнула. Второй хирург с ассистентом занимались другим ранением, и уже зашивали рану.

– У него где-то внутренне кровотечение, – сообщил анестезиолог, не отрываясь следя за показаниями приборов.

Хирург Бетти углубился в рану, что девушку перекорежило, хотя она видела и похуже виды, но это было тело Джагхеда.

– Нашел! – сообщил он. – Бетти, зажим и отсос.

Чуть не снеся операционный набор, Купер выполнила все указания, и врач уже остановил кровотечение, как она услышала самый страшный звук, который существовал в этом мире. Звук остановившегося сердца.

– От стола все! Быстро! – скомандовал реаниматолог, принимаясь за привычное для него дело – заставить пациента жить.

Бетти как никто другой знала, что для этого есть всего 5 минут, когда в организме еще продолжаются обменные процессы. Всего 5 минут, чтобы с помощью методов интенсивной терапии вернуть Джагхеда к жизни. Бетти отшатнулась от стола, на котором лежал мертвый Джонс, оперлась спиной о стену, чтобы не упасть тут же замертво, пока реаниматолог пытался заставить его сердце биться. Слезы застилали глаза, нечем было дышать. И вот, этот убийственный звук, сопряженный с ровной нитью на мониторе сменился ровным пиканьем, а нить пошла с зазубринами. Вопль невольно вырвался из под маски Бетти, и она согнулась пополам – жуткое перенапряжение сменилось чувством тошноты.

– Бетти, он жив! Жив! – на всю операционную воскликнула Тесса.

Вся команда смотрела то на Тессу, то на Бетти, судя по внешнему виду которой, она могла стать здесь следующей пациенткой.

– Что происходит, черт подери?!

Хирург, врач, за которым была закреплена Бетти, не отрываясь смотрел на нее из под очков.

– Это ее парень, – пискнула Тесса, уже еле слышно.

– Ты сдурела?! – на всю операционную гаркнул мужчина. – Ты понимаешь, что в таком состоянии могла ему только навредить?! Мы не оперируем своих близких, это правило!

– Я в порядке! – рявкнула в ответ Бетти, вытирая о локоть выступившие слезы. – Я вытащу его с того света, чтобы потом самой туда отправить.

Остаток операции прошел успешно. Пули извлечены, раны зашиты, кровь перлита, а врач не давал Бетти приближаться к больному, разве только чтобы подать новый тампон, или подержать зажим. Это была самая долгая операция в жизни Бетти Купер.

Бетти почти без чувств вышла из операционной, еле двигая ногами – всё произошедшее одним тяжелым грузом навалилось на нее, и Тесса шла рядом, держа ее за руку, боясь, что та упадет. Джагхеда увезли в палату интенсивной терапии, где ему предстояло пробыть некоторое время, пока жизненные процессы не придут в норму, и состояние не перейдет от тяжелого к средней тяжести. Операция прошла хорошо, жизненно важные органы не задеты (хирург сказал Бетти, что Джагхед у нее везунчик – пули прошли в миллиметрах от сердца и печени), не считая остановки сердца, поэтому понаблюдать какое-то время стоило.