Страница 4 из 32
— Пять мисок крови каждый день начиная с завтрашнего! — повторил Навий.
— Пять мисок крови, по одной в день, начиная с завтрашнего, — повторила Юля.
Дух поморщился:
— Ладно… Жди, он придет, как только я договорюсь.
***
Навий встал колени перед могучим навитом и поцеловал его ступню.
— Говори, Дритар Далитерт. Зачем пожаловал в мою обитель? Шпионить, или по делу?
— По делу, владыка Могута, по делу!
— Слышал, слышал, "вернуть любимого любимой"?
— Так и есть, владыка!
— Такая забавная дурочка, — Могута фыркнул. — Ни ума, ни фантазии, ни внимания. Такую обмануть все равно, что забрать конфетку у ребенка.
— Да, владыка!
— Иди. Артема я выпущу. Плату включу в твой месячный оброк.
Навий, непрестанно кланяясь, покинул покои, но остался сторожить границу между мирами, в ожидании Артема.
Душу он увидел издалека, но направление его движения ему сразу не понравилось.
— Стоять! Ты куда собрался?! Тебе вон туда! — Он указал на Юлину пентаграмму.
— Нет. Хозяин сказал, мне к любимой, — ответил Артем.
— Правильно! Там, — Навий подтолкнул Артема к пентаграмме, — твоя любимая!
— Нет. Хозяин сказал — любимый к любимой. Моя любимая — там, — он указал на едва заметную звездочку на небе Нави. — Сказал, я могу быть с ней сегодня ночью.
— Вот чертов ублюдок! — похвалил Могуту бес. — Действительно ведь — как ребенка не обмануть!
Дух мерзко ухмыльнулся и, использовав энергию Живой крови, превратился в Артема.
***
Посреди пентаграммы появилась знакомая фигура Артема, парень стоял с закрытыми глазами, будто спал.
— Артем, — несмело позвала Юля.
— Юля? Любимая! Как я здесь оказался? — неуверенно спросил парень.
— Я так скучала! — девушка подбежала к Артему, не обращая внимания на вспыхнувшую и резко погасшую пентаграмму, и крепко прижалась к нему. Тело парня обжигало даже сквозь одежду. Юля прижалась губами к губам любимого. Он крепко обнял девушку, и, не давая отстраниться, пристально посмотрел ей в глаза. От этого взгляда земля под ногами зашаталась, ноги подогнулись, и только крепкие руки Артема не дали девушке упасть. Дикая, почти животная волна возбуждения поднялась из низа живота и захлестнула её с головой.
Юля с каким-то животным рычанием принялась срывать с парня одежду, её платью тоже досталось, сильные руки просто разорвали его пополам. Потом эти же руки легко, как пушинку, подхватили девушку и отнесли на диван, тут же в комнате. Ласки Артема были жесткими, почти грубыми, его руки жадно мяли грудь, шею, живот, оставляя небольшие царапины от ногтей, поцелуи обжигали почти до боли. Боль, как ни странно, только усиляла возбуждение, тело девушки будто само отдавалось во власть жестокого господина. Юля прошептала:
— Я хочу тебя!..
Артем молча развернул её спиной к себе, крепко обхватил руками за бедра и резко вошел. Девушка вскрикнула от боли и попыталась отстраниться, но парень не дал ей этого сделать. Он еще крепче сжал Юлю и притянул девушку к себе, буквально надевая на фаллос, огнем горящий внутри. Она закусила губу, чтобы не закричать, но она знала, что потеря девственности и боль — неразлучные спутники. А сейчас Юля поняла, что боль — еще и необходимая спутница возбуждение и наслаждения.
Увидев (а может, почувствовав) ее кровь, Артем, кажется, обезумел. Резкими и глубокими рывками он проникал в нее, выбивая из девушки вначале тихие охи, потом стоны, а потом… Юлю охватила невероятная волна острого наслаждения, от которой она буквально заплясала на члене любимого, пытаясь, продлить сладкий миг и достичь максимального экстаза… Оргазм накрыл ее внезапно, и она чуть не потеряла сознание от его резкого, грубого шлепка по ягодице и слов Артема:
— Надо же, какая шлюшка сидит в такой холодной девочке!
В изнеможении Юля упала на бок, расплывшись с безумной счастливой улыбке, но любимый не дал ей отдохнуть: перевернув на спину и подняв ее ноги вверх, снова вошел в нее и навалился сверху.
Юля потеряла счет времени и позам, в которых она кончала. Артем был ненасытен, и какие-то признаки утомления у него появились лишь под утро.
В косых лучах утреннего солнца он, вдруг, резко ускорился, грубо схватил ее руками за горло и принялся душить, от чего Юля (уже не раз получавшая от этого кайф), широко открыла глаза, понимая, что именно сейчас это случится, и она примет в себя награду этой безумной ночи — семя любимого, его продолжение, новую жизнь…
Он замер, глубоко проникнув в нее, и Юля почувствовала, как внутри толчками растекается что-то горячее… А лицо Артема поплыло, одновременно с этими толчками меняясь на мерзкую физиономию Навия. Девушка захрипела от ужаса, попыталась извернуться и толкнуть его в грудь и захрипела:
— Ты не Артем!!!
Дух навалился на нее, сильнее вжав в диван, не переставая душить, и поцеловал своими мерзкими губами:
— Да, — сказал он, глядя в постепенно закатывающиеся глаза Юли. — Живи теперь с этим, человечек!
***
Юля пришла в себя резко, как будто ее включили. И так же резко на нее обрушились боль, слабость и — самое страшное — воспоминания.
Она закричала — зло, страшно, а потом разрыдалась от отчаяния. Встав, Юля, шатаясь и всхлипывая, побрела в ванную. Здесь, под струями горячей воды, смывающей пот и грязь, с истерзанного тела, она долго сидела, уставившись в слив и тупо наблюдая за уходящей водой.
Юля прибегла к уже привычной за последние месяцы практике — не думая о том, что произошло (все равно уже ничего не изменишь) она пыталась понять, где ошиблась. Текст вызова она взяла из древних книг и верила в него. Вопрос был в том, что она не решилась изменить его, оставив фразу "верни любимого к любимой", и теперь требовалось понять, кто ее обманул. Теоретически, Навий, принявший облик Артема, не мог считаться ее любимым. С другой стороны — если она считала его Артемом, а он — привязался к ней из-за живой крови, то условия договора соблюдены были практически буква в букву. Но… Дух обещал взять душу Артема у владельца. Если бы он действительно собирался обмануть ее сразу — зачем бы он об этом рассказывал?
И куда пропал настоящий Артем? Ушел к белобрысой шлюхе? Или его все-таки не освободили? Юля оделась и побежала к ее дому.
В нем горело только окно, и у него, глядя на подходящую Юлю, стояла Марина.
— Чего вылупилась?! — буркнула девушка, прекрасно понимая, что та ее не слышит. — Не видела измученной колдуньи?
И в этот момент за Мариной возник силуэт мужчины. Юля, вне себя от ярости, захлестнувшей ее, подняла руку, указывая на него, и безумно заорала:
— Ублюдок, я ненавижу тебя! Правильно ты сдох, сволочь! Изыдни, дух, проваливай в Навь навечно!!! Сдохни, тварь!!!
Марина отпрянула от окна, наткнулась на Артема, а тот вспыхнул адским пламенем и истлел.
Юля в исступлении орала что-то еще, размазывая по лицу слезы и кровь, неожиданно хлынувшую из носа, а Марина, на глазах которой сгорел дух, вдруг схватилась за рот и упала, исчезнув из окна.
Юля мгновенно заткнулась, и, ощущая звенящую пустоту вокруг, прошептала:
— Наконец-то… Может, сдохнешь, сука…
Она развернулась и, механически переставляя ноги, пошла домой. За ее спиной стали зажигаться окна, в которые выглядывали люди.
Глава 2. Жигулевск
THURISAZ
Тор — громовержец от зла нашу землю хранит.
Мьёлльнир могучий врага беспощадно разит.
«Турисаз» сила крепка и прочна, как гранит,
Знак этот мощный тебя от всех бед защитит. Вера Степашина
2015 год
"Жигулевск — 1 км" — светоотражающая краска ярко выделялась на дорожном указателе. Андрей облегченно вздохнул, почти приехал.
В предрассветных сумерках показались приземистые дома пригорода, затем кварталы частного сектора сменились многоэтажками.
«Ленина восемнадцать, квартира двадцать два, теперь бы найти эту улицу Ленина. Дом восемнадцать нашелся без труда: двухэтажный многоквартирный, с уютным двориком.