Страница 9 из 19
У ворот одного из особняков курьер пытался достать из фургона букет метровых роз, а его помощник расправлял ленты, увенчанные десятком огромных гелиевых шаров с надписями «Райану стукнуло 9!».
Счастливчик Райан. Гудман вспомнил собственное девятилетие. Они со школьным приятелем Марко почти весь день провели на катке, объедаясь эскимо. Вскоре отец объявил себя банкротом, и семья Гудман скатилась в нищету. В тот год отец Лу, Грег Гудман, умер, но для Лу девятый день рождения все равно был лучшим праздником за всю жизнь. Гудман старался помнить только хорошие моменты.
Со временем Лу понял, что деньги не всегда приносят счастье, однако их полное отсутствие делает людей несчастными почти всегда. Его отец не принял нового положения дел, бедность душила его. Для Грега богатство измерялось наличием небольшого бизнеса, домика с гаражом и большого сада. Лишившись всего этого, он в одночасье угас и покончил с собой.
Его сын вырос другим. Лу Гудман давно усвоил: где деньги, там и власть, – а испытание властью выдерживают не все. Истинная власть, безграничная, не знающая сомнений, не знает и страха. Ей чужды такие понятия, как «совесть» и «гуманизм». Чтобы получить или удержать власть, люди решались на страшные поступки.
– Вы прибыли в точку назначения, – сухо проинформировал навигатор.
Лу уставился на солидную ограду, за которой возвышался белый особняк в греческом стиле. Капри-драйв, 19 772, резиденция Гролша.
Он успел бегло ознакомиться с историей семьи. Еще в восьмидесятые Натана Гролша называли «мусорным королем». Когда ему было около пятидесяти, он заработал первый миллион, бросил жену с двумя дочерьми и женился на местной королеве красоты Фрэнсис Дентон. У них родился сын Брендон, которому три дня назад, когда зверски убили Лизу Флэннаган, исполнилось девятнадцать.
Если образцы кожи из-под ногтей мисс Флэннаган действительно принадлежали Брендону Гролшу, выходило, что парень хорошо отметил день рождения, а затем отправился кромсать тело несчастной женщины. Других версий, как частицы кожи, принадлежавшие Брендону, могли попасть под ногти погибшей, пока не было.
Гудман вышел из машины и надавил на кнопку звонка возле гигантских ворот. Два каменных льва безмолвно смотрели на него с высоких постаментов.
– Да? – раздался женский голос в спикерфоне.
– Добрый день. – Детектив откашлялся. – Детектив Лу Гудман, полиция Лос-Анджелеса. Мне нужно пообщаться с Брендоном Гролшем.
– Один момент. – У горничной был узнаваемый мексиканский акцент.
В спикерфоне раздался треск, а затем стало тихо.
Лу уже приготовился снова надавить на кнопку звонка, когда ворота медленно открылись, открывая путь к зеленым лужайкам и белоснежному особняку.
Проехав по брусчатке мимо мраморного фонтана и дубовой аллеи, Гудман остановился возле дома, заглушил мотор и поднялся по ступеням к двери. Парадный вход обрамляли ветви оливковых деревьев, изящные длинные листочки трепетали на ветру. С портика свисала старинная бронзовая лампа. Это местечко куда больше походило на пятизвездочный отель, нежели на частное жилище, – так сильно была выражена греческая стилистика. Этакий афинский «Ритц-Карлтон».
– Проходите, пожалуйста.
Служанка – в самом деле мексиканка – проводила детектива через просторный холл в маленькую гостиную. Гудман смотрел по сторонам, не скрывая любопытства. Интерьер был по-женски воздушным – белые диванчики с витыми ножками, пепельно-розовые драпировки, занавески в мелкий цветочек, кремовые подушечки. Огромная ваза со свежими пионами занимала кофейный столик, на трюмо были зажжены ароматические свечи, от которых в воздухе витал сладкий аромат.
Что это за свечи? Быть может, с ароматом фиников и инжира? Точно что-то восточное!
– Миссис Гролш сейчас спустится. Принести вам чаю?
– Нет, спасибо, – улыбнулся детектив. Гудман пришел с почти готовым обвинением в убийстве. Как он мог пить чай в фамильной гостиной Гролшей? – А Брендон дома?
Служанка потупила взор и замялась.
– Сейчас придет миссис Гролш, – ответила она невпопад и вышла за дверь раньше, чем Лу успел повторить вопрос.
Через пару минут дверь снова распахнулась.
– Прошу прощения за ваше ожидание, детектив. Меня зовут Фрэнсис Гролш.
Вопреки его ожиданиям, хозяйка дома оказалась грузной и бесформенной. Опухшие веки и бегающий взгляд, одутловатое лицо… едва ли сейчас в ней можно было узнать королеву красоты, которая лет двадцать назад пленила «мусорного короля». На женщине был непонятный комбинезон в ярких пятнах, обтягивающий толстый зад, редкие седые волосы стянуты в жидкий хвостик дешевой резинкой. Если бы Гудмана попросили описать миссис Гролш одним словом, он бы сказал «опустившаяся». Ее голос звучал как-то безнадежно, каждое слово она произносила так долго и нудно, что собеседник мог заскучать, пока она закончит. Казалось, что даже шевелиться этой женщине было лень.
– Вы пришли к Брендону? – устало спросила Фрэнсис и рухнула на белый диван.
– Это так. Ваш сын дома, миссис Гролш?
– Нет, – протяжно ответила она и прикрыла глаза, словно собиралась уснуть.
Гудман заподозрил, что хозяйка злоупотребляет валиумом.
– А вы знаете, когда он будет дома?
Ее глаза открылись, однако ответа не последовало.
– Мэм? – поторопил Гудман.
К его изумлению, женщина раззявила рот и натурально взвыла, словно раненое животное. Детектив остолбенел, а миссис Гролш выла все громче и громче. Через несколько секунд за дверью раздался топот гигантских ног, словно на вой несся носорог.
Дверь распахнулась, и в гостиную ворвался огромный мужчина в возрасте, одетый в черный костюм.
– Какого черта, Фрэн? Заткнешься ты или нет? Орешь как чертова сирена, а я пытаюсь работать, – пророкотал он, а заметив Гудмана, замер и рявкнул: – Вы еще кто? И какого дьявола она воет?
Гудман торопливо предъявил значок. Мужчина с неприязнью изучил его.
– Отдел по расследованию убийств? А кто помер? – хмыкнул он и брезгливо бросил воющей супруге: – Да замолчи же ты!
Та вскочила с дивана и выбежала из гостиной.
– Натан Гролш, если не ошибаюсь? – вежливо уточнил Лу, пытаясь обрести контроль над ситуацией.
Выходило из рук вон плохо.
– Конечно, я Натан Гролш! – рявкнул здоровяк. – Кому еще быть в моем доме, а? А вот ты какого дьявола здесь забыл?
На всякий случай Гудман еще раз махнул значком.
– И что? Это не ответ на мой вопрос, – прорычал хозяин дома. – Вообще-то я занят.
– Мне надо пообщаться с вашим сыном.
Гролш закатил глаза.
– Так вот чего она воет! Ты спросил ее про Брендона? – Он кивнул на дверь, за которой в истерике скрылась его жена.
– Мистер Гролш, где ваш сын? – без обиняков задал вопрос Лу Гудман. Нагловатые манеры «мусорного короля» начинали его раздражать. – Полиция расследует убийство молодой женщины. Нам надо убедиться в том, что ваш сын не причастен к этому делу.
– Что ж, это будет несложно, – ответил хозяин дома. – Брендон мертв.
Лу Гудман опешил.
– Как вы сказали?
В полицейской картотеке не было никаких упоминаний о смерти юного Гролша.
– Передоз, – пожал плечами Натан Гролш с таким видом, словно говорил об обыденных вещах. – Восемь месяцев назад моя жена получила письмо от какой-то подружки Брендона, которая была свидетелем того, как сын загнулся. Думаю, понятно, что это за подружка, да? Фрэн не верит в случившееся, хотя о Брендоне нет вестей почти год. Она все еще надеется, что блудный сыночек однажды постучится в нашу дверь.
И Гролш так презрительно фыркнул, что стало очевидно, какого рода чувства он питал к сыну и жене.
– Вы получили письмо восемь месяцев назад, но не сообщили в полицию? – уточнил Гудман.
– Чего ради? Нет тела, нет дела. Вряд ли ваши парни бросились бы искать наркошу на основании невнятного письма его подружки торчка! – Натан Гролш устало покачал головой. – Поймите, Брендон был конченым наркоманом. Мы пытались вытащить его из этой ямы много лет, но каждый раз становилось только хуже. Передозировка была неизбежна. Для нас Брендон умер намного раньше, чем мы получили то письмо.