Страница 10 из 11
* * *…Так я присматриваться началК оттенкам споров и обид.И выглядел уже иначеАктерский закулисный быт.Он показался в новом свете.Мне это причиняло боль.Артисты ссорились, как дети,Как лакомство, делили роль.…Мы с братом через щель забораВысматривали, как идутПоходкой гордою актерыНа праздничный, но тяжкий труд.Вот проплывают балериныС привычной живостью невест.Их жизнь, как вечные смотрины,Им никогда не надоест.А вот знакомые фигуры.Мне их немудрено узнать.То мой отец, усталый, хмурый,К театру провожает мать.Мне голос слышится тревожный,В нем нотки нежности, тоски:– Не простудись, будь осторожней.У вас там вечно сквозняки!Он вслед посмотрит ей печальноИ, будто для нее одной,Вдруг улыбнется нелегально,В душе гордясь своей женой.Да, жизнь в семье прошла не пусто.И ту семью я назовуСоюзом жизни и искусства,Кончая первую главу.
Двор
Вновь вспоминаю детства дни я:Мелькали в тишине двораУчителя, врачи зубныеИ оперные тенора.Здесь жил педолог-лжеученыйИ скромный чистильщик сапог.Прав избирательных лишенный,Здесь нэпман свил свой уголок.Над сонмом дней, страстей, занятий,Общественных и личных сфер,Над всем царила тетя Катя —Надменный милиционер.Гроза мужчин и недотрога,В ней все заметно: статность, рост.Красавица в наряде строгомПоходкой твердой шла на пост.Она считала лишней простоКокетства женского игру.И соответственную ростуНосила гордо кобуру.Кто из мужчин не отупеет,Замри и лучше не гляди.Казалось, лопнет портупея,Сдавив карманы на груди.Она сильна была в науке,В той, что велит без лишних словСкрутить у хулигана руки.Как свяжет, скажет: – Будь здоров!Подмоги ближних не просила,Не шла на штурм мужских сердец.– Вот это да! Вот это сила! —Все восхищался мой отец. —Что хватка, что осанка! Любо!Артистке хрупкой не под стать!.. —И молча поджимала губыМоя обидчивая мать.Но странно, вдруг совсем некстати,Нежданно и исподтишкаВлюбилась насмерть тетя КатяВ соседа ростом в три вершка.Он был тщедушным, беззащитным,Терпел насмешки от жильцов.И в одиночестве обидномЗамечен был в конце концов.В оркестре при кино «Прожектор»Слыл незаметным скрипачом,Но, став желаемым объектом,В игру страстей был вовлечен.Она в душе подозревала:Он нерешительный, немой.Она его «арестовала»И привела к себе домой.Перед любовью исполинскойКапитулировал он вмиг.К ее заботе материнскойОн сразу навсегда привык.Он счастлив был и был спокоен.С кем эту пару мы сравним?Он шел, как будто под конвоем:Он впереди, она за ним…* * *Но я увлекся им и ею,Мне осветить уже пораИные – те, что поважнее, —Событья нашего двора.Имел привычку каждый день яБрать все событья на прицел,Я, как на личное владенье,На двор придирчиво смотрел.Вот как-то утром долетелиНеясные обрывки фраз:– Родную дочку проглядели…А где родительский был глаз?..У адвоката дочка Тоня.Тиха, смущенный, робкий взгляд…И эта скромница, тихоняСбежала ночью в Сталинград.«Преступница, но все же дочь ведь!» —Шептались. Адвокат молчал.– Обычно на любовной почвеСбегают люди по ночам!..Узнала Тоня, что пророчатРоссии тысячи невзгод,Что не построить им – рабочим —Свой первый тракторный завод.Краюху в узелок запрятав,Решив быть твердой до конца,Она покинула Саратов,Наш двор, и детство, и отца…Но судьи чести не уронят.Все мненья взвешивает двор.Взгляни, отчаянная Тоня,Тебе выносят приговор!Повсюду споры, ахи, вздохи…– Нет, наша Тонька молодец.– Ее дела не так уж плохи, —Замолвил слово мой отец.А тетя Катя: – Вы, «стратеги»,Что спорить? Истина проста:Порядка нет в таком побеге,Но сила есть и красота!... . . . . . . . . .С утра встречались мы с Кондратом.Так дворник звался. И причемВполне доволен был и рад он,Что так по-русски наречен;Он отмечал не без печали,Что в именах забыли толк —То новые изобретали,То за границей брали в долг.Ворчал наш дворник: слушать стыдно,Такой пошел в умах уклон;Дочь у Настюхи – Розалинда,Иванов сын – Наполеон!Но тут Кондрату бывший нэпманНанес решительный удар, —Внук назван им великолепноИ интригующе: Вомар!Сказал Кондрат: – Мудрёно слишком,Я за границей воевал,Там Вольдемар – я имя слышал,А вот Вомара не слыхал.Вомар – воинственным марксистомВдруг оказался. И КондратС насмешкой, с горькой укоризнойТвердил о том три дня подряд:– Ну и старик. Удумал штуку.Делишки очень уж плохи.Вот и решил прикрыться внуком,Коль не пускают в рай грехи.Кондрат имел свои понятья,Пофилософствовать любил,Он и с отцом и с тетей КатейЕдиномышленником был.Кто с дворником сравниться можетВ трактовке слабостей жильцов?Кого тоска какая гложет,Он мигом объяснить готов.И вот, глаза чуть-чуть прищуря,Посмотрит, скажет: – Ну, дела.В душе у тенора-то буря.Поклонница-то не пришла!Взглянул, как бы завесу поднял,Как будто тайну приоткрыл:– Они не в голосе сегодня, —