Страница 50 из 100
— Я накинул на нас полог тишины, — парировал я. Одним пологом больше, одним меньше — уже было без разницы. — К тому же, сами мы войти в это помещение не можем, так как открывшаяся сама по себе дверь неизбежно привлечет внимание, а ждать, когда оттуда кто-нибудь выйдет, наверняка, придется долго.
Госпожа легат хмуро посопела, но в одиночку прорываться в смотровую не стала.
— Некоторые специалисты, — после непродолжительного молчания все-таки ответила она, — считают, что чрезмерный отбор силы у низших демонов каким-то образом влияет и на высших, тех, кто может принести людям реальный вред. В том, что именно может случиться, мнения расходятся. Например, ваш друг, профессор Рагнум, допускает, что если силы низших демонов опустятся до определенного предела, то высшие смогут прорваться даже через такую ограниченную пентаграмму, как те, что используются здесь. Вот по этому поводу, в том числе, в Ордене и проводятся эксперименты.
— Вы недавно общались с Рагнумом? — вычленил я главное. Сам я этого сделать в свою поездку с столицу не смог, так как того неожиданно пригласили на неопределенный срок в Штейлир, мрачноватое место у самого подножья гор — поговаривали, что именно там скрывалась цитадель Ордена.
— Вы были в Штейлире? — уточнил я.
— И там в том числе, — ровно ответила представительница того самого Ордена. Я едва удержался оттого, чтобы спросить, где еще она пропадала, а вместо этого поинтересовался:
— Раз вы там побывали, то должны знать, к чему привело расследование того коровьего дела барона Нарзаля.
Я был уверен, что Рагнума в Штейлир могли сманить только разрешением изучить найденные у духовызывателя записи о ритуалах.
— Это дело уже вне вашей компетенции, господин Винтерфилд! — негодующе отрезала госпожа легат. Я, мысленно пожав плечами, не ответил и, молча, продолжал разглядывать силуэты людей, видневшиеся через дверное окошко. Стекло было затемненным, а размеры небольшими, поэтому вывод о том, чем заняты работники смотровой, было сделать затруднительно.
Молчание затянулось, и госпожа Сазеренн уже несколько раз переступила с ноги на ногу, едва не выдернув свою руку из моей, но я даже не повернул головы. Потом она пару раз вздохнула, о чем-то недовольно посопела, снова вздохнула, но и тогда я не поддался.
— У них оказался ментальный блок, — наконец, еле слышно ответила она. Тогда я повернулся и удивленно посмотрел на нее.
— Я понимаю, что с Зарексом нечисто, но откуда он у Матильды Акмельс?
Поставить такой блок мог только сильный ментальный маг, а таких в королевстве можно было сосчитать по пальцам, и все они, я предполагал, находились на королевской службе.
— Вы знаете, что случилось с ее родителями?
Я только покачал головой — на этот вопрос мне тоже не удалось отыскать ответа.
— Мне тоже известно немногое, — опустив голову, призналась орденская посланница, хотя я почему-то подозревал, что она знала все, что мог знать Орден. — Они состояли в какой-то секте — в то время это было популярно.
Действительно, за несколько лет в конце правления отца нынешнего нашего короля проповедующих что угодно сект развелось великое множество, это считалось чем-то вроде клубов по интересам. На волне их подавления Орден, кстати, и получил свои невероятные полномочия. А тогда люди переходили из одной секты в другую едва ли не каждый день — а то и состояли сразу в нескольких — бездумно платили, бездумно давали всевозможные, в том числе и магические, клятвы.
— Дед Матильды что-то знал, — я не мог не вспомнить о прочитанных письмах.
— Потом произошло покушение на Его Величество, — кивнув, продолжила госпожа Сазеренн. — Задержанных при покушении фанатиков — были неопровержимые улики — связали с Акмельсами, которых тогда же нашли мертвыми в своей усадьбе. Их дочери в то время там не было — она гостила у деда.
— А заклятья?
— Заклятья, наложенные на дом и на соседей Акмельсов, стали неприятной новостью для Ордена.
— Обрубили все ниточки, — подытожил я. — Я наводил справки о Матильде Акмельс — она общалась со странными людьми. Возможно ли, что это были члены той самой секты, которые до сих пор преспокойно живут в столице?
— Не только живут, но и вынашивают преступные планы! — внезапно нахмурившись — вышло, однако, очаровательно — возмутилась девушка. — Вы помните те накопители, что были найдены у Зарекса? На них тоже отсутствовала маркировка, как и не тех, что вы конфисковали у своих бандитов!
— Вы полагаете, что Зарекс мог быть связан с кем-то с фабрики?
— Мог, но вряд ли напрямую. Эти два случая не единственные. И дело не только в накопителях, накопилось множество случаев, когда призываются демоны, духи, совершаются ритуальные убийства. Казалось бы, они не связаны между собой и происходят в разных частях королевства, но в Ордене, и не только там, считают, что это могли быть звенья одной цепи….
Однако договорить госпоже Сазеренн не дали. Дверь, про которую я уже почти успел забыть, отворилась, и в коридор вышли сразу двое. Один из них устремился мимо нас, едва не задев, второй первого окликнул, придерживая некоторое время дверь, что дало нам с госпожой легатом возможность проникнуть незамеченными внутрь.
Помещение имело пятиугольную форму — тоже символично — в каждой стене, кроме той, в которой была дверь, имелось широкое окно, открывающее вид на безобразия, творимые в соседних комнатах. Те, в отличие от невинно бежевого коридора, были вычернены, но ритуал в тот момент проводился только в одной из них. Более половины помещения было занято транспортером, который приводил в движение с помощью крутящегося барабана один из находящихся там мужчин. Под лентой транспортера горели стоящие по кругу свечи, в свете которых были видны и мерцающая пентаграмма на полу, и похожая на призму конструкция из серебряных прутов, расположенная над ней. Вершина призмы почти касалась ленты транспортера, и, присмотревшись, можно было заметить, что к ленте прикреплены болванки накопителей, которые, по мере заполнения, убирались вторым присутствующим в комнате вызова работником. Выглядело бы все донельзя скучно и рутинно, если не знать, чем конкретно эти работники занимались.
— Безнадежно, — внезапно прокомментировал происходящее один из наблюдателей. — Опять только на пять капсул хватит.
Второй наблюдатель пробормотал что-то согласное в ответ. Пока я сопоставлял услышанное с тем, что мне в коридоре сообщила орденская посланница, та сама внезапно выдвинулась вперед — видимо, чтобы лучше видеть корчащегося в пентаграмме демона — как вдруг один из наблюдателей посмотрел прямо в нашу сторону.
— Что там?! — нервно вопросил он у своего товарища.
Я немедленно притянул госпожу легата к себе, но наблюдатель от этого нервничать не перестал.
— Я что-то видел, Дрей! — снова позвал он коллегу.
— Просто блик, — отмахнулся названный Дреем. — Не отвлекайся.
— Нет, не блик! — возразил нервный тип, продолжая смотреть прямо туда, где мы с госпожой Сазеренн находились. К счастью, взгляд его был рассеян, что означало, что нас он все-таки не видел. — Оно двигалось! Вот так!
Он изобразил руками движение, имитирующее махи крыльев то ли птицы, то ли бабочки. Я, воспользовавшись случаем, прижал госпожу легата к себе еще крепче и даже позволил себе уткнуться носом в то место, где строгий воротничок ее платья касался обнаженной кожи, снова почувствовать яблоневый аромат и то, как подрагивает на шее жилка.
— Ты что, всерьез веришь, что оттуда могло что-то вырваться? — иронично вопросил Дрей, не отвлекаясь от просмотра ведущегося ритуала. Я усмехнулся и, внезапно решившись, провел носом от основания шеи до подбородка девушки. Она дернулась, но в этот раз я крепко держал ее за талию.
— Но оно двигалось! — возразил дотошный тип. — Дай мне артефакт! — внезапно потребовал он у коллеги.
— Ага, — согласился тот. — И нам потом за твои страхи ползарплаты срежут.
— Это не страхи. Вот, оно снова двинулось! — истерика в голосе нервного типа, к сожалению, только нарастала.