Страница 47 из 100
Внезапно впереди раздались приглушенные стенами поворачивающего коридора голоса — мужской и женский — и последний я не мог не узнать.
— У меня есть минут пять, чтобы выслушать вас, госпожа Ренн, — благосклонно проговорил мужской голос. Собеседники как раз показались из-за поворота, и в мужчине я с удивлением узнал того самого пятого заместителя управляющего фабрикой. Шли они в сторону цеха, и из-за того, что коридор был слишком узок, мне теперь приходилось пятиться назад.
— Да, господин Таллир, — госпожа легат семенила следом за управляющим. — Я хотела вас сказать, что вышла ошибка, у меня есть рекомендации, я обладаю достаточной квалификацией, чтобы выполнять более сложную работу, чем ту, что мне была предложена.
«Что она творит?!»
Пятый заместитель управляющего был, казалось, поражен не меньше меня, но выразил свое изумление в совершенно возмутительной форме.
— Вот как? — он оценивающе окинул девушку с ног до головы. — Что же, сегодня у меня совещание. Вечером я тоже занят, — добавил с заметным сожалением. — Зайдите ко мне завтра, проверим…. вашу квалификацию, — гадкий хмырь пропустил даму вперед, после чего, не скрываясь, оценил уже вид сзади.
А ведь не зря он мне не понравился с первого взгляда. Я едва удержался оттого, чтобы выразить свое возмущение не только мысленно, но и физически. Да и подозрительно увертливо этот пятый заместитель увиливал от моих вопросов в нашу первую встречу. Невоспитанный чурбан даже не открыл перед дамой дверь — я по объективным причинам этого сделать не мог — а всего лишь, заняв выгодную для обзора позицию, дождался, когда госпожа Сазеренн скроется в цехе.
Немедленно устремиться туда же вслед за ней я тоже не мог, так как Таллир еще некоторое время стоял перед дверью, ведущей в цех, что-то про себя размышляя и сам себе кивая. А потом я, как позже оказалось, опрометчиво решил, что поговорить с орденской посланницей еще успею — при этом совершенно легкомысленно понадеявшись на ее благоразумность, хотя пример отсутствия этого чувства у госпожи легата только что наблюдал — и последовал за пятым заместителем.
Возвращался обратно тот уже медленнее, останавливаясь перед каждой выходящей в коридор дверью. С подчиненными он не здоровался — те делали это за него — задавал пару, казалось бы, ничего не значащих вопросов, убеждался в том, что все заняты своим делом и шел дальше. Я уже начал жалеть о том, что решил за ним проследить, так как уже более получаса отсутствовал на рабочем месте и рисковал таким образом лишиться своего прикрытия. Впрочем, вскоре коридор закончился, и пятый заместитель, ускорив шаг, пересек холл, затем пропетлял по нескольким коридорам и запросто без стука зашел в помещение, на двери которого висел знак, который на человеческий язык можно было перевести очень просто: «Не входи, убьет!». Что же, искомый цех, в котором заполняли накопители, найти оказалось довольно-таки просто. Несмотря на то, что у меня немедленно возник вопрос о том, что понадобилось пятому заместителю в этом цехе, дожидаться я его не стал, так как вернуться в свой собственный было уже почти жизненно необходимо.
Глава 22
А вечером были танцы под побитый жизнью, но еще громкий фонограф. Это было главным развлечением работяг, от которого ожидали много, и к которому готовились загодя. По замыслу организаторов, наверное, и здесь все должно было быть благопристойно, но при этом они понимали, что надо где-то давать и послабление, поэтому за порядком на танцах никто не следил. И то, что порядка, действительно, не будет, стало очевидно с самого начала, когда двое парней втащили в помещение столовой, где проходили танцы, немалых размеров бутыль с подозрительной бордовой жидкостью.
— И что это? — поинтересовался я у Мэтта.
— А, это для девок, — отмахнулся тот, а я постарался не вздрогнуть. Такой бутыли хватило бы на все жандармское Управление. — Ты прав, оно того не стоит. Есть кое-что получше, — и парень ловко выудил из шкапа, откуда обычно брали посуду и столовые принадлежности, бутыль помельче, да и жидкость в ней была прозрачная.
— Чиста как слеза, — умильно прокомментировал он и почти профессионально разлил треть содержимого бутыли в два стакана.
— Кхм…. А, — я хотел сказать, что предложенный мне объем был скорее избыточным, и предпочел бы распределить его среди, если не всех, то большей части присутствующих, но заметил, что на каждом столе уже красовались по две или три таких бутыли. — Откуда все это?
— Это Свирый таскает, — Мэтт указал на юркого мужичка из обширной компании, собравшейся в трех столах от нас. Там же заседал и названный Косым как мой соперник Морг. Вся компания насмешливо посматривала в мою сторону, а время от времени заливисто хохотала. Как я понял, тоже за мой счет.
Я сделал вид, что пригубил дурно пахнущее пойло — с недавних пор я крайне подозрительно относился к еде и напиткам, предложенным мне откровенными неприятелями. К тому же, потреблять любой алкоголь в моем случае было крайне опрометчиво.
— И как у него это получается?
В контракте, который я получил при найме на работу, было указано, что покидать фабрику до принятия магической клятвы было категорически запрещено. Единственным исключением было увольнение, но в этом случае применялось ментальное воздействие, о котором упоминалось в самом низу после трех сносок и невозможно мелким шрифтом.
— Толком не знаю, — ответил мой собеседник. После того, как он хлебнул напитка, глаза его пьяно заблестели. — Он здесь давно, дольше всех нас, вот и оброс связями.
— И один он такой, со связями? — поинтересовался я.
— Слышал, что иногда Морг с ним ходит, и еще пара приятелей. Девки чаще бегают.
— А что так?
— Так им-то проще. Юбкой повертели перед охраной и уже на улице. О, идут!
Я обернулся — в столовую, действительно, заходили дамы. Принаряженные и веселые. Я еще заставлял себя надеяться на благоразумие госпожи легата — ведь являться на танцы не было обязательным условием для работников фабрики — но, казалось, уже тогда знал, что напрасно. Синяя юбка мелькнула среди остальных более ярких нарядов, и я тут же сорвался с места. Мэтт что-то кричал мне вслед, женщины тоже что-то выкрикивали и пытались встать на пути, но я не слушал и не слышал. Протиснувшись через толпу, я ухватил орденскую посланницу за руку и немедленно потащил к выходу. Та, однако, внезапно начала упираться.
— Зачем вы сюда явились, госпожа Сазеренн?! — зло шептал я, пытаясь перебороть упрямицу. — Разве вы не знаете, что за грязные оргии творятся на этих сборищах?!
— А вы?! Вы-то знаете! Поэтому вы уже здесь, господин Винтерфилд?!
— Что за чушь?! Я провожу расследование!
— И как всегда совмещаете его с развлечениями?!
— Как вам такое могло в голову прийти?!
— А ну, пусти девку!
Уйти нам не дали. Я и не заметил, что пока мы препирались, толпа расступилась, образовав неровный круг, в центре которого оказались мы с госпожой легатом и тот самый Морг, за спиной которого глумливо улыбались его дружки.
— Что это ты к ней приклеился-то?! — выступила какая-то разбитная бабища, видимо, намекая на то, что я по-прежнему держал госпожу Сазеренн за руку.
— Влюбился! — в тон ей ответил я, пытаясь найти слабое место в кругу.
— Влюбился?! — хитро прищурилась назойливая дама. Вокруг засвистели, а госпожа легат даже прекратила вырываться из моих рук. — Когда успел?
— А с первого взгляда!
Казалось, этого было достаточно, чтобы повеселить толпу, и нестройные ряды начали колыхаться, образуя проход, как опомнился громила.
— Че за разговор?! А ну пошли со мной! С нами веселее, красотка! — Морг протянул лапищу к орденской посланнице, но та, наконец, начав соображать, спряталась за моей спиной.
— Она со мной! — резко возразил я, развернувшись к громиле.
— Это кто тут у нас подал голос? — тот, наигранно удивившись, развернулся к своей компании. Те уже ржали как бесноватые жеребцы, но и со стороны окружающей нас толпы послышались свист, улюлюканье и насмешки. Что за этим последует, было уже ясно.