Пятьсот пять

В коридоре слышались шаги, беготня, ругань — доставленную еду вносили в дом — потом то же самое повторилось в другом направлении — еду относили во внутренние помещения тем, кому она была предназначена.

Девушка дождалась, когда шаги утихнут, и выглянула наружу — коридор был пуст — тогда она, решившись, побежала внутрь дома. К счастью, слуги были заняты кто где, и в служебных помещениях ей никто не встретился. Лас удалось добраться до лестницы и, игнорируя грубые мужские голоса, доносившиеся из другого крыла, даже подняться на второй этаж, а там она затаилась в нише у окна — снаружи уже сгущались сумерки, и это убежище оказалось самым темным местом в коридоре второго этажа. Надо было осмотреться и решить, что делать дальше. Что она хотела добиться своей вылазкой? Узнать имена заговорщиков? Но для этого она могла и не забираться в гадючье логово — а то, что гадючье, было ясно по доносившимся через перила выкрикам с первого этажа, где столовались воины, наемники, охранники или просто бандиты. Кто бы они ни были, ничего хорошего от них ей ждать точно не приходилось.

Нет, просто имена ей бы ничего не дали. Рэнд говорил о создаваемых заговорщиками фальшивках. Это было бы уже что-то. Хорошо бы ей узнать, кто те изготавливает и пересылает в Вальдию. А как это узнать? Если допустить, что первый этаж отдан наемникам, то сами заговорщики, скорее всего, располагались в помещениях второго этажа. Перво-наперво Ласси нужно было (всего-то!) пробраться либо в кабинет, который можно было обыскать, либо в гостиную, где можно было подслушать разговор, что тоже было неплохо.

Набравшись храбрости, Лас выскользнула из ниши и сделала первый шаг, после чего тут же забралась обратно. В глухой тишине второго этажа злосчастные сапоги, казалось, хлюпали и скрипели еще больше, чем раньше. Без них даже лучше, решила она, снимая неудобную обувь. Так и оставив сапоги в нише (не с собой же брать!), девушка настроилась на вторую попытку. Нужно было пройтись по коридору по направлению к центральной части особняка, попутно прислушиваясь к тому, что творилось за закрытыми дверьми.

Шаг, еще, пробежка, вот и первая дверь. Ласси прислушалась — тишина, попробовала толкнуть — заперто. Возиться с отмычкой она не стала, а перешла к следующей — то же самое. Третья, четвертая. Понятно, что, когда в доме орава не пойми кого, нужно запираться, но как же это усложняло жизнь начинающим шпионам! Далее шел продолжительный участок коридора без дверей, девушка преодолела его бегом и только остановилась перед пятой, как услышала впереди голоса. Что делать?! Мысли лихорадочно заметались. Бежать обратно? Успеет ли? Коридор был прямой, и ее, убегающую, должны были заметить. Ласси машинально дернула за ручку двери, у которой стояла, и та, к ее удивлению, поддалась. В неизвестном помещении было темно, и что (или кто?) внутри скрывалось было неизвестно, но выбора у девушки не было. Она забежала внутрь, прикрыв за собой дверь, и немедленно развернулась, чтобы оглядеться. Помещение казалось большим и со шкафами — вроде бы, это была библиотека. Однако задумываться над этим было некогда. Голоса в коридоре оказались прямо за дверью в библиотеку, и Лас едва успела юркнуть за первый стеллаж, прежде чем дверь отворилась, впустив трех мужчин.

— ….можете быть уверены, — заявил одни из них, пока другой зажигал лампы, — мои люди работают оперативно, к тому же еще несколько групп лорда Фрекнольда отправились на перехват. Означенная персона, — говоривший оказался лордом Буркольдом, и говорил он, судя по всему, о Лас, — скоро будет здесь, поэтому предлагаю считать инцидент лишь небольшой заминкой и дальше следовать принятому плану.

— Вот это вы Ему и скажите завтра, дорогой Буркольд, — отозвался второй тип, который чувствовал себя как дома, что, собственно, говорило само за себя.

— Я согласен с отцом, — подтвердил вывод третий мужчина, которого Ласси узнала — велеречивый Картен Краст, один из соискателей ее руки и сердца. — Только при безусловном факте наличия у нас этой особы мы получим гарантированный рычаг давления….

«При факте наличия особы?!» — не то, чтобы Лас было дело до мнения Картена, но тот говорил о ней, как о вещи!

Пылая негодованием, она, тем не менее, отступала вглубь неосвещенной части библиотеки, пока не уткнулась спиной в отнюдь не стеллаж с книгами. Чьи-то руки в перчатках крепко схватили ее за предплечья, и Лас замерла. К счастью, не издав ни звука.

«Кто это?!» — на размышления у нее были какие-то мгновения. Черные перчатки об их обладателе ей ничего не сказали. — «Это хорошо, что я замерла, пусть подумает, что я испугалась, ослабит хватку, и тогда я….»

Додумать Лас не успела, так как очень знакомый хриплый голос прошептал ей на ухо:

— Мне нравится ваша изобретательность, Ласси.

Она вздрогнула, а затем, не удержавшись, покраснела. Вот почему в его словах ей всегда виделся другой подтекст?

— Вот только в этот раз она совсем не к месту, Ласси, — со вздохом добавил гард. Оцепенение спало, и девушка, отвлекшись от трех заговорщиков, продолжавших обсуждать ее поимку, развернулась к мужчине. Вернее, попыталась. Ей тоже было, что ему сказать.

— Что вы имеете в виду?! — возмущенно прошипела она, но ответа не дождалась.

— Бердайн уже знает? — донеслось от заговорщиков, о которых Лас почти позабыла. Кажется, спрашивал лорд Краст. Она вздрогнула и обратилась в слух, уже не обращая внимания на то, что гард по-прежнему прижимает ее к себе.

— Я свою задачу, — голосом подчеркивая каждое слово, ответил Краст-сын, — выполнил. Выманил его из Заувельса, — услышав это, Ласси сжала кулаки. — Создать у него ложное впечатление, что его дочь в столице, и заманить в ловушку должен Трейтс.

Если бы Рэнд не держал ее так крепко, то она, наверное, бросилась бы на заговорщиков с кулаками.

— У них ничего не получится, Ласси, — успокаивающе шепнул он, на что немедленно захотелось возразить тем, что Рэнд уже несколько дней как уехал из столицы вместе с ней и совсем не знает, как там обстоят дела.

— Как только девицу привезут, перевезем ее туда же, — отметил старший Краст. — Да, Картен! — повысив голос, он обратился к сыну. Видимо тот имел какие-то возражения на этот счет, но Ласси волновало не это, а то, что мужчины между тем переместились вглубь библиотеки и по мере своего продвижения зажигали лампы, так что темное пространство между стеллажей, укрывавшее девушку и гарда перестало быть таковым. Лас даже забыла о пререканиях с Рэндом. Их вот-вот должны были увидеть. И что делать? Она видела только один выход, но дернуться в сторону не получилось.

— Не пугайтесь, — придерживая ее, прошептал Рэнд, и тут же девушку окутала темная пелена. Пропали стеллажи, библиотека, она перестала слышать голоса. Вместо этого она, казалось, находилась в безмолвной пустоте, а перед глазами стояла сплошная чернота. Лас хотела что-то сказать, но не слышала звука собственного голоса, посмотрела на свои руки, но видела только ту же черноту, казавшуюся, тем не менее, живой, даже подвижной. Ласси чудилось, что та постоянно переливалась и перекатывалась, прорастала отростками, вздыхала и колыхалась. Однако страшно не было. Даже тогда, когда один из отростков, оказавшийся на удивление теплым и мягким, коснулся ее щеки, другой почти невесомо прошелся по волосам, третий (или снова первый?) дунул в шею, огладил плечо, нахально задев грудь, затем спустился вниз по руке до локтя, снова дунул так, что приподнялись полы куртки, чем тут же бесцеремонно воспользовался, забравшись внутрь и немедленно наткнувшись на спрятанную там книгу.

— Вы всегда полны сюрпризов, Ласси, — выдохнула тьма голосом гарда и рассеялась. Вернее, вокруг по-прежнему было темно, но уже не так темно, как раньше, можно было различить очертания предметов. Кажется, перед девушкой находился диван, а над ним что-то странно раскидистое. Впрочем, долго гадать не пришлось. Гард зажег лампу, и непонятное нечто оказалось оленьими рогами, висящими над диваном, в этом Лас не ошиблась.