Страница 18 из 80
— Господи, — вздрогнул Джим, обхватывая меня за талию. — Мне жаль, Нора. Мне очень жаль.
Я кивнула. Я была слишком измучена, чтобы ругать его, как мне хотелось.
— Доставим тебя домой, осмотрим запястье.
Настроение все равно было испорчено, уверена, что весь паб вздохнет с облегчением, когда мы уйдем.
— Хорошо.
— Нора, мне пойти с вами? — спросила Сеона.
— Нет, не надо, — Джим так глянул на нее, что Сеона подняла руки в защитном жесте.
— Хорошо. Я принесу тебе твою сумочку, — она бросилась обратно к столу, и что-то сказала Родди. Фергус, не обращая внимания ни на что не связанное с ним, сидел, играя со своим телефоном.
Джим мягко поцеловал меня, бормоча себе под нос:
— Мне очень жаль.
Я снова кивнула, тревожно понимая, что когда мы приедем домой, нас ждет разговор гораздо сложнее. Когда Сеона вернулась к нам с моей сумочкой, я воспользовалась моментом, чтобы незаметно проверить незнакомца в баре.
Наши глаза снова встретились. На этот раз он был так близко. Достаточно близко, чтобы услышать мой разговор с Джимом. Достаточно близко, что я могла разглядеть любопытство в его красивых зеленых глазах. Он был таким спокойным и авторитетным, разбивая драчунов. Даже не повысил голос.
Я все еще ощущала фантомные отпечатки его рук на моем теле, и непроизвольно посмотрела на них. Дрожь пробежала по мне, заставляя почувствовать странное сочетание вины и удовольствия. У него были большие руки, крупные суставы, тонкие пальцы. Элегантные руки. Мой взгляд задержался дольше, чем нужно, охватив его стройное телосложение, очерченное тусклым освещением бара.
Из толпы незнакомца выделяли не только его рост и общая привлекательность. От него веяло деньгами. Несмотря на простоту одежды — рубашка и джинсы, он пахнул деньгами. Когда он поднял меня, я учуяла запах туалетной воды, очень сексуальной... земляной и свежей. Древесина, амбра, листья мяты и яблоко. Пахло дорого.
Возможно, это не одежда или запах создавали впечатление денег. Возможно, это была уверенность, владение ситуацией — куда бы он ни пришел, этот парень становился главным. А возможно, дело в возрасте. Ему явно было больше тридцати.
Сеона внезапно заслонила его, подарив мне понимающую улыбку.
— Твоя сумочка.
Я покраснела, поглядела на Джима, чтобы убедиться, что он не заметил моего взгляда, и обняла невестку.
Когда Джим приобнял меня за спину, выводя из бара, я в последний раз оглянулась через плечо, увидев, что незнакомец наблюдает за мной. Он поднял свой бокал и, глядя ему в глаза я кивнула с благодарностью, пока Джим не вывел нас из бара.
Глава 6
На следующее утро меня разбудил не звонок будильника.
Это был язык Джима.
Внутри меня тянуло и раздувалось приятное напряжение, заставляя проснуться с резким вздохом. Замешательство царило в течение нескольких секунд. Я лежала на спине, пижамный топ задрался к шее, оголяя грудь.
А затем я почувствовала на клиторе язык.
— О, Боже, — простонала я, посмотрела вниз, и между бедер увидела Джима.
Он смотрел из-под густых ресниц и, не отрываясь, продолжал любить меня своим ртом.
Голова откинулась назад, и я погрузилась в ощущения, пока муж умело играл с моим телом.
Я пальцами вцепилась в простыню, и умело ведомая к оргазму Джимом забыла об удивлении от неожиданности. Я толкнула бедра навстречу, желая больше, всегда стремясь к большему.
За три года Джим отточил это дело на отлично.
Мне не потребовалось много времени; оргазм прорвался сквозь меня волнами, и прежде чем сообразила, Джим был уже на старте. Он вошел в меня, пока я испытывала пик кульминации. Вздрогнув от легкого трения, я обхватила ногами его талию.
Когда отошла от наслаждения, посмотрела на мужа. Джим двигал бедрами, откинув назад голову, закрыв глаза и сжав зубы. Я подняла бедра навстречу его толчкам, чувствуя легкое удовольствие, непохожее на то, что чувствовала, когда он любил меня ртом.
Вскоре после начала отношений мы поняли, что я не получаю оргазм от проникновения. Никогда не признаюсь Джиму, но я просто отключалась, когда он двигался внутри меня. Джим, похоже, не возражал. Он был доволен регулярным минетом. В свою очередь, он всегда сначала любил меня ртом, прежде чем войти внутрь.
— Так... хорошо, — пробормотал Джим, тяжело застонав. Его бедра замерли на секунду, а затем он задергался, кончая рывками.
После того как рухнул на кровать возле меня, он закрыл рукой глаза. Его грудь быстро вздымалась вверх и вниз. Я взглянула на будильник и обнаружила, что у меня есть десять минут до звонка.
«Какой приятный способ приветствовать этот день» — подумала я, и повернулась на бок, подперев рукой голову, чтобы посмотреть на Джима, пока он отходит от оргазма.
Как только его дыхание выровнялось, я прошептала:
— Ну, это было что-то новенькое.
Джим приподнял руку и посмотрел на меня.
— Хорошее новенькое?
Было немного неловко просыпаться от прикосновения его губ у меня между ног, но определенно хорошо.
— Да.
Он усмехнулся и повернулся ко мне, рукой скользнув вниз по моей голой заднице.
— Я хотел наверстать упущенное. Вчера я был дураком.
Я коснулась его ушибленной щеки, не в состоянии смотреть в глаза.
— Просто пообещай не делать этого снова.
— Я обещаю, — он поцеловал меня. — Нора?
— М-м-м?
— Я хочу, чтобы ты прекратила принимать таблетки.
Меня словно облили ледяной водой. Вздрогнув, я вырвалась из его рук и села. Тело прошиб холодный пот, ладони намокли, и увеличился сердечный ритм.
— Что?
Пожалуйста, скажи мне, что мне послышалось.
— Я думаю, мы должны завести ребенка.
Почему Джим вечно любит все испортить?
— Нора?
Он потерял рассудок!
— Нора?
— Ты потерял рассудок? — я повернулась и взглянула на него.
Упрямое выражение застыло на его лице; Джим откинул одеяло, чтобы встать с постели. Когда он надел чистое нижнее белье и джинсы, выдохнул:
— Я хочу детей, Нора.
— Мне двадцать один, — немедленно возразила я.
— И?
— И?! — теперь с постели бросилась я, потому что мне хотелось убить своего мужа. Перемещаясь по комнате, надевая нижнее белье и рабочую одежду, я сказала:
— Я не готова заводить ребенка.
— Почему нет? Я никогда не хотел быть одним из тех старых родителей, у которых нет энергии для своих детей, — он последовал за мной в ванную. — Двадцать один год уже не молодость.
— Если ты действительно так думаешь, то мы живем на двух совершенно разных планетах, Джим, — предупредила я. — Я не готова к этому обсуждению.
Его лицо помрачнело.
— Сейчас? Или вообще?
Страх охватил меня.
И внезапно я увидела, что мой страх отразился в его глазах.
— Нора, я люблю тебя. Я хочу иметь с тобой детей.
— Я слишком молода, чтобы быть мамой. И ребенок не должен являться ответом на наши проблемы.
Глаза Джима сверкнули.
— Это не так.
— О, это именно так.
Этим он пытается удержать меня на всю жизнь.
Такая мысль заставила вздрогнуть, словно я врезалась в незамеченное мной стекло.
Этим он пытается удержать меня на всю жизнь.
Я должна была понять это сразу.
Джим пошатнулся, побледнел и повторил:
— Ты не хочешь детей, или ты не хочешь детей со мной?
Чувствуя тошноту, я подняла дрожащую руку ко лбу и сосредоточилась на том, чтобы удержаться на ногах.
— Не надо так. Это не справедливо.
— Я хочу ребенка, — сказал он, безэмоционально. — Тебе нужно прекратить принимать таблетки. — И Джим вышел из ванной, как будто обсуждение закончилось.
Мне потребовалась минута, чтобы обработать то, что он посмел сказать. Посмел. И тут внутри меня загорелся огонь, я выбежала из ванной.
— Не смей мне диктовать, особенно касаемо моего собственного тела!
Он повернулся в дверях спальни с пылающими глазами.