Страница 15 из 15
– Могу. Только мне надо его видеть. Вот так, как тебя!, – ответила я, приобняв плаксу. – А для этого мне надо попасть в твой кремлевский класс, у вас же там, наверно охрана!
– Да, у нас охрана еще какая! В нашей школе учаться дети самых-самых лучших людей в СССР. И даже Василий, сын вождя Иосифа Виссарионыча Сталина! А твой дядька он где служит в Москве?
– Не знаю, он не писал.
– Наверно нельзя, секрет государственный. Мой папа тоже секретный, но тебя я могу сказать: он у самого Наркома Внутренних Дел заведует охраной столовой! А Юра мой, он такой умный, знаешь…
Она продожила пустой треп о пареньке, не обращавшим на нее никакого внимания, но я не слушала, а лишь иногда с важным видом кивала головой. Мне надо было подумать, как использовать то, что моим попутчиком оказался человек, работающий у Наркома Берии. Причем именно в том отделе, в который я собиралась проникнуть. Само собой, перед поездкой я навела на свою внешность Паучье Марево – очень интересное заклинание, которому меня научила лииси Рэйэлл. В отличии от Заклинания Маски, оно не меняло внешнего облика, но делало его абсолютно не запоминающимся. Стоило человеку расстаться с тобой – и он уже не сможет вспомнить как ты выглядела. Даже под гипнозом, который чекисты применяли при допросах. Так что Поварской Надсмотрщик, как я прозвала Лидочкиного папу (общение с шиншийками привило мне любовь к наделению прозвищами), меня не запомнит точно. А вот я скоро покопаюсь в его полковничьей голове.
– … и тогда Светка, ну эта толстая дура и говорит мне: Лидия, ты свое место знай. Твой папа ведь пес цепной, не чета моему!, – вновь услышала я противный Лидочкин голос.
– Да уж, некрасиво она себя ведет. В нашем советсском государстве все равны. Тем более твой папа делает такую важную и ответственную работу. Впрочем, жирную Светку мы с тобой накажем, после того как Юра объясниться в любви тебе!, – я легко давала обещания, тем более, что приворожить я и вправду могла. – Но сейчас меня что-то укачало в этом поезде, пойду полежу, – соврала я и отправилась в купе. Мне требовалось время на изучение содержимого полковничьей головы.
Через два часа, когда я закончила не слишком увлекательное путешествие по мозгам полковника НКВД и спрыгнула с верхней полки, за окном стемнело. Скорый поезд мчался сквозь тьму, лишь редкие фонари маленьких станций изердка мелькали за окном. Полковник спал, моя тетка то же спала: она наконец легла на полке и кто-то укрыл ее одеялом.
– Как ты?, – услышала я шепот с соседней, нижней полки. – Твоя мама заснула и я укрыла ее. Мне так скучно!, – заныла Лидочка. Честно говоря мне не хотелось общаться с этой пустоглазой куклой, а хотелось сходить в тамбур и покурить. Живя у герра Вюста, я приучилась не только выпивать бокал пива за едой, но и курить.
– Нормально! Пошли прогуляемся!, – ответила я Лидочке шепотом и выскользнула в коридор. Лидочка, естественно, потащилась за мной. Я вышла в тамбур и достала пачку дорогих папирос «Герцеговина Флор». Лидочка, вышедшая за мной в тамбур, с изумлением смотрела на пачку. Мне было без разницы – Паучье Марево не даст ей вспомнить меня, после того, как мы расстанемся на перроне в Москве.
– Ты куришь любимые папиросы Сталина! Для простой девочки это необычно!
– Но я же не простая девочка, я тебе говорила, что я ведьма!, – ответила я, выпуская клуб ароматного дыма. – Угостить?, – я протянула Лидочке пачку
– Не, я один раз пробывала летом в «Артеке». Потом тошнит…
– Как хочешь! Кстати, а Верку Петрову знаешь? Она вроде в вашей школе должна учиться…
– Да, в моем классе. Я с ней за одной партой, но она редко бывает. А ты откуда узнала?, – поразилась Лидочка
– Да прочла в твоих мыслях, – ответила я. Лидочка широко открыла свои пластиковые, как у куклы, глазки и протянула руку к пачке папирос.
– Дай.. , – ее голос неожиданно охрип. Я дала ей папиросу и она неумело прикурив, тотчас закашлялась. В этот момент распахнулась дверь в тамбур выглянула проводница.
– Они еще и курят!, – возмутилась она. – А вот я вашим родителям сейчас…
Недав ей закончить фразу, я щелкнула пальцами левой руки и шепнула одно слово. Проводница дернулась, пошатнулась и схватилась рукой за лоб. Ожесточенно потерла его, потом опустила руку, скованным голосом признесла «Курите, курите, товарищи» и вернулась в вагон, с силой хлопнув дверью.
– Сдаст? – испугано спросила Лидочка
– Нет. Я ее зачаровала, ты ж сама видела. Ты мне лучше про Верку расскажи.
– А что Верка. Она красивая, отец у нее вроде танкист.
– Простой танкист – а его дочка в кремлевской школе? Ну-ну!
– Это вообще страшная тайна. Она понравилась самому Наркому и часто подает ему еду. Я слышала, как папа говорил с мамой про это. Нарком он вообще любит юных девочек… Только я тебе ничего не говорила, это страшная тайна.
– Тайны я умею хранить получше многих!
– Зоя, а ты комсомолка?
– Увы. В нашей стране иначе нельзя.
– А как же ты тогда ведьма?, – спросила Лидочка и попыталась таки затянуться папиросой. Опять неудачно: закашлялась.
– Про ведьму – это секрет. Страшный: скажешь кому и все. Ночью ляжешь спать и…утром похоронят, – я попыталась изобразить фирменную улыбку лииси Рэйэлл, но мне, наверно, не удалось: глаза Лидочки опять наполнились слезами. – Не ной, это я шучу так! Ты ж моя лучшая подруга!
Докурив, мы (хотя это громко сказано, курила вообщем-то только я) вернулись в вагон. Я сделала еще один магический жест: один на саму себя, второй на Пустоглазую Куклу, чтобы убрать запах табака. После этого мы вернулись в купе, Лидочка легла спать внизу, а я, залезши наверх, принялась сканировать мозги пассажиров в соседних купе. Требовалось найти того, у кого я поселюсь в Москве на первое время. Промучавшись три часа, я обнаружила в самом дальнем купе, у туалета, вдову летчика (тот погиб на Халкин-Голе), одинокую москвичку, живущую в однокомнатной квартире: отличный вариант. Завтра на вокзале займусь ей.
Утром, позавтракав вместе с Лидочкой, я вышла с ней в коридор. Моя тетка, добыв из мешка трехлитровую банку с мутным самогоном, пила. Лидочкин отец отговаривал ее, но она и слышать ничего не хотела. Похоже, что мое заклинание, заставившее ее принять меня за свою дочь и поехать в Москву, имело негативные последствия. Тетка впала в мрачную депрессию и заливала ее дрянным пойлом. Это была неприятная новость: с вдовой летчика надо будет работать поосторожнее.
– Значит так, подруга. Я тебе позвоню (Лидочка дала мне свой номер телефона) дня через два, как устроимся с мамой и сообщу свой номер телефона. Твоей задачей будет вытащить Верку на прогулку по Москве. Позвонишь мне, я встречусь с вами, а ты под каким-то предлогом сбежишь, оставив меня с Веркой наедине, – тихо сказала я, приобняв Пустоглазую Куклу
– Зачем?, – Лидочка от удивления приоткрыла рот
– Ты же хочешь, чтоб Юра тебя полюбил: значит делай то, что я говорю!, – жестко сказала я
– Я боюсь.
– Страх убивает силу и разум, – процитировала я любимое изречение лииси Рэйэлл. – Делай и ничего не бойся, подруга!
– Ладно, я попробую. Верка редко бывает в школе, я же говорила. А ты правда Юру заставишь меня полюбить?
– Да, если добудешь мне Верку. Иначе ничего не выйдет и тогда я очень разозлюсь. На тебя!
– Не надо, я боюсь, когда ты так… , – захныкала Лидочка
– Вот и не зли свою лучшую подругу! Пошли лучше еще платья мерять!, – резко сменила я тему.
Мушка в Янтаре (рассказывает Зоряна)
Поезд пришел в Москву вечером. Было темно и холодно, на перроне лежал снег и дул пронизывающий ветер. Лидочку с отцом встретил лейтенант и они ушли. Я отошла от вагона и освободила сознание моей тетки: теперь та, с трудом стоя на ногах от выпитого, затравлено озиралась вокруг. Да, повезло ей: такое приключение, подумала я. В этот момент моя новая жертва – вдова летчика – вышла на перрон и я сосредоточилась на ней. Применю-ка я Паутинный Колпак, из арсенала лииси Рэйэлл: надеюсь он не даст дурных побочных эфектов в виде беспробудного пьянства. Вдова летчика вздрогула и вдруг, схватившись за грудь осела на снег, выронив чемодан. Я подбежала к ней и стала трясти ее. Кто-то, кажется это был носильщик, закричал – «женщине плохо»! Подбежали люди, один из них, расталкивал образовавшуюся толпу со словами «Пустите, я врач». Это был дядька лет 50, с седой бородкой и в очках с металлической оправой. Когда он наклонился над женщиной, она открыла глаза и визгливо закричала «Зина! Зииночка!»
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.