Не злите кошку!

— Друг?

Я затарахтел ещё громче и подполз еще ближе подтягивая лапами тело. Котёнок клыки спрятала, принюхалась. Я подполз ещё ближе и уткнулся ей в лапы носом. Она сжалась. Я лизнул лапки, она со стоном легла, вытянув передние лапки ко мне. Я стал вылизывать опухшие и разбитые лапки, мурча и посылая успокаивающую волну. Котёнок вытянулась, расслабившись, протянув мне и задние лапки. Задние пострадали больше и когда я вылизывал их, она рыкнула и дернула ими. Я мурчал, успокаивая малышку, сейчас все пройдет, домой я понесу ее в зубах, чтоб не повредить ее лапки ещё больше.

Глава 8. Мир дружба мясо?

Зверь вел себя странно, упал на живот, перевернулся, показав мне мохнатое пузо, покатался на спине, снова перевернулся и затарахтел. Большая голова лежала на передних лапах, глаза были прищурены, хвост расслаблен. Вроде, на кошачьем языке мне показывали, что он не враг. Спрятала клыки, но рычать не перестала, зверь подтянулся на передних лапах ближе, я напряглась. Ещё одно движение и он кинулся носом мне в передние лапы. Поднял глаза на меня и ещё громче затарахтел, лизнул лапу. Я поняла, что стоять больно, рухнула на землю, перестав рычать. Он стал вылизывать передние лапки, не прекращая тарахтеть. Кошка моя заинтересовалась. Как же, большой, сильный и лапки вылизывает, а значить, добрый! Можно довериться, но не сильно расслабляться, мало ли, самец всё-таки. Поджала хвостик припрятав самое интересное на всякий случай. Передним лапкам стало легче намного, протянула задние, больно, не выдержала, зарычала. Он успокаивающие лизнул меня в лапы, боль отступила. Встав во весь рост, притащив мой свёрток и переложив его мне к лапам, зверь развернулся и ушел в кусты. Так, кажется, просит переодеться. Я думаю, стоит так и сделать, да и лапы совсем пройдут. Попросив кошку поменяться, обернулась и стала одеваться. Так, не поняла?! Как это за одну ночь одежда так сильно села?! Едва напялив белье и штаны, промучилась с блузкой и жакетом, пуговицы которых не хотели застегивается, а края стягиваться. Я по груди определила, что все-таки это я выросла, а не одежда села. Подростковая грудь едва первого размера выросла, и теперь у меня красивая полная грудь-троечка, у бедер появилась приятная округлость, талия теперь выделялась на фоне бедер своей тонкостью. Плечи стали шире, руки и ноги приобрели приятную полноту, это как с 42 размера резко приобрести 48. Одежда была в натяг, и в ней мне было дискомфортно. Вытащив из кармана расчёску, попыталась расчесать загустевшую копну волос. Зубья тут же обломились. Выбросила сломанную расческу, провела пятерней по волосам, собрала их и заплела в косу, перевязав ее лентой. В косе добавился черный цвет, шел он двумя прядями. Плеснула себе в лицо водой, посмотрела на отражение, детская припухлость щек пропала. Теперь плавно очерченные скулы с легким румянцем были очень красивы. Тонкий нос с небольшой горбинкой, потемневшие брови ровными дугами, легшие на лоб, пушистые темные ресницы обрамляли широко раскрытые, ставшие синими, глаза, губы, которые стали ярче и пухлее. От висков же протянулись две черные пряди. Все, как в книге про оборотней, после первого оборота они становились взрослее и крупнее весом и ростом. Треснули ветки, и я резко развернулась, из кустов вышел зверь. Он остановился, смотря на меня, не отрывая удивленного взгляда. Я пожала плечами, мол сама в шоке. Зверь медленно подошёл ко мне и ткнулся мне в живот, усиленно меня нюхая и потираясь об меня. Чтобы удержаться от такого напора, ухватилась за шерсть на шее. Зверь замер и затарахтел. Уже на автомате я почесывала его шею и уши. Живот опять забурчал, требуя еды. Зверь развернулся ко мне боком и подтолкнул меня в бедро носом. Я не поняла, что надо сделать, развела руками. Ткнул в меня ещё раз носом и махнул головой к себе на спину. Опустился на лапы, я осторожно закинула ногу и села, вцепилась руками в холку. Зверь аккуратно поднялся, обошел кусты, из которых вышел, подобрал мертвое животное, похожее на дикого кабана. Потихоньку ускорял бег, не несся напролом, а огибал деревья и кусты, старался бежать без рывков. Через пару часов, когда тело моё задеревенело и я собиралась упасть со своего «транспорта», мы приблизились к небольшому домику в два этажа, обнесенного высоким забором. Аккуратно зайдя в открывшуюся в заборе калитку, зверь лег, показывая, что все, конечная остановка. Я, еле отцепив скрученные пальцы, кряхтя, сползла с него. Сползла и села. Сил не осталось даже встать, прилегла прямо на землю. Зверь посмотрел на это безобразие, встал и ушел в дом, неся тушку зверюшки в зубах.

Зверь.

Положил одежду перед котенком, надеюсь поймет, что надо перекинуться. Так лапы быстрее заживут. Первоначальный план нести в зубах не подошел, ведь испугается, если я возьму ее в пасть. Лучше нести на спине. Отошёл в кусты, услышав, что есть добыча рядом рванул за ней, котёнка надо кормить свежим мясом. Отдалился от малышки ненадолго, убив добычу положил в кустах, зашумел специально, чтобы не испугалась, увидев меня, вышел. Глянул и опешил. То, что это был первый оборот, стало понятно по одежде, она туго обтягивала красивые длинные ноги, округлые бедра и большую грудь, блузка топорщилась пуговицами, которые едва сдерживали грудь. Кот внутри меня захлебнулся слюной. Я подошёл, нюхая мою девочку, терся головой, помечая своим запахом. Когда особенно сильно потерся, она едва удержалась на ногах, схватившись за шерсть на шее. Я потрясенно замер, меня словно молнией прошло, затарахтел. Котёнок стала меня чесать, шею, уши. Какое же это блаженство, я счастливо зажмурился! Тут желудок малышки заурчал, требуя еды, подтолкнул к спине, не понимает, толкнул, кивнул на спину и лег. Она, несмело взявшись за шерсть, аккуратно залезла и схватилась за холку. Я поднялся, вернулся к кустам, забрал добычу и, потихоньку наращивая темп, помчался к дому. Зайдя в калитку, опустился чтобы дать котенку спустится. Она, с трудом отцепив руки, спустилась на землю и села, а потом и легла. Так, быстро в дом, обернуться, одеться и занести малышку в дом. Затащив тушку в кухню и бросив, помчался в спальню обернулся, быстро накинул штаны, рубаху и понесся вниз, выскочив из дверей дома, подошел к котенку. Она подняла на меня усталые глаза и испуг плеснулся так сильно, что я покачнулся, сжалась в комок.

— Я нёс сюда тебя, не причиню вреда. Позволь отнести тебя в комнату, — постарался успокоить ее.

Аккуратно взяв сжавшуюся малышку на руки, старался не смотреть ей в глаза, ее страх заполнял все вокруг. Донеся в свободную комнату, положил на кровать, отошёл, она смотрела на меня, не отрываясь. Я вышел, прикрыв за собой тихо дверь. Постоял, понял, что пока нёс ее, то не дышал, боясь напугать еще больше. Спустился вниз, надо разделать добычу и приготовить мясо, покормить малышку. Быстро нажарил кучу мяса и, выбрав понежнее, налив в кружку ягодного отвара, поднялся в комнату, специально скрипя ступеньками, постучался и, потихоньку отворив дверь, зашёл. Котёнок спала, свернувшись, устала. Укрыв ее одеялом, скинув себя одежду, обернулся и, тихонько ступая, забрался на кровать и улегся поближе к котенку, согревая и тихонько напевая успокаивающие песенки.

Глава 9. Дом?

Я вздрогнула, проснувшись. Взмахнув руками, попала по теплой шерсти. Проведя рукой по ней, услышала басовитое тарахтение. Резко воспоминания нахлынули, обдав волной страха. Распахнула глаза, пытаясь сообразить, где я и что делать. Меня лизнул в руку. Посмотрела, огромный зверь, щуря глаза, тарахтел, как трактор. Потихоньку убрала руку, мало ли. Жутко хотелось в туалет, и пить, а ещё жутко хотелось есть. Медленно, не отрывая глаз от зверя, сползла с кровати и, отходя, бросала взгляд на двери, подвинувшись к той, что была ближе, и, повернув ручку, увидела за ней ванную. Быстро зашла и закрыла дверь на крючок. Отдышалась, так, сейчас умыться и сделать важные дела. Я была босиком, значит, меня разули, и не было жакета, но все остальное осталось на мне. Это немного успокоило. Закончив с туалетом, выглянула в комнату, с опаской отворяя дверь, пусто, вышла. На кровати лежали туника, штаны и теплые носки. Схватив их и вернувшись в ванную, быстро помылась и переоделась, облегченно вздохнув. Одежда хоть и была мужская, но свободная. С моей старой одежды часть пуговиц с позором сбежала, оставив после себя дырки. Глянув в зеркало, поняла, что как бы туника ни была свободна, грудь выпирала сосками. Я покраснела, схватив тонкую ткань, заменяющую мне полотенце, и, разорвав ее на ленты, обмотала ее вокруг груди, соорудив себе что-то в виде нижнего белья и прикрыв стратегические места. Ножны же со стилетом примотала к руке с тыльной стороны, чтобы можно было легко выхватить. Довольная собой, надела носки и, тихонько открывая дверь из комнаты, вышла. Пошла на запах еды, желудок предательски громко пожаловался на свою голодную жизнь, я замерла, постояла, и решила: была — не была. Продолжив движение, я тихо подошла к кухне. На кухне накрывал на стол тот самый мужчина, что занёс меня в дом. Он обернулся, словно почувствовал меня, я замерла, рукой нащупывая стилет в ножнах.